Эстетика экранизации: кино в театре, театр в кино. Материалы научно-практической конференции 10–11 а - Страница 7

Лермонтов: Почему вас тянет танцевать?

Вики: А почему Вас тянет жить?

Лермонтов: Не знаю. Я просто…живу.

Вики: Вот и я бы так ответила.

Этот диалог похож на известную фразу Оскара Уайльда, который испытал влияние прерафаэлитов, о том, что он пишет потому для него, это – высшее артистическое удовольствие. И его же: «В сущности, в любое время моей жизни ничто не имело ни малейшего значения по сравнению с искусством»[13].

Актриса-аристократка для 1948 года – это оксюморон, как «король-шут». Э. Прессбургер и К. Уинтер (авторы сценария) этот очевидный социальный казус намеренно игнорируют – семья театральной карьере Вики не противится, и встреча с Лермонтовым происходит при горячем участии ее тетки. Порывая с жизненными реалиями и клише жанра, авторы указывают, что сюжет будет развиваться совсем в другой плоскости, нежели зритель привык видеть в фильмах этого жанра. А экзистенциальный стиль диалога Вики и Лермонтова подсказывает, что жанр этого необычного музыкального фильма обещает быть особенным.

Одной из характеристик жанра является уровень конфликта. Вот его и рассмотрим. Завязкой действия можно назвать сцену, в которой Лермонтов рассказывает Джулиану сюжет будущего спектакля. Это инсценировка известной сказки Г.Х. Андерсена «Красные башмачки». Литературный первоисточник акцентирован в начальном и финальном кадре фильма: горящая свеча стоит на томике Андерсена, перед ним лежат алые пуанты, а на заднике на обожженной афише выведено название: Красные башмачки. Именно так – без кавычек. Это – название фильма, которое показано дважды: в начале и в конце картины. Отсутствие кавычек отсылает нас не к спектаклю, постановка которого является центром фабулы фильма, а к смыслу метафоры, которой этот фильм, в сущности, является. И это понимание к нам приходит в финальном повторении начального кадра. Сама сказка, как часто у Андерсена, – это иллюстрация к евангельским заповедям, христианской антропологии, т. е. взгляд на человека и мир с точки зрения духовных законов. Один из которых – влияние греха на человека. В «Красных башмачках» это страсть. Именно красные башмачки – предмет страсти девочки Карен. Она думает только о них (даже, когда идет в церковь на причастие и конфирмацию), видит только их (во время службы в церкви любуется ими), мечтает только о том, как будет в них танцевать на балу и уходит-таки на бал, вместо того, чтобы ухаживать за больной старенькой благодетельницей. Девочку предупреждают, просят сменить башмаки, но все слова тщетны. И в момент, когда страсть полностью овладевает Карен, появляется инфернальный персонаж – старый рыжий солдат – и велит башмачкам крепко сидеть на ножках девочки, когда та будет танцевать. И они пошли в пляс, «башмаки несли ее по камням, сквозь лесную чашу и терновые кусты, колючки которых царапали ее до крови»[14]. И не могла Карен остановить эту дьявольскую пляску, пока в отчаянии не упросила палача отрубить ей ноги вместе с башмачками («И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну»[15].) Захотела девочка-калека пойти в церковь, но красные башмачки, прыгая перед нею, туда ее не пустили. И терзали они несчастную, пока она не покаялась. Девочка пошла в услужение в семью пастора, в трудах, покаянии и молитве проводила свои дни. И видя ее смирение, Господь сжалился и забрал ее к Себе. «Торжественные звуки органа сливались с нежными детскими голосами хора. Лучи ясного солнышка струились в окно прямо на Карен. Сердце ее так переполнилось всем этим светом, миром и радостью, что разорвалось. Душа ее полетела вместе с лучами солнца к Богу, и там никто не спросил ее о красных башмаках»[16].

Как видим, весь словесный строй финала передает читателю чувство избавления, радости и просветления. (Конечно, если читатель не атеист, уверенный, что все кончается смертью тела, а вечная жизнь и спасение души – пустые слова.) Вот такую сказку с очень явным и нарочитым христианским подтекстом Лермонтов и берет для постановки нового спектакля. Но вот как он пересказывает сюжет Джулиану: «Это история о девушке, которая мечтала станцевать в красных башмачках. Она их получила и спешит на праздник. Поначалу все идет хорошо, и она счастлива. Но вечером она устает и хочет пойти домой. Но красные башмачки не устали, красные башмачки неутомимы. Они выносят ее на улицу, танец поднимает ее над горами и долинами, несет через поля и леса. Время летит, любовь проносится мимо, жизнь проходит. А красные башмачки все танцуют». – «А что в конце?» – спрашивает композитор. – «В конце она умирает», – равнодушно отвечает Лермонтов.

Как видим, это уже другой сюжет, противоположная идея, иная интонация. И в этой разнице, на мой взгляд, и заключается особенность завязки в картине. Во-первых, это либретто – начальная точка создания спектакля, который этих персонажей и объединил. Во-вторых, смысл этой сцены рождается от сопоставления этих сюжетов: классического и с детства знакомого по сказке и прозвучавшей в этой сцене ее интерпретации. В этой интерпретации – вектор движения темы. В-третьих, Лермонтов произносит эти слова достаточно проникновенно, чтобы дать понять, что в них заключено определенное признание, высказано нечто сокровенное. (Это созвучно словам О. Уальда: «Иной раз я думаю, что жизнь в искусстве – долгое и восхитительное самоубийство, и не жалею об этом»[17].) И этим будет то, что Лермонтов заведомо предлагает это либретто не только для спектакля, но и для жизни – своей и выбранных им исполнителей. Но они об этом пока не догадываются, поэтому завязка многоуровневая. А далее идет развитие действия, которое в своей фабуле реализует либретто Лермонтова: наши герои вместе со всей труппой с упоением вовлекаются в творческий процесс, результат которого приносит заслуженную славу, а следом создаются все новые и новые спектакли… Красные башмачки неутомимы. Лермонтов неутомим: гастроли, премьеры, переезды, репетиции, премьеры… (И далее по тексту либретто: в конце девушка умирает.) Мы понимаем что это – тоже спектакль, который строится из реальных человеческих судеб и жизней, которые, как и предупреждал Лермонтов, проходят. «Тогда на приеме Вы спросили, хочу ли я жить, и я глупо ответил, что да. Так вот, я хочу большего – я хочу творить. Я полон замыслов. Мы возродим балет. Я создам великую балерину. Из Вас. Ваше искусство покорит мир», – скажет он Вики. Лермонтов – «Пигмалион», но «Пигмалион-наоборот». В древнегреческом мифе скульптор влюбляется в свое совершенное творение, и, видя его живое чувство, богиня Афродита оживляет статую. Лермонтов же хочет изолировать Вики от жизни, заключить ее в искусстве, наконец, он требует выбора между искусством и жизнью. При первом, косвенном, требовании, Вики выбирает искусство – она слышит, как Лермонтов комментирует замужество примы Боронской: «Жизнь – это выбор. Женщина, которую прельстила сомнительная радость любви, никогда не станет великой балериной. Никогда!», – и крупный план Мойры Ширер показывает, что ее героиня делает свой выбор в пользу балета. После чего наступает плодотворный период абсолютного счастья нашего «треугольника» – они объединены любовью к искусству. После премьеры «Красных башмачков» на вопрос Лермонтова: «Что для Вас важно – жить?» – она ответит: «Танцевать». Она уже словесно подтверждает свой выбор. Но выбором это в полном смысле назвать нельзя, потому что жизни ни Вики, ни Джулиан не знают, а искусством поглощены. В своем неведении жизни они невинны как Адам и Ева до грехопадения. Эта ассоциация правомерна, если мы продолжим анализировать ряд «вывернутых» в этом фильме архетипов: Лермонтов создает из Джулиана и Вики персонажей своего Спектакля, создает по собственному образу и подобию, т. е. задает эту модель жизнеисключения как данности существования художника в искусстве и замыкает в театральном мире, где дает им полную свободу, запрещая только одно – соприкосновение с жизнью. Но это не в его власти, и жизнь являет себя молодым героям в самом высшем своем проявлении – в любви. И здесь Лермонтов ставит героев перед выбором: любовь или искусство. Они выбирают любовь и изгоняются из «рая».