Если ты останешься (ЛП) - Страница 35

— Спасибо. Они тоже были бы горды тобой. Всегда были.

Я наклоняюсь к ней и пытаюсь украсть ее чашку, но она хлопает по моей руке.

— В конце концов, как много ты перепробовала? – шутливо спрашиваю я. — Конечно, ты можешь сэкономить одну чашку для меня.

— Я уже это сделала, — отвечает она. — И у меня, наверное, было достаточно. Но возможно ли когда-либо съесть действительно слишком много шоколада? — Она дергает бровями и смеется, и мы болтаем о том, что нам всегда нравилось.

После того, как мы говорим о «Холме», Тони, моем магазине, новом автомобиле Мэдисон и собаке, которую она думает взять, она поворачивается ко мне и задумчиво смотрит.

— Как дела с Паксом?

Я закатываю глаза.

— Как будто тебя это заботит.

— Заботит, — настаивает она. — Я по-прежнему беспокоюсь, но уже меньше, чем раньше. Он, кажется, делает тебя счастливой. И я действительно хочу, чтобы ты была счастлива, сестренка.

Она кладет свою тонкую руку мне на плечо и сжимает. Я нюхаю ее.

— Ты пользовалась дезодорантом сегодня? Потому что ты, вроде как, воняешь.

Мы хихикаем, и она бьет меня кулаком. И в этот момент все кажется правильным в этом мире.

Мы сидим на ее кухне и разговариваем до темноты.

Мила

Мой телефон гудит. Взяв его, я замечаю, что уже 7:05 вечера.

Дерьмо. Я должна была встретиться с Паксом в 7:00. Время ускользнуло от меня.

Конечно же, я бросаю взгляд на сообщение, и оно от него.

«Эй, мисс Опоздание. Разве у нас не должно быть свидания сегодня?»

Я терпеть не могу опаздывать. Особенно так сильно. Я всегда была такой. Поэтому набираю ответ, нажимаю отправить, и натягиваю пальто, выбежав за дверь.

— Я опаздываю, Мэдди. Должна бежать, пока.

Я слышу ее смех, когда дверь за мной захлопывается.

Десять минут спустя я поворачиваю руль к дому Пакса и галопом бегу к двери, увидев меня, он высовывает голову наружу и смеется.

— Ты похожа на хромую лошадь, Красная. Успокойся, пока не упала и не сломала что-нибудь.

Я встаю на порог и целую его. Мои холодные губы прижимаются к его теплым губам. Он выглядит адски сексуально, как в любой другой день, когда он одет в джинсы, которые отлично подчеркивают его задницу, и черную футболку, которая обтягивает его грудь. Я наклоняюсь к нему, впитывая его тепло. Он пахнет мускусом, лесом и мужчиной. Я вдыхаю его запах и оборачиваю руки вокруг его шеи.

— Мне очень жаль, что я опоздала, — говорю я ему, целуя его за ухом. — Поверь мне, нет места, где я бы хотела быть больше, чем здесь.

— В самом деле? — Он поднимает бровь. — Тогда мы сходимся во мнениях. Потому что нет места, где я хотел бы, чтобы ты была, кроме как здесь.

Я закатываю глаза на его шутку, когда мы проходим в комнату. Но потом я подталкиваю его к стене и снова целую, просто, потому что хочу этого. Он тянет меня к себе, и я задерживаюсь там, комфортно устроившись у него в руках. Святая корова! Действительно нет места, где я хотела бы быть больше, чем здесь.

Наконец, я вздыхаю.

— Так, сегодня вечером была твоя очередь планировать наше свидание. Что мы будем делать? Хочешь заказать еду на вынос?

Он качает головой.

— Я изголодался по жареным кабачкам. Поэтому подумал, что мы сами сделаем их.

Я смотрю на него.

— Ты думал, что мы попробуем сделать жареные кабачки? Гм. Надо сказать, что моя семья владеет рестораном, но я не готовлю. Много. Может, кто-то хочет цуккини?

Пакс смеется и тащит меня вверх по лестнице.

— Моя экономка делала их, когда я рос. Мне очень понравилось. Поэтому сегодня я посмотрел рецепт и пошел в магазин за продуктами. Что плохого может случиться?

— Теперь ты сделал это, — ворчу я, снимая пальто. — Ты никогда не должен задавать этот вопрос.

Десять минут спустя, мы оба неуверенно смотрим на рецепт и сковороду с маслом на плите. Все в кухне Пакса новое и блестит. Он никогда ничем не пользовался и не знает как. Я тем более.

— Я не уверена в этом, — говорю я ему, когда масло шипит и брызгается во все стороны.

Он наблюдает за этим в течение минуты.

— Думаю, что масло слишком горячее, — решает он, и совсем немного уменьшает пламя. Мы бросили нарезанные кабачки в муку и поместили их в сковороду, потом они зашипели.

Мы смотрим друг на друга.

— Выглядит хорошо, — он пожимает плечами. — Думаю, что мы все сделали правильно.

Он поворачивается ко мне.

— Итак, на чем мы остановились в комнате?

Он подходит ко мне и прижимает к гранитной столешнице. Я улыбаюсь.

— Ты, конечно, понимаешь, что смотришься действительно не к месту на кухне?

Я поднимаю бровь. Он усмехается.

— Я думал, женщины хотят мужчин, которые умеют готовить?

— Если это так, я, вероятно, не из них, — говорю я ему, прижимаясь губами к его губам. Он смеется, и смех урчит в его груди. Он поднимает меня, сажая на стол. Я автоматически оборачиваю ноги вокруг него.

— Этому месту принадлежат мои ноги, не так ли? — напоминаю я ему. Он кивает.

— Ты учишься.

— О, я хороший ученик, — говорю я ему с усмешкой, когда идея приходит мне в голову. — Хочешь посмотреть?

Я провожу пальцами вниз, к пуговице на его джинсах и расстегиваю одним ловким движением.

— Впечатляет, — говорит он, насмешливо склонив бровь. — Но, что теперь ты собираешься делать? Думаю, ты уже знаешь, как этим пользоваться.

— Может быть, — отвечаю я. — Но я не все освоила. И любому хорошему ученику нужен учитель.

Он смотрит на меня, когда я соскальзываю со стола и стягиваю его штаны, потом его нижнее белье. А потом я встаю на колени перед ним.

Его глаза расширяются.

— Ты собираешься... — его голос замолкает, когда я беру член в свою руку, двигая пальцами вниз по его длине. Его член оживает, мгновенно становясь жестким. Я улыбаюсь.

Я смотрю на него.

— Я уверена, что у меня есть своя методика, но у всех есть предпочтения, ты согласен? — Он, молча кивает, глаза застыли на мне, когда я крепко сжала его член в руке. — Поэтому я хочу, чтобы ты рассказал мне, какой именно оральный секс ты хочешь.

Он застывает, его руки безвольно лежат на моих плечах.

— Ну, ты должна начать с того, что повторишь этот вопрос, но вместо того чтобы сказать оральный секс, скажешь так: «Скажи мне точно, как сосать свой член». Нет, подожди. Скажи «хуй». Потому что это слово, исходящее из твоих уст, будет ужасно жарким.

Я улыбаюсь жадному взгляду на его лице. Мне нравится, что он такой большой и с татуировками, но я могу возбудить его и лишить дара речи с помощью только одного маленького слова. И, скажу прямо: это одно озорное слово возбуждает и меня.

— Хорошо, я играю. Скажи мне, Пакс. Как ты хочешь, чтобы я сосала твой хуй?

Пакс полностью застывает, а его член только становится жестче в моей руке, хотя я не знала, что это возможно.

— Язык проглотил? — дразню я, опуская голову, и провожу языком по его члену. — Это не моя методика.

Он вздрагивает, когда я провожу своим языком вокруг головки, потом спускаюсь вниз, копируя то, как облизываю леденец.

— Ты чертова лисица, — бормочет он. — Ты знаешь, что делаешь.

— Я знаю. Но скажи, что ты действительно хочешь, — я возбуждаю его, когда снова провожу по нему своими пальцами. — Я хочу знать.

Он глотает и закрывает глаза, прислонившись спиной к столешнице, его руки хватаются за края. Он толкается дальше в мой рот.

— Хорошо, Красная. Мне нравится, когда ты берешь всего меня в рот. Я хочу, чтобы ты взяла меня глубоко в горло. Если сможешь справиться с этим.

Последнюю часть он говорит вызывающе.

Я хочу улыбнуться, но не делаю этого. Он продолжает говорить, его голос хриплый.

— В то время, как ты сосешь, я хочу, чтобы ты немного сжимала мои яйца. Тянула их. Слегка. Нажми пальцами прямо на мои яйца и тяни. Слегка, не слишком сильно.