Эскадрилья ведет бой - Страница 12

– Командир, выше – четверка!..

– Вижу… Прикрывай!

Науменко знает: если Покрышкин произнес «прикрывай», значит, фашисту, которого он атакует, отмерены лишь секунды! Как хочется взглянуть туда, где идет бой, увидеть своими глазами неотразимый удар комэска, но делать этого ни в коем случае нельзя: у него, Николая Науменко, своя задача, его долг – прикрывать атаку, зорко следить за наседающим сверху врагом.

Тем временем ударная четверка настигает «мессеров». Мелькают огоньки, мечутся в небе трассы. Покрышкин убежден: Науменко сорвет атаку верхних Me-109, не пустит их сюда, в зону боя.

В эфире шорох, потрескивание, напряженная тишина. И вдруг восхищенный возглас младшего лейтенанта Ивана Савина:

– Горит!..

Радуется парень успеху своего товарища – Николая Науменко.

А вот и он сам получил возможность отличиться: взял упреждение, как учил командир, дал очередь с короткой дистанции, чтобы наверняка! – и «месс» вспыхнул.

Тут и Сутырин в радиообмен вклинился:

– Есть еще один!..

Оставляя дымный след, подбитый им «мессершмитт» стал выходить из боя.

В считанные минуты потеряв четыре машины, противник предпочел убраться восвояси.

Тем временем наша восьмерка вновь занимает прежний боевой порядок. С «Тигра» летит в эфир подбадривающая, поднимающая дух благодарность за быстрые, решительные действия. А как ликует пехота! Жаль, не видят этого летчики, не слышат тех добрых, похвальных слов, которые летят с земли вдогонку быстрокрылым краснозвездным машинам.

На подходе к Абинской Покрышкин замечает: идет воздушный бой. А тут и «Тигр» информирует:

– На полутора тысячах восьмерка «мессершмиттов» гоняет четверку наших «лаггов».

– Вижу!

Внезапная атака сверху – и два «мессера» почти одновременно выбрасывают в небо все разгорающееся пламя. Валится один, за ним, словно стремясь опередить его, закручивая дымную спираль, понесся к земле второй.

Ведущие наших четверок еще увеличили свой боевой счет. Уже шесть сбитых в одном вылете!

Враг в замешательстве! Но Покрышкин сбивает еще одного «худого».

Утратив инициативу, противник теряет организованность, и один за другим «мессеры» спешат уйти. Этим воспользовался Михаил Сутырин и на догоне достает очередью еще одного «худого».

Итак, в одном вылете – два воздушных боя и восемь побед! Три из них – на счету комэска Александра Покрышкина.

Восемь – ноль! До этого такого результата в небе Кубани еще никто не добивался!

Но самое главное состоит в том, что это был не частный эпизод. Это было начало перелома в ходе боев полка – – боев наступательных, тактически более совершенных, неотразимых.

Бой, проведенный 12 апреля 1943 года, показал, что врага можно бить с минимальными потерями. Эта схватка учила многому, вселяла дух уверенности в сознание и сердца наших воздушных бойцов.

Личная храбрость, героизм – это качества, конечно, хорошие. И мастерство, умноженное на внезапность, похвально. В данном случае «автору» трех побед явно сопутствовала удача. Кто знает, быть может, «мессами» управляли не очень опытные летчики…

Два других боя рисуют совсем иную картину. В основе успеха здесь – трезвый расчет, творческое прочтение обстановки, гибкая тактика, уверенный удар. Здесь фактически групповой бой, а не поединок одного только вожака, восьмерка в одном вылете провела схватки с двумя группами вражеских самолетов численностью по десять – двенадцать истребителей. Тактическое и огневое мастерство, взаимодействие, слаженность, четкое выполнение команд, взаимовыручка, молниеносная реакция на изменившуюся ситуацию. Все это и обеспечило успех.

В тот же день в районе станицы Ахтырской упал еще один вражеский истребитель. Сбил его лейтенант Андрей Труд, ведомый комэска-три Вадима Фадеева. Фашистский летчик выбросился с парашютом из горящего «мессера» и приземлился невдалеке от передовой, где его и пленили наши пехотинцы.

Активно действовали и летчики братского – «дзусовского» – 45-го истребительного авиаполка, базирующегося на том же, что и мы, аэродроме. Полк этот находится здесь уже несколько месяцев, при этом ведет довольно упорные бои с противником.

…Они вели бой над станицами Крымская и Абинская, где прикрывали наземные войска. Шестерка «аэрокобр» смело вступила в схватку с 27 бомбардировщиками Ю-88 и Хе-111, прикрываемыми пятнадцатью «мессершмиттами».

Таким образом у врага было семикратное превосходство! Пехотинцы с тревогой наблюдали за происходящим.

Шестерка стремительно атаковала головную группу бомбардировщиков, внесла замешательство в их боевой порядок. А когда загорелся один, а за ним и второй «юнкерс», когда шлейф дыма потянулся за падающим «мессершмиттом», враг и вовсе дрогнул. Вторая и третья девятки «хейнкелей» и «юнкерсов» стали облегчаться – скорее освобождать бомболкжи, разворачиваться и со снижением уходить на северо-запад. А шестерка уже крутила «карусель» с «мессершмиттами», и за несколько минут враг лишился еще трех своих истребителей.

– Молодцы! – звучит в наушниках довольный голос командира дивизии. И тут же следует короткое, как приказ, слово:

– Время!..

Летчики знают: пора домой – горючее в баках на исходе.

Пара за парой шестерка приземляется. В Поповической уже знают об успехе: «Тигр» не замедлил передать приятное сообщение.

Вечером, во время ужина, как-то исподволь началось и переросло в бурное обсуждение нынешнее событие. Оживленно было за столом, где сидели «именинники» – лейтенант Борис Глинка и младший лейтенант Николай Кудря. В порядке признания их боевого успеха им помимо «наркомовских» ста граммов подобревший, улыбающийся командир БАО преподнес «от себя и своих подчиненных».

Ребята разгорячились – и теперь ведут откровенную дискуссию, доказывая друг другу и своим оппонентам достоинства и преимущества тех тактических приемов, которые они сегодня применили.

Кудря накануне тоже завалил «мессера» – четвертого по счету, и теперь у него числится их уже пять, а помимо того – еще и сбитый Юнкерс-88: Парень считает себя уже вполне зрелым бойцом.

Но старшие товарищи превосходно знают: опыта у Николая еще маловато. А вот у Бориса Глинки – другое дело: боевого опыта ему не занимать! А ведь оба – молодые бойцы. Правда, Борис возрастом постарше, ему под тридцать, а Кудре пошел двадцать второй.

Обычно спокойный, уравновешенный, «ББ», как в шутку стали называть друзья старшего Глинку в отличие от «ДБ» – младшего из братьев, Дмитрия, не в меру разошелся, горячится, доказывая собеседнику, что в бою ни в коем разе нельзя… кипятиться.

Стало шумно. В разговор включились и другие «именинники» – степенные, опаленные схватками, видавшие виды пилоты.

– Да уймитесь же, ребята! – с улыбкой говорит им комэск капитан Михаил Петров. – Лучше на занятиях по тактике докажите друг другу, кто из вас прав…

Спорщики… соглашаются.

– Ладно, пошли! – говорит Дмитрий. – Айда на танцы. Какие там красивые казачки ждут нас! – таинственно улыбнулся он и, задорно подмигнув брату, выбил чечетку. Столовая опустела в одну минуту.

Аэродром у нас один. И танцплощадка одна. Оттуда доносится музыка. Не грех сегодня повеселиться, разрядиться. Завтра – снова в бой!..

17 апреля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки гитлеровцы силами боевой группы «Ветцель» в составе двух пехотных, одной горнострелковой дивизий и ряда других частей перешли Б наступление с целью сбросить наших десантников с Мысхако в море. В этот день наши посты ВНОС зарегистрировали из 1650 самолето-пролетов противника 1500 только в районе Мысхако, Новороссийск. Самолеты шли группами по тридцать – сорок Ю-88, Хе-111 и Ю-87 под сильным прикрытием истребителей. Колонны порой состояли из ста и более боевых машин.

Нетрудно представить напряженность воздушных боев, перераставших в воздушные сражения, длившиеся по нескольку часов подряд. В этот и последующие дни было зафиксировано по сорок – пятьдесят групповых воздушных боев.

Вражеская авиация обладала преимуществом в базировании. В частности, истребительные авиаэскадры противника «сидели» на аэродромах, находившихся в каких-нибудь двадцати километрах от линии фронта, в то время как наши аэродромы располагались далеко от передовой, порой за сто и более километров.