«Если», 2015 № 02 - Страница 28

По мнению Тэрин, Себастьян Кросс являлся самым худшим из этой шайки. Его имя и имя его компании, Объединенной Корпорации Кросса, снова и снова мелькали в докладах, попадавших на ее стол. Поговаривали, что он удерживал город на плаву, получая за взятки правительственные гранты, имелись улики, доказывающие его связь с работорговлей в полудюжине стран, проводились многочисленные расследования, но ничего из этого так и не вышло. Она давно уже поняла, что у Кросса есть друзья на ключевых государственных постах и эти друзья не хотели, чтобы Либерталия пошла ко дну спустя всего восемь лет.

Теперь, если верить Квику, Кросс пытался завладеть всем рынком медицинских услуг на борту Либерталии. Его лицо доверительно смотрело с рекламных плакатов, попадавшихся тут и там на борту «Розенбаума», бывшего судна для перевозки насыпных грузов, превращенного в гидропонную ферму. Его темные усы походили на мохнатую гусеницу, ползущую по лицу, а взгляд заставил Тэрин вздрогнуть, когда она следом за Квиком поднималась по шаткой лестнице, прикрученной к возведенной из контейнеров башне.

— Мы идем к человеку, прожившему тут дольше моего, — пояснил Квик. Тэрин по легенде представлялась как мисс Отэм, его ассистентка. Ее задача заключалась в том, чтобы молчать и слушать, — Его зовут Алонзо Брилл. Он прибыл с первой волной, но так и не смог пробиться в люди. Сейчас он в основном берется за случайные заработки, а его жена продает поделки, сделанные из металлолома. Они хорошие люди.

Он трижды постучал в дверь, представлявшую собой привешенный на петли кусок гофрированной стали, вырезанной из стенки контейнера. Внутри раздался металлический звон, затем шаркающие шаги, и дверь распахнулась. На пороге стояла молодая японка лет девятнадцати, дрожащая и тонкая, как тростинка.

— Добрый день, Киоко, — поздоровался Квик. — Алонзо дома? Он просил осмотреть его сегодня.

— Он здесь и… в то же время не здесь, — ответила Киоко. — В смысле — тело здесь, а разум — нет. Пожалуйста, помогите нам, я никогда еще не видела его таким.

Киоко провела их в маленькую, но опрятную квартирку, уставленную металлическими фигурками, застывшими в стремлении вверх. На стене висел десяток пустых ножен. Алонзо Брилл лежал в гамаке под мерцающей флуоресцентной лампой, подергиваясь и бормоча что-то себе под нос.

— Алонзо, это я, — позвал его Квик, — Как ты себя чувствуешь? Что тебя беспокоит?

— Зенит! — воскликнул Алонзо, вытаращив глаза. — Зенит, обрамленный звенящим кустарником третьей степени! Поднимайте его с корицей! Правильно ли закручены винты?

— Он такой с самого утра, — пояснила Киоко. — Я хотела позвать вас, но он сказал, что справится сам. Вы же поможете ему, доктор?

— Сначала я должен понять причину, — ответил Квик. — Пока я вижу только словесный салат, как при шизофрении, но ни с чем подобным мне сталкиваться не доводилось. Не знаю даже, с чего начать.

— Я знаю, — вступила в разговор Тэрин. — Миссис Брилл, ваш муж жаловался недавно на что-нибудь необычное? Он ударялся головой или казался больным?

— Если что-то такое и случилось, он мне не говорил, — сказала Киоко. — Мне следовало быть внимательнее, доктор?

— Не вините себя. Что бы с ним ни произошло, это не ваша вина, — Квик потер лоб и строго посмотрел на Тэрин, — Похоже, вам уже известен ответ, мисс Отэм.

— Афазия — ответила Тэрин. — Симптомы очень похожи. Если я права, он может поправиться, но нам нужно выяснить, с чего все началось. Миссис Брилл, ваш муж ведет какие-нибудь рабочие записи?

Киоко передала ей брошюру, призывавшую к независимости Либерталии. На обратной стороне оказался список, написанный почерком Алонзо — неровным, но по-своему аккуратным. Там значилось шестнадцать имен с датами до самого сентября. Он работал охранником, собирал лом, помогал ремонтным бригадам. На каждой строчке значилась сумма заработка — по большей части в либертанских рэндах. А вот на предпоследнем месте Алонзо заплатили долларами США.

— Объединение «Новые Горизонты», — прочитала Тэрин. — Шесть дней назад. Припоминаете?

— Да, но не название. Помню, как он говорил, что хотел бы быть богачом, платившим людям за сон. Думаете, с ним там что-то случилось?

— Мы пока еще ни в чем не уверены, — ответил Квик, бросив на Тэрин быстрый взгляд, — Сделаю, что смогу, — постараюсь поставить диагноз и сделать так, чтобы он пошел на поправку. Кстати, консультация стоит сто рэндов.

— Конечно, конечно, — Киоко достала потрепанную банкноту. — Как только будут новости, сразу дайте мне знать. Большое спасибо!

— Похоже, вы упустили свое призвание, — заметил Квик, когда они вернулись на палубу, а деньги, полученные за наблюдательность Тэрин, исчезли в его кармане, — Вам следовало стать врачом, или, по крайней мере, следовало бы рассказать мне, что тут творится на самом деле. Я знаю, что вам известно больше, чем вы говорите.

— В восемьдесят пятом мы столкнулись с одним движением, — начала рассказывать Тэрин, — Они называли себя «Новый Вавилон». Пытались превратить рецептивную афазию в оружие по воле Божьей. Нам удалось вовремя остановить их, но сама мысль о том, что кто-то решил продолжить их исследования… Представьте, что все вокруг вдруг начнут нести тарабарщину и никто не сможет друг друга понять. Цивилизации настанет конец.

— Думаете, кто-то закончил их дело?

— Это бы многое объяснило, — ответила Тэрин. — Единственное место, где такие исследования можно проводить легально, — лунные станции, кишмя кишащие правительственными агентами. А здесь никто не задает вопросов и все может пройти незамеченным.

— Так что вы собираетесь делать? — спросил Квик, — Вы же потому и приехали, да?

— Не беспокойтесь, я работаю над этим, — ответила Тэрин.

Места на вершине Либерталии было немного, и местные заправилы следили за тем, чтобы так продолжалось и впредь. Башни и пики служили тонкими пьедесталами для поднятых ввысь зданий, в каждом из которых было не более четырех этажей. Для прогулки по утопающим в зелени, свободным от толп аллеям Тэрин облачилась в лучшие вещи из своего гардероба. По дороге ей попадались только вооруженные охранники в броне, осматривавшие все вокруг с дотошностью военных. Для своих собственных наблюдений Тэрин предпочла очкам контактные линзы — если ей повезет, она снимет их раньше, чем глаза начнут уставать.

Объединение «Новые Горизонты» занимало маленькое кубическое здание внутри прозрачной пирамиды, заполненной светящимися нитями, пульсировавшими зеленым и золотым светом. Тэрин постояла, восхищаясь архитектурой и готовясь к тому, что ждало ее внутри. Но сколько бы глубоких вдохов она ни делала, это не приближало ее к разгадке, поэтому, игнорируя дурные предчувствия, Тэрин все же вошла внутрь.

В холле не оказалось ни растений, ни картин, ни прочих типичных декоративных элементов, какие ожидаешь найти в подобных местах. Лишь несколько окон — и все. У дальней стены располагалась изогнутая дугой зеркальная стойка, за которой в медитативной позе сидела миниатюрная женщина с темными волосами, собранными в пучок. Когда Тэрин подошла к ней, женщина открыла глаза.

— Доброе утро и добро пожаловать в объединение «Новые Горизонты»! — бодро сказала она. — Что привело вас к нам?

— Хочу узнать, нет ли у вас открытых вакансий, — ответила Тэрин, — Я только приехала и еще не успела обустроиться. Если у вас есть работа, мне бы это здорово помогло.

— Устали от жизни на материке? — поинтересовалась женщина, — Конечно, мы все время ищем способных людей. Есть ли у вас опыт работы, о котором нам следует знать?

Тэрин рассказала о том, как изучала неврологию и немножко — психологию. Конечно, легенда развалится, стоит кому-нибудь начать ее проверять, но на Либерталии люди могли заниматься медициной и без медицинского образования. Здесь недостаток навыков с лихвой компенсировался самоуверенностью и наглостью.

— Похоже, вы — интересный кандидат, мисс Отэм, — заметила женщина. Она указала на пластиковую скамейку под одним из окон. — Если вы согласитесь немного подождать, я загляну в нашу систему и посмотрю, не всплывет ли подходящих вакансий.