"Если", 2010, № 5 - Страница 14

По прошествии получаса вся троица перенесла контейнер с крабоидом от буровой ступени к бассейну. Они стояли, рассматривая существо через прозрачную крышку. Крабоид пристроился вверх брюхом на ее нижней поверхности.

— Естественно, — заметил Пол, — плотность этого организма чуть ниже, чем плотность воды.

— Но видок еще тот, — сообщил Алекс.

Пол посмотрел на метровое в длину и почти такое же в ширину создание, наделенное шестью мохнатыми ногами и жуткого вида головой, на которой угадывались органы совершенно непонятного назначения.

— Но вблизи впечатляет, не правда ли?

— Надеюсь, что все камеры и зонды наведены на него, — проговорил Колин.

— Конечно. — Алекс отошел к своему пульту. — Все работает.

— Интересно, — произнес Пол, рассматривая гибкие, напоминающие щупальца конечности создания, — возможно ли существование вида разумных существ, не производящих артефактов и не имеющих противопоставленных больших пальцев… не имеющих больших пальцев вообще?

— Трудно делать обобщения, опираясь на единственный случай, — проговорил Колин. — Но ситуация, кажется, изменилась.

В молчании они взирали на крабоида еще несколько секунд. Затем Колин проговорил:

— Я отправляюсь внутрь. Пол вздрогнул.

— Куда? В бассейн?

— Наш приятель явно наделен духом любителя приключений, — проговорил Колин. — Не стоит ударять в грязь лицом.

Алекс вернулся к стенке бассейна.

— Не уверен, что это такая уж блистательная идея.

Колин пожал плечами. Он взял свой шлем и попросил Алекса и Пола помочь надеть его. После проверки Колин прыжком перенесся к крышке бассейна — несложное достижение при малом тяготении Ганимеда. Подошел ко входному люку.

— А ты уверен в том, что действительно хочешь это сделать? — спросил его Пол по радиосвязи.

Колин коротко хохотнул:

— В настоящий момент такие мысли в голову мне не приходят.

Он открыл люк, скользнул в воду и закрыл за собой крышку. В своем скафандре он, как и крабоид, оказался легче воды. Колин лежал горизонтально, живот его прижимался к внутренней поверхности крышки.

— Они рассматривают друг друга, — прошептал Алекс.

— Не совсем, — ответил Пол. — У этого существа не должно быть глаз. Зачем они подо льдом…

Пол следил за тем, как Колин неторопливо подбирается к существу. Наконец медленно, очень медленно Колин протянул вперед руку.

— Обмен рукопожатиями, — прошептал Алекс. — Представляешь себе?

Пол тихо охнул, когда существо шевельнуло передней ногой, а затем прикоснулось к ладони Колина.

— Держу пари, — шепнул Алекс, — эта картинка в следующем году появится на почтовой марке.

Завороженный событием Пол не мог ни отвести глаз от происходящего, ни даже ответить.

По прошествии нескольких секунд Колин произнес ритуальное приветствие, постаравшись говорить как можно громче, чтобы было слышно через стекло шлема. Создание ответило щелчками и свистами. А затем, после короткой паузы, Колин и крабоид развели конечности. Колин перебрался назад, к люку.

Алекс покачал головой.

— Ну, нам будет, что рассказать, когда вернемся домой.

Не отрывая глаз от крабоида, Пол негромко проговорил:

— И ему тоже.

Перевел с английского Юрий Соколов

© Carl Frederick. The Universe Beneath our Feet. 2009. Печатается с разрешения автора. Рассказ впервые опубликован в журнале «Analog» в 2009 году.

Иллюстрация Виктора Базанова

Твинки[1] обрушились на Дракон-сити в полдень созвездием острых черных форм, за каждой из которых в жарком голубом небе оставался темный след. Жители города испуганно наблюдали за ними с черепичных крыш. Среди твинков встречались представители всех рас Легиона: потомки Анубиса с шакальими головами, обезьяны, гоблины, огненные клоуны, механики, сатиры, орки, пауки, покрытые чешуей саламандры и амфибии. Все они находились под действием заклинаний, повышающих характеристики, все они обладали максимальным уровнем, а также ярким, роскошным снаряжением. И ни один из них не являлся жителем города.

Городок считался тихим, нейтральным местечком в глубине средних уровней. Раньше он служил перевалочным пунктом для тех, кто направлялся в Чужеземье, Новоземье или Смертеземье, но в последнее время даже Новоземье стало не таким уж и новым, поэтому свидетелями вторжения Легиона оказалась лишь горстка гостей, которые аплодировали, бежали в укрытие или (как старый попугай магистр Воздуха Валериус Красноклюв, давным-давно, еще во времена седьмой экспансии, оставивший баталии и приключения и занимавшийся теперь рыбной ловлей на пирсе Костяного Когтя) просто таращили глаза, разглядывая вычурную форму захватчиков.

Постоянные жители города — владельцы магазинов, мастера, обучающие своему ремеслу, фоновые персонажи, дававшие игрокам задания — невзлюбили чужаков чуть ли не с того самого момента, как те появились на небе. Во-первых, вряд ли они играли честно — любой, кто вложил достаточно сил для получения такого уровня и снаряжения законным путем, нашел бы себе место получше, чем Дракон-сити. Во-вторых, появление такого большого количества твинков на средних уровнях не сулило ничего, кроме неприятностей.

Местные жители — в большинстве своем столь же средние, как и сам городок, — мало что могли противопоставить нашествию. Когда орда чужаков приземлилась, жители города опустили головы, глубоко вздохнули, изобразили максимально профессиональные лица и твердо решили не позорить себя выходом из роли, пусть даже ради этого им придется воспользоваться последним средством.

То есть умереть.

Однако действия твинков приняли неожиданную и вовсе не насильственную форму. Обезьяны, вороны, механики и все прочие рассеялись по городу от самого Черепа, вдоль Позвоночника и до кончиков Когтей. На каждого жителя приходилось по одному чужаку. Не обращая внимания на возмущение городской стражи, каждый из них выискивал своего горожанина и задавал ему простой вопрос на языке, который не был ни драконьим, ли легионерским.

Имоген Ветреной, женщине, продававшей рыбу на пирсе Костяного Когтя, достался обезьяний полководец высшего ранга. Он выбрался из седла гигантского зверя, напоминавшего помесь гиены с грифоном, и спрыгнул на землю рядом с хижиной Имоген. Несмотря на видимую мощь покрытого шерстью тела, испещренные рунами обсидиановые наплечники заставляли чужака пригибаться к земле.

Имоген открыла рот, собираясь выдать отрепетированную речь и предложить ему купить рыбы, но чужак ее опередил. Голосом, вызывающим ассоциации с рвущимся металлом и горящими городами, он произнес всего несколько слов на мандаринском диалекте китайского языка.

— Пен Юинь, — сказал он, — не хотела бы ты вернуться домой?