Если ты останешься (ЛП) - Страница 45

Я не ответил. Я углубился в свои мысли и продолжил вертеть кольцо Милы на пальце.

Когда мы идем через аэропорт, папа поворачивается ко мне.

— Я собираюсь рассказать твоему деду, что ты вспомнил. Это одна из причин того, почему он перестал разговаривать с нами. Он не соглашался со мной, когда я не заставлял тебя думать об этом, потому что он хотел найти убийцу твоей матери. Когда я отказался от попыток заставить тебя, он не мог смириться с ложью, которую я сказал тебе, — что твоя мать погибла в автомобильной катастрофе. Это моя вина, что его нет в твоей жизни… Вина лежит на моих плечах. И мне очень жаль.

Я киваю. Я подумаю об этом позже. Это последнее, о чем я беспокоюсь прямо сейчас. В моей голове только одно лицо. Оно красивое, мягкое и имеет широкие, зеленые глаза.

Наш самолет приземляется в Чикаго, и отец отвозит меня домой.

— Я надеюсь, что теперь все изменится для нас к лучшему, Пакс, — говорит он мне по дороге, и я вижу, что он искренен. Я киваю.

— Я тоже надеюсь, — отвечаю я. Я уверен, это займет некоторое время. Мы не можем исправить годовые повреждения наших отношений за минуту. Но, по крайней мере, это только начало. Если мы будем держаться вместе, может быть, однажды снова будем в порядке.

Он уезжает. Я смотрю на его машину до тех пор, пока его красные задние фары не исчезают из зоны видимости и набираю опасную скорость для города. Я могу думать только об одной вещи.

О ней.

Я врываюсь в дверь ее магазина, и она удивленно смотрит, стоя у прилавка. Мила одна и, кажется, изучает портфолио. Когда я вошел, она узнала меня и подпрыгнула. С радостью.

Но она быстро приходит в себя, и я чувствую укол прямо в центре моего сердца. Я сделал это с ней. Я научил ее охранять и защищать себя от меня, потому что я мог раздавить ее. Это убивает меня.

Я иду по магазину, не останавливаясь, не стесняясь. Делаю шаг вокруг прилавка и прижимаю ее плотно к себе.

— Пожалуйста, — говорю я ей. — Пожалуйста, прости меня. Мне так жаль, что я сделал тебе больно. Мне так жаль, что я был таким мудаком и отгородился от тебя. Я не знал, как обращаться с вещами без саморазрушения. Уничтожения всех, кого я знаю. В глубине души, я чувствовал, что заслужил это.

Я делаю паузу и смотрю вниз. Она смотрит на меня своими великолепными, ясными глазами, и мои кишки сжимаются.

— Дай мне еще один шанс, — отчаянно прошу я. — Я сделаю все, что хочешь, если ты просто скажешь мне, что мы можем начать все заново. Знаю, я не заслуживаю этого, но все равно прошу. Я не знаю, смогу ли дышать без тебя. Пожалуйста. Я люблю тебя, Мила. Пожалуйста, скажи, что мы можем решить это.

Я смотрю в ее глаза. Она кажется неопределенной, и я чувствую панику.

— Я не хочу начинать сначала, — говорит она медленно. — Мне нравилось то, что у нас было. Я не хочу начинать сначала. Я люблю тебя, Пакс. Но я не знаю, смогу ли справиться, если ты снова оставишь меня. Ты закрылся от меня, и я не могла тебе помочь. Люди не делают так, когда любят друг друга. Ты разорвал мое сердце и растоптал его.

— Я знаю, — соглашаюсь я. — Я знаю это. Ты понятия не имеешь, как мне жаль. Я просто не так хорош в отношениях. У меня не было никакой практики. Но если ты останешься со мной, если ты останешься... Я обещаю, что никогда не оставлю тебя снова. Я никогда больше не уйду. Я буду работать и исправлять то, что не работает. Обещаю.

— Я хочу верить тебе, — говорит она медленно, все еще удерживая глаза на мне. — Но я слишком боюсь, Пакс. Ты меня напугал. Сильно. Как я узнаю, что ты снова не закрылся от меня? Как я узнаю, что следующая проблема, с которой мы столкнемся, не отправит тебя в другое падение, и я найду тебя на заднем дворе, в таком же положении, в каком как мы обнаружили Джилл?

Она делает паузу. Ее глаза умоляют, желая, чтобы я сказал что-то, желая, чтобы я спорил с ней. Но я не знаю, права ли она. Поэтому ничего не могу сказать.

— Два младенца Джилл сейчас в приемных семьях, Пакс. Вся жизнь разрушена. Я не знаю, смогу ли доверить тебе себя. Вдруг ты сделаешь это со мной. Я не спала несколько дней, а когда засыпала, мне снились ужасные кошмары. Я разрушена, Пакс. И я не хочу, проходить через это снова. Я просто не думаю, что смогу.

Ее слова пугают меня, и я снимаю кольцо, держа его дрожащей рукой.

— Любовь никогда не слабеет, Мила. Так считали твои родители. И из-за тебя, я сейчас думаю так же. Ты была со мной и любила меня, когда я этого не заслуживал. Я хочу лишь шанс, чтобы доказать, что я могу быть достоин тебя. Твои родители облажались, как и я. Они никогда не обращались за помощью, которая им необходима. Но я это сделаю. Я обещаю. Буду работать. Я буду учиться справляться с болезненными вещами, и я никогда снова не оставлю тебя. Просто скажи мне, что ты останешься со мной.

Я смотрю на нее, ожидая, затаив дыхание.

— Пожалуйста, — шепчу я.

Наконец, она берет кольцо из моей руки и поднимается на цыпочки, тихонько прижав свои губы к моим.

— Я так люблю тебя, — шепчет она. — Я так тебя люблю. Но я не могу. Не сейчас.

— Я знаю, — я говорю ей, честно. — Я понимаю.

И я понимаю.

Правда такая грубая и искренняя, что мне больно. Но я не дал ей повода остаться, поэтому нет никаких причин, которые ей нужны. Есть только одна вещь, которую я могу сделать... дать ей кое-что.

Я сглотнул, надеясь, что комок в горле пропадет.

— Я дам тебе причину, — говорю я ей, мой голос дрожит. — Я обещаю. Если ты дашь мне шанс, я дам тебе причину быть со мной.

Она снова целует меня, и я борюсь с желанием не вдыхать ее запах, чтобы не прижать ее к своей груди и не отпускать, чтобы заставить остаться.

— Я рассчитываю на это, — бормочет Мила, отходя на несколько шагов. — Мне просто нужно немного времени Пакс. Времени для тебя, чтобы показать, что ты серьезно относишься к этому, что начнешь работать. Это все, что мне нужно.

Я знаю, что для нее это так же сложно, как и для меня. Я ненавижу себя за то, что сделал это с ней. Я ненавижу то, что эта боль на ее лице из-за меня.

Я медленно киваю, и даже это движение кажется болезненным.

— У тебя есть столько времени, сколько нужно, Мила. Я буду ждать вечно, если придется.

Слеза скользит по ее щеке, и она смотрит в сторону. Мое сердце сжимается, когда я большим пальцем вытираю ее слезы, потом поднимаю ее подбородок.

Я поцеловал ее в щеку.

— Я люблю тебя, — бормочу я ей на ухо.

И тогда я использовал каждую частичку своей силы, потому что только так можно уйти от нее.

Мила

Теперь ночи кажутся слишком длинными, очень темными и холодными.

Я снова поворачиваюсь в своей одинокой постели, натянув одеяло до подбородка, пытаясь очистить свой разум от мыслей о Паксе. Как будто это произойдет. Мое сердце сжимается при воспоминании о том, через что прошел Пакс.

С тех пор, как он ушел от меня на прошлой неделе, когда я увидела, как на его лице отразилось непринятие моих слов, боль и тоска, — я прокручивала этот момент снова и снова в своей голове. Сожалея по этому поводу, истязая себя из-за этого. Но я ничего не могла сделать.

Он должен знать, что каждое действие имеет последствия. И хотя он говорит, что изменится, что понимает, что нуждается в изменениях, я уверена, что на самом деле ему нужна лишь причина. Если я приму его обратно после того, какую боль он мне причинил, у него не будет веских причин.

За исключением того, что вся его жизнь вдруг взорвалась, идиотка, говорю я себе. У Пакса есть все основания, чтобы измениться. Есть причины, которые даже не включают меня. Если бы только он был достаточно силен, чтобы увидеть их.

Против своей воли, я хватаюсь за телефон. Прошла неделя с тех пор, как я видела его или говорила с ним. Мое сердце просто хочет услышать его, чтобы знать, что он в порядке. Может быть, тогда я могу спать.