Если бы Гитлер взял Москву - Страница 100

Для проведения столь масштабных действий требовалось накопить солидные запасы. Американцы, как всегда, поработали с размахом. Запасы бомб, патронов и снарядов в шесть‑десять раз превышали ожидаемый расход. Запчастей накопили на 90 дней вперед. Планировалось, что из‑за поломок будет простаивать не более 6 % самолетов. При этом техники имелось так много, что простой 4 % машин вообще не должен был сказываться на авиаперевозках, а расход горючего оценивался в 1500 т бензина в день.

При этом авиация перевозила не только людей, но даже и мулов, необходимых для того, чтобы таскать вьюки и буксировать легкие орудия. Правда, в самолетах с мулами в воздухе произошло несколько замыканий в электропроводке – ответственные за их погрузку как‑то не сообразили, что животные долго терпеть не могут, – однако в целом долетели они хорошо. Потом им стали просто стелить на пол побольше соломы, и подобные происшествия больше не возникали. Причем летчики не просто возили свой груз: они еще и сбрасывали его с неба на парашютах. Вниз при этом летели живые овцы, козы и куры, бочки и канистры с бензином и маслом, патроны, сигареты, почта и банки с пивом. Для полевых ремонтных мастерских сбрасывали запасные моторы к автомобилям, мосты и рамы для грузовиков. Мулы тоже прыгали с парашютами (со связанными ногами) – и ничего. И сено для них тоже падало с неба. С‑47 несли контейнеры и мешки как в фюзеляже, так и на специальных подвесках. Наружную подвеску сбрасывали как бомбы, а из фюзеляжа груз выкидывали специальные команды. Сначала в них использовали наземный состав ВВС, затем эту работу поручили пехотинцам‑индийцам, а после мобилизованным неграм из Западной Африки. Раздетые до трусов (тропики все же) и привязанные на всякий случай за пояс парашютными стропами, они за считаные минуты опустошали самолет, лихо выкидывая все за борт по сигналу пилотов. Потери укладывались в приемлемую цифру 5 %.

Тем временем авиация союзников сосредоточила свои усилия на разрушении коммуникаций противника, и прежде всего его складов. Поскольку японские войска снабжались по железной дороге Рангун – Моулмейн, а также каботажными судами, речными сампанами, а местами и караванами туземных носильщиков и вьючных животных, то приоритетными объектами для ударов сначала стала именно эта железная дорога и расположенные на ней склады.

На дороге через горы и реки было перекинуто 688 мостов и виадуков, также ставших основными целями для летчиков. Большинство объектов находилось в 1600–1800 км от баз тяжелых бомбардировщиков, поэтому нагрузка самолетов поначалу не превышала 1400 кг. Впоследствии за счет тщательной подготовки и контроля режимов полета ее удалось поднять до 3600 кг. Удары наносились большими группами – от 20 до 60 самолетов сразу по нескольким соседним мостам. Регулярные налеты привели к тому, что несколько мостов постоянно находились в разрушенном состоянии. Грузоперевозки сократились с 750 до 150 т в сутки, а к концу 1944 г. движение по этой дороге практически прекратилось совсем.

Против пристаней и складов в Рангуне действовали американские В‑17, летавшие из Китая, что обходилось фантастически дорого, поскольку бензин для них завозился на китайские аэродромы также авиацией!

За каботажными судами охотились две специальные группы Берегового командования. Кроме этого, 1б0‑я эскадрилья с Цейлона занималась минными постановками у побережья и забрасывала донными минами все пригодные для использования гавани, поставив всего более 1000 мин.

Против сампанов ставили мины на реках. На реке Чиндуин мины сбрасывали В‑25 и «Веллингтоны», в то время как «Бофайтеры» расстреливали сампаны и речные пристани. Ближе к фронту сампаны, грузовики и караваны были целями для самолетов всех типов. В итоге после уничтожения многих передовых и тыловых складов императорская армия начала испытывать нехватку горючего, продовольствия и боеприпасов. Было подсчитано, что примерно из 1700 складов, имевшихся у противника, частично или полностью было уничтожено 524.

При этом на головы японцев сыпались главным образом новые фугасные бомбы с головными штырями взрывателей, не позволявшими им зарываться глубоко в болотистый грунт. Позднее в ход пошли зажигательные бомбы и первые контейнеры с напалмом. В результате уже в декабре 1942 года целых три японские дивизии в Бирме были полностью разгромлены при вполне приемлемом объеме союзнических потерь. План операции «Все по воздуху» был успешно реализован и полностью себя оправдал!

* * *

В Сталинграде после ожесточенных сентябрьских боев в начале октября наступило некоторое затишье, окончившееся тем, что 15 октября немцам вновь удалось выйти к Волге, теперь уже в районе Сталинградского тракторного завода. Это был успех, но успех безрадостный, в особенности если учитывать ту цену, которую пришлось за него заплатить.

Немцы и не подозревали, что уже на следующий день Сталин, Жуков и Василевский обсудили и наметили примерную дату контрнаступления под Сталинградом. Их замысел состоял в том, чтобы ударами с плацдармов по обе стороны Сталинграда разгромить немецко‑фашистские войска, располагающиеся у него на флангах, и, развивая наступление по сходящимся направлениям на Калач и Советский, окружить и уничтожить их главные силы, действующие непосредственно в районе самого города.

В районе Вологды предусматривался такой же двойной удар у самого основания ударной группировки противника, с тем чтобы освободить Рыбинск и левобережную часть Ярославля. В первом случае главная задача заключалась в том, чтобы, воспользовавшись выгодами ранней, как и в 41‑м, году холодной зимы, как можно быстрее форсировать замерзшую Волгу по льду и не допустить бомбежки переправ немецкой авиацией. Во втором, напротив, советская авиация должна была разбомбить все мосты через Волгу в районе Рыбинска и Ярославля, а ледовый покров на реке бомбардировать настолько интенсивно, чтобы окруженным войскам нельзя было бы прийти на помощь по льду. Очередной конвой из Англии и США доставил в Архангельск 430 танков, так что сил для того, чтобы наступать, было даже более чем достаточно.

Между тем 11 ноября немцы предприняли последнюю попытку овладеть городом и вышли к Волге южнее завода «Баррикады». Но это уже был их последний успех, никакой роли в дальнейшем не сыгравший. Советское же контрнаступление началось 19 ноября…

* * *

Молодой танкист Кириченко с тех пор, как его танк подбили под Воронежем, не воевал вплоть до самой поздней осени 1942 года. Сначала его экипаж оказался на танкоремонтном заводе, где его довольно быстро починили и куда к ним прибыл новый командир их танка лейтенант В. Блинов. С завода их отправили в резервную 240‑ю отдельную танковую бригаду, которая дислоцировалась в районе Кирова и восстанавливала свои силы, подбирая свежие пополнения.

Осень выдалась крайне дождливая, особенно здесь – на севере европейской части России и после жаркого солнечного лета, когда он принял свой первый бой, показалась ему особенно промозглой и противной. Непрерывные занятия по боевой подготовке и сколачиванию взводов и рот проводились почти под непрерывными проливными дождями.

Петр сильно зауважал свой танк и их механика‑водителя Кутдуза: казалось, что оба они сговорились о том, чтобы преодолевать самые непроходимые участки местности. В грязи чуть ли не по самую башню, натужно ревя мотором, их «тридцатьчетверка» все ползла и ползла, а чуть под гусеницами оказывалась твердая земля – сразу же давала полный ход. Стрелял Кириченко по‑прежнему очень метко, радиостанция работала у него хорошо, и делать ему в танке часто было просто нечего.

Другое дело, когда пошел первый снег, а затем и ударили морозы. И ему, и заряжающему Толе пришлось заниматься сливом летней смазки и заменой ее на зимнюю, что заняло у них целые сутки практически непрерывного каторжного труда. На следующий день повторилось все то же самое, только теперь им пришлось таскать на себе пудовые аккумуляторные батареи к единственной на всю бригаду аккумуляторной станции, находившейся в роте технического обеспечения. Нужно было довести плотность электролита до зимней нормы, и сделать это никак иначе было нельзя! Впрочем, назад ребята увезли батареи на санках, которые «увели» возле станции у какого‑то зазевавшегося с ними гражданина.