«Если», 2008 № 11 - Страница 69

Не совсем обычен для писателя (да и для всей советской фантастики шестидесятых) рассказ «Демон истории» (1968), показывающий, что в истории (реальной/альтернативной) всегда найдется место «Отцу», Старшему Брату, фюреру, любимому вождю, взращенному «тупостью, эгоизмом и злобой мещанства»… Не зря же в отечественной «Энциклопедии фантастики» рассказ назван пионерским для отечественной литературы, как и рисующий прогрессорскую деятельность инопланетян на Земле рассказ «Дом с золотыми окошками» (1966).

Семидесятые годы также были довольно плодотворными для писателя. О подлинном преображении заурядного мошенника — от общения с гением, под влиянием искусства — рассказывалось в одной из лучших повестей Гансовского «Винсент Ван Гог» (1970). По ее мотивам в ГДР был поставлен фильм «Визит к Ван Гогу». И это был не первый фильм по произведениям Гансовского; годом ранее киностудией имени Горького была экранизирована повесть «День гнева» — тогда трактуемая как «политическая фантастика», а спустя 20 лет картину окрестили «фильмом ужасов». Кроме того, в 1978 году «Союзмультфильм» выпустил блестящий анимационный «Полигон» по одноименному рассказу писателя об испытаниях оружия, использующего «волны страха».

В середине семидесятых Гансовский объединил два своих главных увлечения — фантастику и драматургию, создав рассказ-пьесу «Млечный Путь» (1974), через пять лет вошедшую в сборник лучших советских радиопостановок. Вроде бы фантастична и комедия «Электрическое вдохновение» (1974), в которой некий изобретатель собирается управлять актерским вдохновением. Чудо происходит: заурядная актриса «заиграла»! Но чудо-то это человеческое: просто режиссер впервые поговорил с ней по душам перед спектаклем, провода же к фантастическому аппарату оказались неподключенными!..

С семидесятых годов Гансовский все больше отдает предпочтение жанру повести, публикуя «Часть этого мира» (1973) и «Башню» (1981), позже влившиеся в большую повесть «Побег». Ее полный вариант вошел в сборник повестей «Инстинкт?» (1988), удостоенный в 1989 году премии «Аэлита». Заглавная повесть, завуалировано демонстрирующая, к чему мог бы привести «застой», была тогда еще очень актуальна. Путешественник по Вселенной сталкивается на планете Иаката с цивилизацией города-муравейника, управляемого слепыми инстинктами и заложенной в генах системой поведения. Размышления писателя о различиях разума и инстинкта, о том, что отличает человека от животного, не так уж оригинальны, но некоторые пассажи не оставляют читателя равнодушным. Вот журналистка Вьюра говорит: «Но ведь разум — это так страшно…» Не зря иакаты после неудачной попытки восстания выходят на «запрограммированные митинги» с плакатами «Долой разум, да здравствует инстинкт!»

Получить почетный приз в Свердловске Север Феликсович не смог: в марте 1989 года заядлый мотоциклист Гансовский (это в семьдесят-то лет!) сломал ногу, гоняя на двухколесном друге по Москве. «Аэлита» — последний светлый момент в жизни Гансовского…

Перенеся инфаркт в начале 1990 года, он скончался спустя несколько месяцев, шестого сентября. Еще до его смерти успела выйти — миллионным тиражом! — последняя книга: сборник рассказов «Стальная змея».

Произведения С. Ф. Гансовского заслужено числятся в «Золотом фонде» отечественной НФ. Не так давно, уже в нынешнем тысячелетии, в серии «Классика отечественной фантастики» увидели свет два основательных тома лучших вещей писателя — «День гнева» (2002) и «Чужая планета» (2003). Призыв Гансовского «Помните о человечности!» звучит и в XXI веке. Внемлющий да услышит. □

Рецензии

СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

Сост. В. Гончаров.

Москва: Яуза — ЭКСМО, 2008. — 320 с.

(Серия «Военно-историческая фантастика»). 7100 экз.

Самое неудачное в сборнике — это его обложка. Ряды советских солдат в униформе с Парада победителей 1945 года, которые держат в руках штандарты НАТО, флаги США, Великобритании, Евросоюза и даже Польши — это все-таки перебор. Стилистическая неудача, визуально настраивающая читателя на несерьезное отношение к книге. Невольно начинаешь подозревать, что содержание составляют откровенно шапкозакидательские писульки. Успокою читателя: таковых в подборке не обнаружилось.

Составитель «Священной войны», похоже, решил сделать ставку на проверенных авторов, и в результате в книгу вошла даже давняя, аж 1996 года, повесть «Первый год республики» Л. Вершинина. Хороших авторов в сборнике хватает: тут и А. Лазарчук и И. Андронати («Заяц белый, куда бегал…»), и А. Тюрин («Вологда-1612»), и В. Свержин («Образ гордой дамы»). Да вот только с заявленным названием сборника, вызывающим четкие ассоциации с Великой Отечественной войной, эти произведения не имеют ничего общего. Вершинин написал о восстании декабристов, Тюрин — об иноземной интервенции 1612 года, Свержин — о гражданской войне в США… Второй мировой посвящены всего четыре текста: повесть П. Николаева «Запад-восток», рассказы А. Мартьянова «Мыши!» и Л. Прозорова «Юбилей», а также цикл новелл В. Шарапова «Наши мертвые». И как назло — это самые слабые вещи в книге. Особенно неудачно выглядит повесть П. Николаева о вступлении в 1945 году СССР и Японии в войну с США. Она, скорее, напоминает пролог к роману, нежели отдельный и законченный художественный текст. На этом фоне заметно выигрывает даже завершающая сборник юмореска В. Шарапова «Вопрос президенту» о властях Российской Федерации, испуганных идеей возможного пробуждения Ктулху.

В настоящее время интересный по задумке проект «Военно-историческая фантастика», увы, вызывает, мягко говоря, противоречивые чувства…

ОБОРОТНИ: Антол.

СПб:

Фантастика, 2008. — 640 с. Пер. с англ.

(Серия «Лучшее»).

10 000 экз.

В серии «Лучшее» уже вышли тома, посвященные волшебникам и вампирам. Теперь вот оборотни.

Теме этой на протяжении лишь последнего столетия было посвящено столько произведений, что задача составителя внешне выглядит легкой. Другое дело авторы: попробуй найти новый поворот в изъезженной теме! Особенно это трудно в короткой форме, не позволяющей удовлетворить ожидания искушенного читателя за счет увлекательного сюжета.

В большинстве случаев объектом творческих находок является личность оборотня. До момента его превращения, естественно.

Так, в отменном рассказе Клайва Баркера «Сумерки над башнями», открывающем сборник, оборотнями являются агенты противоборствующих разведок времен холодной войны. Британский автор Рэмси Кэмпбелл сделал оборотнем полицейского, как и его соотечественник, Марк Моррис (таково, видимо, представление англичан о собственной полиции). В «хьюгоносном» рассказе Сюзи Макки Чариас с неприхотливым названием «Сиськи» в роли оборотня выступает девушка пубертатного периода.

В числе удачных текстов можно назвать рассказ «Сон волка» Скотта Брэдфилда, любопытный своей демонстрацией психологической трансформации, и повесть Кима Ньюмана «Ночью, в сиянии полной луны…»

К сожалению, проходные, а то и откровенно слабые рассказы составляют более половины сборника, так что вызывает удивление решение составителя, заявленное в предисловии, не включать в книгу произведения таких мастеров, как Амброуз Бирс, Роберт Блох, Кларк Эштон Смит и Роберт Говард.

Впрочем, тема, как говорится, раскрыта: оборотней, самых разнообразных, в книге предостаточно, так что даже искушенный (лишь бы не искусанный) читатель найдет для себя что-то новое.