«Если», 1996 № 11 - Страница 2

— Хватит, Харли, мы все тебе верим, — убедительно заговорил я.

— Здорово получилось!

— Ха! — сказал Харли и тут же послал вторую пулю, но на этот раз за лимоном обнаружился незнакомец с эффектным красным пятном на правом рукаве и самым громким «ууй-йя-аа» на устах, какое мне только приходилось слышать. Я и все прочие клиенты дружно рухнули на пол.

Харли тоже следовало догадаться, что подстреленный гражданин не побежит искать телефон, чтобы набрать номер Службы спасения 911, но кретин опустил пистолет, бормоча что-то вроде «ах ты, черт побери».

— Харли! — отчаянно завопил я. — Поберегись!

Моргнув, Харли с пьяным изумлением уставился на меня, а мужик тем временем уже вломился в бар, и на сей раз я смог хорошенько его разглядеть. Кровища так и хлестала у него из плеча, что ничуть не помешало ублюдку принять стойку стрелка по мишеням и поднять свой кольт обеими руками, целясь аккурат в непримечательную физиономию Харли. Харли начал поднимать руки, но пуля уже ударила его на Уровне усов, и то, что оказалось ниже, стало медленно валиться на пол, верхняя же часть Харли живописно декорировала собой большое зеркало и красочный плакат «ПИВО ГИННЕСС — ТВОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ» на дальней стене бара.

Тело упало с удивительно безжизненным звуком, словно набитый тряпками мешок, а я подполз к нему и сказал: «Харли, ты должен объяснить мне, что все это значит». Мужик тем временем совсем разошелся, паля направо и налево, ну чистый маньяк-убийца, кругом орали и визжали, а я продолжал, увещевать Харли: «Послушай, я знаю, что ты ненастоящий. Все это обман. Хватит, кончай придуриваться! Надень свою физиономию и поговори со мной».

У большинства клиентов тоже было при себе оружие, и всеобщее побоище живо напомнило мне бездарно поставленный спектакль, где кровь течет ручьями, но все и всегда остаются живыми и здоровыми. Какому-то парню вышибли из ребер легкие, другой подметал грязные опилки на полу собственными кишками, но я-то знал, что всей этой иллюзии рано или поздно придет конец. Пуля ударила меня под лопатку и вылетела наружу, разворотив под правым соском дыру размером с биг-мак, это было ужасно больно, совсем как наяву, к тому же упрямый Харли по-прежнему не желал подавать признаков жизни, и тогда я слабым голосом произнес: «Барбара? Барбара Кэсс? Пора вытаскивать меня отсюда».

Окружающее затуманилось, потом прояснилось, снова затуманилось, стало совсем темно, а после вспыхнул яркий свет, и какой-то человек в зеленой тунике придерживал жгут на моей правой руке, в то время как другой пытался вогнать мне в вену инъекционную иглу, третий же прижимал к моей груди что-то мокрое и холодное, а за его спиной стояла заляпанная кровью Барбара Кэсс с белым, как смерть, неподвижным лицом.

— Что случилось? — спросил я и захлебнулся кашлем.

— Ты только не волнуйся, герой, — сказал один из зеленых, и они быстренько вывезли меня из кабинета и с непристойной поспешностью покатили по коридору; один на бегу все время что-то кричал, поминая портативную рентгеновскую установку, потом мы вдруг остановились и долго ждали лифта, и я наконец догадался, что меня везут в экстренную хирургию, расположенную в другом конце больницы.

Приподняв голову, я взглянул на рану и увидел у себя на груди огромный окровавленный пластырь и кучу ваты поверх него, все это было крест-накрест примотано ко мне липкой пластиковой лентой, и при каждом вздохе под пластырем противно хлюпало. Кто-то положил мне руку на лоб и прижал мою голову к подушке, и я объяснил ему:

— Это был кольт. Сорок первый калибр, черный порох, модель «Морской драгун».

— Как скажешь, тебе лучше знать.

Господи, какой там еще драгун? Откуда я это взял?

Седовласая женщина, плотно прикрыв мне нос и рот, велела считать от ста до единицы, но я оттянул эту маску пальцем и уведомил всех присутствующих, что категорически не желаю засыпать. Не надо беспокоиться, вы отключены, промолвил голос Барбары Кэсс, но глаза мои закрывались сами собой, я так устал, что мне было уже безразлично, наркоз это или смерть.

Мне плеснули в лицо теплым пивом, и я поневоле очнулся. Харли помог мне подняться и заботливо стряхнул с меня опилки.

— Я лучше думал о тебе, парень, — сказал он. — Всего-то четыре кружки, а ты уже на полу.

— У него снова был припадок, только и всего, — заметил кто-то у стойки.

— Сам знаю. Просто не хотелось его огорчать.

— Барбара… — прохрипел я. — Барбара Кэсс!

— Ну что я говорил? — заметил тот же клиент.

— Ты мне все уши продолбал этой самой Барбарой, — буркнул Харли. — Может, что-нибудь расскажешь про нее ради разнообразия?

— Она… Я прохожу у нее курс лечения.

Харли и все присутствующие дружно загоготали.

— Как же, слышали… Она вправляет тебе мозги!

Я пощупал затылок — никакого киберразъема, дыра в груди тоже отсутствует. Из подсобки вышел хозяин салуна с лимоном и перочинным ножом.

— Нет, ты просто чокнулся, Харли! Проверь хотя бы, нет ли кого на улице, и целься ты пониже, ради Христа, только штрафа мне еще не хватало для полного…

Я выхватил у него треклятый лимон и твердо заявил:

— Мы не станем повторять эту ошибку, Харли.

— Ошибку? Что это значит? Разве это не твоя собственная идея?

— Хватит с меня дурацких идей!

Когда-то я был лучшим питчером университетской футбольной команды, так что мне не составило труда запулить лимон на улицу поверх дверей салуна, и он, разумеется, угодил прямо в глаз уже известного мне незнакомца.

Мужик с рычанием ворвался в салун, расстегивая кобуру, Харли выхватил свой винчестер и дослал патрон, а я все хлопал себя по бедру, совершенно позабыв, что никогда не беру оружия в город. На этот раз они выстрелили одновременно и так быстро, что еще не все клиенты успели попадать на пол. Резко брызнули кровь и мозги, незнакомец, неприятно оскалившись, мельком взглянул на свое раненое плечо и направил кольт на меня.

— Погоди! — закричал я, показывая пустые руки. — Скажи, кто такой Харли?

— Вот дерьмо, — мрачно сказал он и выстрелил. Я упал назад вместе со стулом, крепко ударился головой и скатился набок, а мужик тем временем переключился на остальную клиентуру, паля направо и налево. Дырки в груди у меня по-прежнему не было, и я решил, что ублюдок промахнулся, но закашлявшись и выплюнув кровавый сгусток, сообразил, что это не ангина, а пулевая рана в горле.

Я хотел позвать Барбару, но захлебнулся кровью, потом у меня закружилась голова и потемнело в глазах. Кажется, я умираю, подумал я, вот только где — ЗДЕСЬ или ТАМ?! Окружающее затуманилось, затем проявилось — я ощутил, что лежу уткнувшись носом в опилки, и снова затуманилось, и я вспомнил, что так уже было…

— Проснись, Джек, не спи!

Я видел лишь глаза Барбары — нижнюю часть ее лица закрывала хирургическая маска.

— Если слышишь меня, моргни два раза!

Я моргнул.

— И не шевелись, ни в коем случае не шевелись!

Я не смог бы сделать этого, даже если б очень захотел. Тело существовало отдельно от меня, и хотя я ощущал, как врачи штопают мои раны, но боли совсем не чувствовал. В горле у меня торчала пластиковая трубка, зеленые туники были густо забрызганы моей собственной кровью, и я закрыл глаза.

— Не спи, Джек, не спи! — снова закричала Барбара.

С простреленной шеей они разобрались довольно быстро — должно быть, рана оказалась не слишком серьезной, но с дыркой в груди пришлось изрядно повозиться. Что они там делали, не знаю, но когда убрали простыни, я увидел аккуратный тугой бандаж с дренажем. Трубку, которая так мешала, тоже убрали и дали мне несколько глотков воды и крошечную мензурку яблочного сока. В ноздри ввели тоненькие кислородные трубочки, и в голове у меня немного прояснилось, хотя я по-прежнему был накачан транквилизаторами по самые уши.

Хриплым шепотом я поведал Барбаре о неожиданном варианте прежнего сценария.

— Что это значит? — спросил я. — Получается, мне теперь и заснуть нельзя?

— Что это значит, я пока не знаю, поскольку раньше ничего подобного не случалось. Но вполне возможно, что с естественным сном будет все в порядке. Искусственный, который мы используем для драмотерапии, более глубок, а хирургический наркоз еще глубже. Вот наша стратегия — чисто интуитивная, конечно. Мы будем держать вас без сна так долго, как это будет допустимо в вашем состоянии, а потом позволим заснуть… В операционной под присмотром хирургов из травматологии.