Если подарить свой пряник придурку (ЛП) - Страница 17

Да. Ужасно, да.

* * *

Утром Келлер приносит завтрак в постель. Конечно же, он делает это. Он приготовил идеальный пышный омлет с добавлением различных ингредиентов, которые нашел в моем холодильнике. Это самый вкусный омлет, который я когда-либо ела, и это даже не оттого, что я ем его в своей постели вместе с Келлером. Вместе с омлетом он принес чай в кружках с Сантой. Мы едим с одной тарелки, поджав ноги под одеялом, и это почти так же приятно, как прошлая ночь.

Почти. Я же не сумасшедшая.

Первую половину дня мы проводим, лежа на диване под просмотром рождественских фильмов на канале Hallmark. Я всегда мечтала влюбиться под Рождество, как показывают в кино, но также я думала, что это маловероятно, смешно и очень глупо.

Но теперь мне кажется, что это то, что происходит со мной. И кто оказался глупой? А? Потому что, это даже лучше, чем во всех этих дурацких фильмах вместе взятых.

Позже Келлер помогает мне приготовить выпечку для «Деловой Пчелки». Мы пробуем некоторые новые рецепты пряников, готовясь к финалу конкурса, который пройдет на следующей неделе. Выпекаем партию сникердудлов для Пита, и еще для постояльцев «Пчелки» Келлер готовит по новому рецепту пирожные «Красный Бархат» с сырно-сливочным кремом.

Ну, а в воскресение мы идем на ужин к моим родителям.

Да, мои родители. И они его просто обожают. Маме он говорит, что назвать меня Джинджер Спайс, было великолепной идеей, и она сияет от счастья. Он хвалит моего отца по поводу рождественских украшений и огней, освещающих дом, и, по правде говоря, это самый быстрый путь к сердцу моего отца.

У меня такое чувство, будто я живу в своем собственном рождественском фильме. Но с сексом, действительно отличным, умопомрачительным сексом. Но, разве вас не раздражает, когда кто-то говорит, что у них был умопомрачительный секс? Это вообще, как? Давайте просто скажем, что мы испробовали много вещей из моего непристойного списка, и я очень, очень счастливая девушка.

Глава 12

– Я влюбилась. – Сообщаю я, счастливо вздыхая, и делаю еще один глоток своего мятного мокко, прогуливаясь по главной улице со своей сестрой Ноэль. Сегодня прекрасный день. Солнце светит, воздух свеж, идет небольшой снег, и я Джинджер Спайс Винтер влюблена.

– В кого? – Ноэль, похоже, не впечатлило мое заявление. Она даже не смотрит на меня, вместо этого разглядывает витрину, как будто это интереснее, чем новость о том, что я нашла свою вторую половинку. Свою рождественскую родственную душу.

– В Келлера, – невозмутимо отвечаю я. – Кого я еще могу иметь в виду? – добавляю я с небольшим сарказмом. – Неужели ты думаешь, что вчера я познакомилась с каким-то случайным парнем и влюбилась? Ну, честное слово. – Я слегка фыркаю в конце этой фразы, чтобы она поняла, как нелепо себя ведет, не поддерживая меня.

– Келлер? Парень, которого ты называешь шакалом с тех самых пор, как на прошлой неделе познакомилась с ним? Парень, с которым ты соревнуешься за десять тысяч долларов? Парень, который уедет из Рейнди-Фолс как только закончится ваш грандиозный конкурс?

– Ноэль говорит все это с каким-то предвзятым отношением, если быть честной. Ей не помешало бы немного рождественского духа.

Ну, хорошо, да, поначалу я немного считала Келлера шакалом, но это было всего в течение, ну не знаю, минуты. И да, мы встретились только неделю назад. Но дело не в этом. Дело в том, что Ноэль ведет себя как кусок угля.

– Да. Келлер! – Я воздерживаюсь от того, чтобы не назвать ее бессердечной стервой, потому что в отличие от нее во мне живет дух Рождества. – И он собирается ненадолго остаться.

Он ведь говорил что-то в этом роде, верно? «Я останусь ненадолго», – вот что он сказал. И, теперь, когда я вспоминаю его слова, они уже не кажутся чем-то обязательно выполнимым.

– Что значит «ненадолго»? – Я привлекала внимание Ноэль. Она отвернулась от витрины, чтобы смерить меня скептическим взглядом, который может быть только у старшей сестры.

– Не знаю, Ноэль. – Я пренебрежительно махаю рукой, как будто это не имеет значения. – На какое-то время. Он сказал довериться волшебству.

Вот, черт. Я не должна была произносить эту часть. Я съеживаюсь, и даже не скрываю этого. Она пройдется по мне со всем этим волшебством.

– Волшебству? – Глаза Ноэль расширяются, а губы приоткрываются. – Ты вытащила свой «Шар Любви» и попросила у него совета насчет ваших отношений?

Когда мне было двенадцать лет, я разобрала магический шар с предсказаниями и снежный шар, а затем сделала из них один, и назвала его: «Шар Любви». Я пыталась убедить сестер, что он обладает магической силой, которая работает только в декабре.

Все прошло не так гладко, как хотелось.

– Это не настоящая магия, Ноэль. Не будь такой циничной. Он просто говорил о волшебстве рождественских праздников. – По крайней мере, я почти уверена, что он имел в виду именно это. Пока я еще не очень хорошо его знаю. Может, он какой-нибудь волшебник на полставки или что-то типа того? Или, может быть, он действительно верит в магические шары?

Хммм.

Как бы то ни было, это ничего не меняет.

– Джинджер, ты серьезно?

– Вполне серьезно. – Я возбужденно киваю. – Он, тот единственный. – Я улыбаюсь и кручусь вокруг своей оси. На мне надето красное пальто, и оно кружится в полной гармонии с моим сердцем. Я останавливаюсь и вижу, что Ноэль выглядит еще менее впечатленной мной, чем минуту назад.

– Я не могу сейчас иметь с этим дело, Джинджер. У меня есть реальные жизненные проблемы.

– Какие? – Я морщу нос, глядя на нее, потому что не понимаю, как за неделю, когда я видела ее последний раз, могут появиться какие-то серьезные проблемы.

– Для начала, прошлой ночью я переспала с Сантой Клаусом.

– Ты этого не сделала. – Я задыхаюсь. Ну, во-первых, у Ноэль нет парня. Во-вторых, не думаю, что она одна из тех, кто увлекается своеобразными ролевыми играми, потому что я даже приставить этого не могу. А если она все-таки увлекается такими играми, то я тем более не хочу этого знать.

– Сделала, – стонет она. – Я действительно переспала с ним. Его костюм все еще валяется на полу моей спальни.

– Его красный костюм? – Хмм, возможно, мне действительно хочется узнать немного больше.

– Ну, конечно, красный костюм, Джинджер! – Ноэль в смятении вскидывает руки. – У Санты есть еще какой-нибудь костюм?

– Черт, Ноэль! Это действительно серьезно. – Я говорю со всей искренностью, на какую способна, учитывая данные обстоятельства.

– Я знаю. – Она скрещивает руки на груди и фыркает, глядя куда-то в противоположную сторону улицы. Затем прикусывает губу и качает головой, как будто обдумывает что-то.

– У меня вопрос, – перебиваю ее размышления. – Что же он будет делать без своего костюма в канун Рождества? Он же не сможет скользить по трубам в одном нижнем белье. Все знают, что ему нужен костюм, чтобы это получилось. – Мне приходится несколько раз моргнуть, но я ухитряюсь выдавить это из себя, не разразившись хохотом.

– Я ненавижу тебя. – Ноэль выпрямляется и достаточно долго не двигается, впившись в меня взглядом, потом разворачивается на каблуках и идет к следующему магазину, не волнуясь, следую я за ней или нет.

– Ты должна была хотя бы повесить его, тебе так не кажется? – Спрашиваю я, пока бегу за ней. Потому что, конечно же, я еще не закончила обсуждать эту тему. Это лучший диалог, который у меня когда-либо был с моей сестрой. За всю мою жизнь. – А что, если Санта заберет его слишком поздно, и не успеет погладить? Он не может всю ночь развозить подарки в мятом костюме, как будто он разъезжает на санях по аллее позора, Ноэль! Подумай о детях! – На этот раз я не выдерживаю и начинаю хохотать. Я смеюсь так сильно, что мне приходится схватиться за живот и наклониться, чтобы не описаться.

– Ты плохой человек, Джинджер. Надеюсь, ты получишь целый запас угля на Рождество.