«Если», 2015 № 02 - Страница 19

Врут! Всё врут! — восклицала одна из мам, — Ничего у нас нет своего! Ничего не можем! Гаджеты… Что гаджеты? Гаджеты у нас откуда? Из-за границы. А за границей они откуда?

— Н-ну… там их, наверное, и делают, за границей…

— Собирают их там, а не делают! А сами детали им из будущего гонят хроноконтейнерами…

Грядушечницы, однако.

Повернулся я и побрёл прямиком на спортплощадку. Там народу было побольше: по кольцевой дорожке вокруг стадиона култыхала необъятная тётенька в голубеньком трико — думала, что бежит. Три старшеклассника сидели на брусьях, смотрели, как четвёртый из последних сил подтягивается на перекладине. А на лавочках возле стенда гражданской хронообороны собралась целая толпа, человек десять, — и все, разинув рты, слушали, что им плетёт мой дружок Петька Безотечества.

Всё-таки многое зависит от того, как тебя зовут. Я вот Прошка — и староста класса. А у Петьки такая фамилия, что с ней только в грядушечники. Он её, если не врёт, от какого-то своего прапрапра… от пращура, в общем, унаследовал. Пращур за какую-то чепуху на каторге сидел, а имя скрывал, чтобы за что посерьёзнее не влететь.

Безотечества! Ну и чем не Грядушка с большой буквы? Отечество — оно ж всегда в настоящем. Учителка нам, помню, на классном часе втюхивала: «Родина, — говорит, — это то, что сейчас. Если раньше, то это Советский Союз, а он уже не Родина. А если позже, то там и вовсе бог знает что…»

Ох и дрались мы с Петькой поначалу из-за прошек-грядушек! Обоих из школы выгонять хотели. До того додрались, что к шестому классу взяли и подружились.

Уголок гражданской хронообороны — действительно уголок. Правый передний уголок школьного двора. Пять лавочек и два щита с плакатами: всякие там призывы к бдительности, инструкции, что делать, если вдруг машина времени нарисуется.

Куда бежать, кому звонить…

Подошёл, тоже стал слушать.

— Вот когда я вроде вас в четвёртом классе учился, — снисходительно сказывал Петька, — нас с уроков то и дело снимали — в хронопатруль. Грядушки тогда вторжение готовили…

Врёт, конечно. В патруль брали одних старшеклассников, и то не всех, а только спортсменов — они нам потом сами рассказывали. А может, тоже врали.

— Оружие давали? — с трепетом спросил белобрысый малец, а глазёнки у самого чуть не выпрыгивают.

Петька задумался, но лишь на секунду.

— Давали, — решительно сказал он. — Как без оружия?

— Автоматы?

— Не-ет… — Петька Безотечества пренебрежительно поморщился. — Из автомата грядушку не уложишь. У них это… — Он провёл ладонями по пузу сверху вниз, — У них такой… энергожилет… Выстрелишь в него, пуля отскочит — и в тебя…

— Вау… — потрясённо выдохнул кто-то.

— Во-от… Давали нам такую секретную штуку… протоплазмой стреляет. Бац — и нету защитного поля, бери его голыми руками! Ты понял?

Ну насчёт протоплазмы Петька, по-моему, того… загнул. Плазмой, наверное, хотел сказать… Но ничего, проглотили.

— А как… голыми руками? Они ж здоровые…

— Кто? Грядушки? — Петька прикинул. — Н-ну… в общем… Да. Здоровые. Но слабые. У них же там в будущем всё роботы делают, сами-то они пальцем не пошевельнут… Во! — Рассказчик оживился. — А знаешь, на чём их агенты всегда сгорали? — Оглядел открытые рты, круглые глаза и остался доволен увиденным. — Вы вот не знаете, а нас нарочно учили, как их разоблачать…

— У них энергожилеты… — сообразил кто-то.

— У шпиона-то? — Петька взгоготнул, — Они ж не дураки по городу в жилетах шастать! Не, тут у них всё тик в тик… Тут другое. Остановится перед дверью и стоит пень пнём, ждёт по привычке, когда сама откроется. Как увидишь такого, сразу взрослых зови. А если хочешь совсем разоблачить, подойди к нему и спроси чего-нибудь…

— А чего спросить?

— А чего хочешь. «Дяденька, дай закурить!» Если заикой прикинется — точно, считай, грядушка!

— А почему… заикой?

— А у них никто наших слов выговорить не может. Дебилы… Вот у нас в азбуке сколько букв?

Всполошились, заморгали, вспоминая. Так и не вспомнили.

— Вот! — ликующе заключил Петька Безотечества. — А у них — только одиннадцать знаков, и все смайлики!

— А как же они?.

— А вот так! И ещё хотят алфавит совсем до восьми смайликов сократить, а то детишкам, говорят, в школе учиться трудно.

Облизнули губёшки, переглянулись. Я так понимаю, что всем захотелось в будущее. Ну тут Петьку вообще понесло — не удержишь.

— Вот, допустим, стоят разговаривают два… — вдохновенно завёл он, — Или две… Там их фиг различишь: пацан, девчонка… Ну неважно… Стоят, короче, разговаривают. «Чухчух?» — спрашивает. А тот… или та… в ответ: «Чухчухнах! Бибибля!»

— А что это?

— Не понял, что ли? Одна грядушка на поезде поехать предлагает. А вторая говорит: «Не надо на поезде, лучше на автомобиле…»

— А где это они так… разговаривают?

Опомнился Петька. А и впрямь: где? Если у нас, то это они себя так в два счёта разоблачат. А если у них в будущем, то как туда попал Петька Безотечества?

— А! — сказал он наконец. — Так я к чему веду-то?. Послали, короче, нас в хронопатруль…

Тут он заметил меня. Оба смутились.

— А чего? — чуть ли не оправдываясь, сказал я. — Так оно и было. Нас вот и послали на пару с ним… Идём… с протоплазмерами…

Ребятня жаждуще повернулась ко мне. Петька, весь пунцовый, крякнул, встал.

— В другой раз доскажу… — буркнул он, отряхивая задницу.

— У-у… — обиженно взвыли в ответ.

Мы с Петькой двинулись к воротам. Кто-то (кажется, всё тот же белобрысенький) проговорил с гордостью:

— В моём подъезде живёт…

— Ну ты что ж творишь? — прошипел я, когда мы отошли подальше. — «Гостью из будущего» на уроке смотреть! Дома, что ли, не насмотрелся? Вот отберёт учителка планшет…

— А он всё равно не мой, — шмыгнув носом, успокоил Петька. — Я его у Авдея взял…

Ага, думаю, совсем пролетела Уленька. В крайнем случае свалим на Авдея — его не жалко.

— Погоди! У Авдея же другой планшет!

— Другой… — подтвердил Петька. — А этот он у кого-то во дворе отобрал.

Я аж пальцами прищёлкнул.

— Во! — говорю. — Точно! Мероприятие, да?. Ну будет ей мероприятие…

— Кому?

— Да есть тут одна… Знаешь, что ты сделал? Ты грядушечника разоблачил!

— Кого? Авдея?

— Ну! Ты ж у него почему планшет отобрал? Потому что там вражеская идеология была! «Гостья из будущего»! Пропаганда, прикинь! Собираем завтра собрание: ему — выговор, тебе — благодарность…

— Слышь! — ощетинился Петька, — Ты чего, стукача из меня сделать хочешь?

Ой, думаю, чего это я вправду… Аж стыдно стало. Покряхтел, оглянулся зачем-то на уголок гражданской хронообороны. Мелюзги на скамеечках поприбавилось, а перед ними приплясывал и размахивал руками белобрысенький. Петькину историю, видать, пересказывал. А может, свою уже придумал.

— Тогда так, — сказал я. — Давай запишу, что ты сейчас хронопатриотическую беседу провёл с младшими классами.

— Кто? Я? — Петька прибалдел.

— А что, нет?

— Да ну… — забоялся он. — Смеяться будут…

— Так это ж для отчёта! — не отставал я. — Нам с Улькой отчитываться послезавтра, а у меня ни одного мероприятия! Пойду сейчас спрошу, из какого они класса… Хорош малодушничать! Друг ты мне или нет?

Петька помялся, потом махнул рукой и сказал, что ладно.

— А вот насчёт смайликов там… чухчухов разных… — спросил я. — Сам придумал?

Дружок мой обиделся.

— Ага, сам! — огрызнулся он. — Ничего не сам! Ветеран один в магазин попросил сбегать…

— Что ещё за ветеран?

— Настоящий ветеран, из хроноразведки… Тут рядом живёт…

Так вот его внедряли туда, прикинь! Давай лучше к нему сходим, расспросим… А ты себе мероприятие запишешь.

Возле сваренных из прутка школьных ворот приткнулась тачка, на багажнике которой было нацарапано «Будущее ждёт тебя».

Вконец обнаглели грядушечники.