Если бы я был Богом...(СИ) - Страница 23

Я пытаюсь снова оттолкнуть его, но мои руки оказываются прижатыми к полу.

- Я же сказал, - тихо рычит он.

Парень отстраняется, забирается мне под рубашку, потом рывками снимает мои джинсы. Я пытаюсь отвернуться и спрятаться хотя бы от его взгляда, потому что прекрасно понимаю, что если буду сопротивляться, то всё закончится хуже, чем я могу себе представить.

Томас хватает мой подбородок цепкими пальцами и заставляет меня посмотреть на него. Парень нависает – его лицо практически возле моего, глаза распахнутые, тёмные и властные, и неожиданный жар скользит по всему моему телу, словно пожар.

- Ты мой, Билл, - тихо и вкрадчиво говорит Том.

Второй рукой он расстёгивает свои джинсы, удобнее пристраивается между моих ног, и мне кажется, что я буквально всем своим телом чувствую головку его члена, жаждущего проникнуть в меня. Я замираю, и всё внутри меня тоже.

Том делает сильный и грубый толчок, входя в меня полностью.

- Только мой.

Снова толчок.

- И я убью каждого, кто прикоснётся к тебе…

Парень целует меня в губы, перехватывает бедро, чтобы было удобнее, и начинает двигаться. Я сбит с толку не только его словами, но и действиями. Я готов ненавидеть и подчиняться одновременно. Я готов прострелить ему голову и впиться в его губы поцелуем. И я не знаю, чего хочу больше.

Мне стыдно. Я чувствую его горячее дыхание на шее и властные руки, блуждающие по телу. Мурашки скользят по коже, и я сжимаю зубы, чтобы не застонать и не показать, что мне всё это нравится.

Том двигается то быстро, то прерывисто медленно, проникая глубоко в меня и доставая до самых чувствительных уголков, а затем он неожиданно выходит и резко переворачивает меня на бок. Его рука упирается в моё плечо и прижимает меня лицом к полу.

Парень снова входит в меня, и теперь его движения грубые и сильные. Пальцы хватают мои волосы и оттягивают голову назад – Том наклоняется ко мне, и от его обжигающего дыхания мне хочется и смеяться и плакать одновременно.

- Ты запомнил? – с придыханием спрашивает Томас. Я не отвечаю. – Запомнил, что ты только мой? Говори.

- Да, - пытаюсь поменять положение, чтобы шея не так сильно болела, но рука парня крепкая и сильная, и она не отпускает.

- Я не слышу, - рычит Том.

- Да, Босс… - чуть громче выдыхаю я, и с очередным толчком неожиданно и как-то резко кончаю.

Пальцы расслабляются, Том делает последние толчки и выходит из меня, моментально поднимаясь на ноги и оставляя меня на полу, словно сломанную игрушку. Я утыкаюсь лбом в прохладную поверхность, прячась за волосами и утопая в отвращении к себе. Слышу, как Томас покидает комнату и исчезает, словно никогда и не приходил сюда, а я просто лежу возле кровати, сломленный и использованный.

Я знал, что когда-нибудь это должно было случиться, но я всегда думал, что смогу сопротивляться и доставить этому кретину как можно больше проблем. А в итоге я просто… Сдался.

Том.

- У тебя никогда не было брата, - тянет Локи, когда я захожу в свой кабинет.

Парень сидит за моим столом и роется в ноутбуке, попутно поглядывая на экраны камер наблюдения.

Я фыркаю и поправляю ворот рубашки, проходя вглубь помещения и заваливаясь на диванчик.

- Подсматриваешь? Тебя это возбуждает? – издеваюсь я.

- Я отключил, когда понял, что ты хочешь его трахнуть, - Локи не смотрит на меня. – И раком у тебя в семье никто не болел. Это так, если ты забыл.

Я закатываю глаза и недолго молчу.

- Я наврал, - сознаюсь я, надувая щёку и подкладывая руки под голову. – Биллу об этом не обязательно знать. Все методы для достижения цели хороши, а давить на жалость – самое эффективное. Тем более, когда у него похожая ситуация.

- Ты ужасен, - тянет Локи. – Он тебя когда-нибудь пристрелит, так что плохая идея делать из него члена нашего клана. Он опасная игрушка.

- Я знаю, - улыбаюсь себе под нос. – Но ты же в курсе, как я люблю опасность.

Парень ничего не отвечает, а я не собираюсь продолжать разговор. Лёд уже тронулся – я видел это в глазах Билла. Думаю, он будет самым лучшим моим произведением, если не сломается до бесполезного состояния. А я не позволю этому случиться.

========== 19. Что со мной стало? ==========

The Color Morale – Walls

Билл.

Вокруг меня стены – они сужаются и сдавливают со всех сторон. Свет то включается, то исчезает полностью, из-за отсутствия окон я теряюсь во времени и постепенно начинаю сходить с ума. Сменную одежду мне так и не приносят – я думаю, что Томас специально заставляет меня носить грязные вещи, в которых он меня трахнул, чтобы я почувствовал его власть надо мной, но единственное, что меня преследует всё это время: отвращение к себе. Неприязнь к Тому только увеличивается, когда я вспоминаю свою беспомощность и слабость, и чем дольше я нахожусь здесь, тем сильнее я тону в своих мыслях. Я готов стонать от бессилия.

Парень не приходит ко мне после нашего последнего «откровенного» разговора.

Слишком откровенного.

И я не понимаю, чего он хочет добиться. Он то издевается надо мной, то заставляет выглядеть шикарно для сходки Боссов кланов, то балует едой и безграничными бутылками воды, то принуждает меня к сексу, а теперь вообще решил извести одиночеством.

Когда лежать на кровати становится невозможным, я начинаю ходить от стены к стене, считая минуты до прихода служанки, которая приносит мне поесть. Голова идёт кругом от цифр, они всегда разные и совершенно несвязанные между собой.

В какой-то момент я начинаю тренироваться, чтобы хоть как-то убить время. Я отжимаюсь до тех пор, пока силы не покидают меня. Снова брожу по комнате, словно по камере, и постоянно думаю.

Я не был в душе уже давно, и от меня начинает изрядно попахивать. Голова идёт кругом не только от собственного запаха, но и из-за духоты. Кондиционер то включают, то выключают, словно играя со мной. Будто ставя какой-то эксперимент.

Я на грани. Сколько я уже здесь? Неделю? Две? А, может быть, всего лишь пару часов?

Том пытается свести меня с ума. В буквальном смысле этого слова. И чем дольше продолжается эта пытка, тем сильнее моё желание выбраться отсюда. Даже у заключённых условия не такие жестокие, как у меня.

Меня держат здесь, словно животное.

Часы превращаются в бесконечность, отвратительное жгучее чувство пустоты охватывает меня и затягивает в свою бездну. Я тону в ней, словно в адской пучине лавового кратера.

Я исследую каждый уголок этой маленькой комнаты, напичканной странными предметами, постепенно въедающимися мне в голову, буквально прощупываю каждый сантиметр стен и пола. Ожидание, неизвестность, непредсказуемость, бездействие, одиночество. Уж лучше бы меня пытали каждый день, чем бросили в клетку и заперли, позабыв о моём существовании.

Интересно, если я перестану есть, ко мне придут и начнут насильно запихивать еду в глотку? Может быть, проверить?

Когда моральных сил не остаётся вообще ни на что, я просто ложусь на кровать и смотрю в потолок. Долго. Достаточно долго, чтобы они начали паниковать, не умер ли я? Не откусил ли себе язык. Дышу ли я вообще?

К еде я не притрагиваюсь, и когда служанка приносит мне следующую порцию, она даже не удивляется. Просто забирает старый поднос и оставляет в комнате новый. Запах вкусной выпечки смешивается с жареным мясом и расползается по помещению – живот скручивает, и рот наполняется слюнями. Я не двигаюсь.

Сглатываю, медленно и глубоко дыша, прикрываю глаза, чтобы из полумрака выбраться в кромешную темноту. Активность, которая преследовала меня последнее время и которую я совершенно не знал, куда можно деть, сменяется усталостью и ленью. Нет ни физических сил, ни моральных.

Кто я? Что я здесь делаю? Почему со мной всё это происходит. Что со мной стало?