Этносфера: история людей и история природы - Страница 10

Таким образом, следует поместить нашу проблему на стыке трех наук: истории, географии – ландшафтоведения и биологии – экологии и генетики. А коль скоро так, то можно дать второе приближение определения термина этнос: этнос – специфическая форма существования вида Homo sapiens, а этногенез – локальный вариант внутривидовой эволюции, определяющийся сочетанием исторического и хорономического (ландшафтного) факторов.

Может показаться экстравагантным аспект, в котором человечество предстает как антропофауна, но начало этому типу исследований положили Дарвин и Энгельс. Последний даже определил, что стимулом развития цивилизации были не столько идеи или глубокие политические соображения, сколько алчность [176, стр. 176] – эмоция, коренящаяся в сфере подсознания, функция высшей нервной деятельности, лежащей на грани психологии и физиологии. Следуя научной традиции, мы обращаем внимание на ту сторону человеческой деятельности, которая выпадала из поля зрения большинства наших предшественников .

7. При изучении общих закономерностей этнологии прежде всего надлежит усвоить, что реальный этнос и этноним, т.е. этническое наименование, не одно и то же. Часто мы встречаем несколько разных этносов, носящих одно и то же имя, или, наоборот, один этнос может называться по-разному. Так, слово «римляне» (Romani) – первоначально означало граждан полиса Рима, но отнюдь не соседей италиков или даже не латинян, обитавших в других городах Лациума. В эпоху Римской империи I – II вв. количество римлян возросло за счет включения в их число почти всех италиков и многих жителей провинции, отнюдь не латинского происхождения. После эдикта Каракаллы 212 г. римлянами были названы все свободные жители муниципий на территории Римской империи, в том числе: греки, каппадокийцы, евреи, берберы, галлы, иллирийцы, германцы и др. Понятие «римлянин» как бы потеряло этническое значение, но этого на самом деле не было: оно просто его изменило. Общим моментом вместо единства происхождения и языка стало единство даже не культуры, а исторической судьбы. В таком виде данный этнос просуществовал три века – срок изрядный – и не распался. Наоборот, он трансформировался в IV – V вв. вследствие принятия христианства как государственной религии, которая стала после первых четырех соборов определяющим принципом. Те, кто признавал оные соборы, санкционированные государственной властью, были своими, римлянами, а кто не признавал – становился врагом. На этом принципе сформировался новый этнос, который мы условно называем «византийцами», но они-то сами называли себя «ромеями» (Pωμαϊοι), т.е. «римлянами», хотя говорили они по-гречески. Постепенно в число ромеев влилось множество славян, армян, сирийцев, но название «римлян» они удержали до 1453 г., до падения Константинополя. Ромеи считали «римлянами» именно себя, а не население Италии, где феодалами стали лангобарды, горожанами – сирийские семиты, а крестьянами – бывшие колоны из военнопленных всех народов, когда-либо побежденных римлянами империи. Зато флорентинцы, генуэзцы, венецианцы и другие жители Италии считали «римлянами» себя, а не греков и на этом основании утверждали приоритет Рима, в котором от античного города оставались только руины.

Третья ветвь этнонима «римляне» возникла на Дунае, где после римского завоевания Дакии было место ссылки. Здесь отбывали наказание за восстания против римского господства фригийцы, каппадокийцы, фракийцы, галаты, сирийцы, греки, иллирийцы, короче говоря, все восточные подданные Римской империи. Чтобы понимать друг друга, они объяснялись на общеизвестном латинском языке. Когда римские легионы ушли из Дакии, потомки ссыльнопоселенцев остались и образовали этнос, который в XIX в. принял название «румыны», т.е. «римляне».

Если можно еще усматривать историческую преемственность между «римлянами» эпохи Республики и «римскими гражданами» эпохи поздней Империи, хотя бы как постепенное расширение понятия, функционально связанного с распространением культуры, то у византийцев и римлян нет даже такой связи. Отсюда вытекает, что слово меняет смысл и содержание и не может служить опознавательным признаком этноса. Очевидно, надо учитывать еще и контекст, в котором это слово несет смысловую нагрузку, а тем самым эпоху, потому что с течением времени значение слов меняется. Это еще более показательно при разборе этнонимов «тюрк», «татар» и «монгол» – пример, мимо которого нельзя пройти.

В VI в. тюрками называли небольшой народ, обитавший на восточных склонах Алтая и Хангая. Путем нескольких удачных войн тюркам удалось подчинить себе все степи от Хингана до Азовского моря, и подданные Великого каганата, сохранив для внутреннего употребления собственные этнонимы, стали называться также тюрками, поскольку они подчинялись тюркскому хану. Когда арабы покорили Согдиану и столкнулись с кочевниками, то они всех их стали называть тюрками, в том числе угров – мадьяр. Европейские ученые в XVIII в. называли всех кочевников «les tartars», а в XIX в., когда вошла в моду лингвистическая классификация, присвоили название тюрок определенной группе языков. Таким образом, в разряд тюрок попали многие народы, которые в древности в их состав не входили, например якуты, чуваши и гибридный народ – турки-османы.

Последние образовались на глазах историков путем смешения небольшой орды туркмен, пришедших в Малую Азию с Эртогрулом, газиев – добровольных борцов за ислам (аналог крестоносцев), славянских юношей, забираемых в янычары, греков, итальянцев, арабов, киприотов и т.п., поступавших на флот, ренегатов-французов и немцев, искавших карьеру и фортуну, и огромного количества грузинок, украинок и полек, продаваемых татарами на невольничьих базарах. Тюркским был только язык, ставший государственным, потому что он был принят в армии. II эта мешанина слилась в монолитный народ, присвоивший себе название «турк» в память тех степных богатырей, которые 1000 лет назад стяжали себе славу на равнинах Центральной Азии. Опять этноним отражает не истинное положение дел, а традиции и претензии.

Модификация же этнонима «татар» является примером прямого камуфляжа. До XII в. это было этническое название группы из 30 крупных родов, обитавших на берегах Керулена. В XII в. эта народность усилилась, и китайские географы стали употреблять его как название всех центральноазиатских кочевников: тюркоязычных, монголоязычных и тунгусоязычных, в том числе монголов. Когда же Чингисхан в 1206 г. объявил официальным названием своих подданных имя «монгол», то соседи по привычке некоторое время продолжали называть монголов татарами. В таком виде слово «татар», как синоним слова «монгол», попало в Восточную Европу и привилось в Поволжье, где местное население в знак лояльности хану Золотой Орды стало называть себя татарами. Зато потомки первоначальных носителей этого имени стали именовать себя монголами. С этого времени возникла современная научная терминология, когда татарский антропологический тип стали называть «монголоидным», а язык поволжских тюрок-кипчаков – татарским языком. Иными словами говоря, мы даже в науке употребляем заведомо закамуфлированную терминологию.

Приведенных примеров достаточно, чтобы констатировать, что этническое название или даже самоназвание и явление этноса как устойчивого коллектива особей вида Homo sapiens отнюдь не покрывают друг друга. Поэтому филологическая методика, исследующая слова, для этнологии неприменима, и нам надлежит обратиться к истории, дабы проверить, насколько эта дисциплина может помочь при постановке и решении нашей проблемы.

8. История – наука о событиях в их связи и последовательности. Эталоном, которым пользуется историческая наука, является общественный институт, коим может быть государство, племенной союз, религиозная секта, торговая компания (например, Ост-Индская), политическая партия и т.д., словом любое учреждение в любых веках и у любых народов. Иногда институт государства и этнос совпадают, и тогда мы наблюдаем в ряде случаев нации современного типа. Но это частный случай, характерный для XIX – XX вв., а в древности такие совпадения были редкими. Случается, что религиозная секта объединяет единомышленников, которые, как, например, сикхи в Индии, сливаются в этнос, и тогда происхождение особей, инкорпорированных общиной, не принимается во внимание. Но часто такие общины, обладающие всеми качествами этноса, неустойчивы и дробятся, как это было с мусульманской общиной эпохи халифата (VII – X вв.).