Если ты не осёл, или Как узнать суфия. Суфийские анекдоты - Страница 6

Однажды Молла Насреддин и его жена проснулись глубокой ночью от шума, доносившегося из соседней комнаты. Молла на цыпочках подкрался к двери и заглянул внутрь. Он увидел, что там хозяйничали воры.

— Лежи тихо, жена, — сказал шепотом Молла, — там воры!

— Лежать тихо! Да надо караул кричать и звать на помощь…

— Тсс… — прошипел Молла, — пусть себе шуруют, у нас ведь все равно ничего нет. А как им надоест, и они уйдут, тут мы и поглядим — а вдруг они чего сами забыли или потеряли!

К одному дервишу пришли люди и попросили его рассудить спор дровосека и носильщика. Носильщик, крепкий высокий детина, зарабатывал себе на жизнь, перенося для людей тяжести, куда скажут. Увидел он, что дровосек утомился нести вязанку дров, и предложил:

— Хочешь, понесу твои дрова?

— Как не хотеть, — ответил, вытирая пот, дровосек.

— А что ты мне дашь за это? — спросил носильщик, взвалив на плечи вязанку.

— Ничего, — ответил дровосек, собираясь принять вязанку назад.

— Согласен! — воскликнул носильщик и понес дрова к дому дровосека. Дошли они до дома. Дровосек принялся было благодарить носильщика, но тот заявил:

— Давай мне условленную плату!

— Но я ведь сразу предупредил, что мне нечем заплатить, — возразил дровосек.

— То есть как нечем?! А твое хваленое «ничего»? Давай его сюда! — ехидно произнес носильщик.

— Вот так они и препираются, почтенный! — объяснили люди дервишу. — Один «ничего» требует и судом грозит, а другой чуть не плачет!

— Это просто, — ответил суфий, — идемте в дом дровосека.

Пришли. Суфий вошел внутрь, позвал носильщика, дровосека и всех свидетелей. Потом он поднял с ковра подушку и спросил носильщика: «Ну, что там под подушкой лежит?»

— Ничего, — ответил растерянно носильщик.

— Ах, вот оно где… Ну, так бери его себе!

Однажды в селении, где жил Насреддин, справляли свадьбу. Жених был тщеславен и не позвал Моллу на пир, опасаясь в душе, что тот посрамит его перед гостями.

В разгар пира в ворота постучали. Слуги пошли открывать и увидели за воротами Моллу Насреддина со свитком пергамента в руках.

Громко восклицая: «Важное письмо жениху! Письмо от султана Бухары!» — Насреддин прошел к почетному месту, вручил пергамент оторопевшему жениху и сразу принялся за еду.

Жених развернул пергамент, но не нашел в нем ни строчки.

— Что ты принес мне, обманщик! Тут только чистый лист! — с досадой вскричал жених.

— Видишь ли, — ответил Молла, — султан так торопил меня отнести тебе это послание, что я даже не стал дожидаться, пока его напишут, а сразу взял и побежал!

Однажды глаза сказали:

— Какие прекрасные горы виднеются там впереди. Они высокие и голубые, как колонны во дворце шаха.

Тут уши напрягли свой слух:

— О каких горах вы говорите? Мы ничего не слышим.

— Да горой тут и не пахнет! — возмущенно заметил нос, присоединившись к разговору.

— Мы пытаемся дотронуться до горы, но ничего похожего не можем нащупать, — добавили руки.

Тут глаза перевели свой взгляд на что-то другое. А все остальные начали говорить, что глаза сошли с ума, раз им такое мерещится. Неладно это, дескать, неладно.

Слепой старец сидел в тени храма. «Это великий мудрец», — говорили о нем люди. Один любопытный приблизился к нему и спросил:

— О, почтеннейший, прости за мой вопрос, но как ты ослеп?

— Я слеп от рождения, — ответил дервиш.

— Каким путем мудрости ты следуешь? — продолжал расспрашивать прохожий.

— Я астроном, — ответил мудрец. — Я наблюдаю за солнцем и звездами. Немой вопрос застыл в глазах человека.

— Они здесь, — добавил старец, приложив руку к своей груди.

У заклинателя индийских змей пропала кобра. Как выяснилось, ее украл базарный вор. Змея оказалась ядовитой, и вор был убит своей добычей. Заклинатель опознал беднягу. Он вознес руки к небу и сказал:

— О, Аллах! Как я был глуп, умоляя Тебя вернуть мне пропавшую кобру. Этот несчастный не знал, что же он украл. Я непременно умер бы от ее укуса, если бы Ты не позволил украсть ее. Ты воистину мудр, что не внемлешь мольбам неразумных!

Один молодой «искатель истины» оказался у ворот суфийской школы. Он обратился к сторожу, седовласому старцу, сидящему неподалеку в тени деревьев.

— Я полагаю, — начал юный философ, — что лишь немногие из нас знают, сколько в этом мире настоящих искателей истины.

— О, я сижу здесь уже полвека, — сказал старик, — и кое-что могу рассказать тебе об этом.

— Действительно? — заинтересовался юноша. — И сколько же их?

— Их ровно на одного меньше, чем ты думаешь.

В дом ювелира постучался сосед.

— Вали! Одолжи мне свои весы до утра, — попросил его старик.

— Здравствуй, почтеннейший! Что ответить тебе? Нет у меня сита.

— Не сито я прошу, уважаемый Вали. Дай мне весы, — вежливо повторил сосед.

— Да и метелки нет у меня, — ответил ювелир.

— Ты смеешься надо мной, что ли? — рассердился старик. — Мне не нужны ни метелка, ни сито. Я прошу у тебя только весы!

— Успокойся, сосед. Я же знаю — ты стар и не сумеешь взвесить свой золотой песок, не рассыпав его. Значит, придешь этим вечером еще раз за метелкой. А потом и сито тебе понадобится — ты же золото вместе с землею подметешь. Коли я вижу начало дела, то предполагаю и конец его. Отец, ступай к соседу Али. Он богат. Там найдешь ты и весы, и метелку, и сито.

В чайхану вбежал взволнованный крестьянин.

— Опасность! Нужно что-то делать! — кричал он. — Там обезьяна! В ее лапах нож!

— Успокойся и не кричи, — послышался голос суфия. Мудрец сидел в углу чайханы, погруженный в раздумье. — Нож в лапах обезьяны совсем не то, что нож в руке человека. Бояться тут нечего.

Вскоре крестьянин увидел обезьяну снова. Она давно уже выбросила нож и забавлялась теперь другой находкой.

Один старик пришел к врачу.

— Я очень болен, доктор. Плохо стал видеть, и слезы текут из глаз моих…

— Это от старости, почтеннейший, — сказал врач.

— Еще у меня спина болит и ломит, — продолжал жаловаться старик.

— От старости ноет твоя спина.

— Еда мне впрок не идет, — не унимался старик. — Тяжелый кашель… Дышу я с трудом.

— Да, отец. Сто подарков приносит нам с собой старость, — отвечал врач.

— Да ты дурак и невежа! — закричал старик. — Мудрый врач всегда сумеет вылечить лекарством любую болезнь! Ты же — неуч и самозванец!

— И это от старости, уважаемый, — ответил врач. — Ручаюсь тебе, что и раздражительность твоя — от старости.

Среди народов Востока еще живет древний обычай, следуя которому, мужчины накалывают на своем теле изображение льва или тигра, чтобы получить силу, ловкость и храбрость.

Однажды молодой юноша пришел к цирюльнику:

— Покажи на мне свое умение, — сказал он.

— Что изобразить на твоем плече, богатырь? — спросил его цирюльник.

— Разъяренного льва! — ответил тот. — Да такого, чтобы каждый ахнул. Хочу я, чтобы сила и отвага не покидали меня, и удача сопутствовала мне повсюду.

Цирюльник принялся за дело.

— Ой, что ты со мной делаешь? — взвыл «богатырь» от боли.