Эш и Мери-Линетт: те, кто за огонь свой бьется (ЛП) - Страница 1

Эш и Мэри-Линетт:

Те, кто за огонь свой бьется.

Оригинальное название :

 Ash & Mary-Lynnette: Those Who Favor Fire

Переводчик:

Самойлова Марина (Marochka)

Аннотация:

Это, наконец-то, продолжение истории про Эша Редферна и Мэри-Линетт Картер. Для тех, кто не читал оригинал или уже не помнит, они духовные супруги. Увлекающаяся астрономией Мэри-Линетт отправила вампира Эша собирать вещи, когда узнала обо всех его прошлых проступках. С тех пор изменившийся Эш пытается искупить свои грехи.  Но будет ли для Мэри-Линетт этого когда-нибудь достаточно? И что за данные на диске, который, о чем неустанно твердит подруга Мэри-Линетт, должен спасти все человечество?

Эш и Мэри-Линнет:

Те, кто за огонь свой бьется.

Часть 1

Роберт Фрост «Огонь и лед»

Одни твердят, что мир в огне зайдется,

Другие говорят, что лед всему виной.

То, отчего желание проснется

Оставлю тем, кто за огонь свой бьется.

Но если повернуть другою стороной.

Бесспорно, видел я немало злости,

И, несмотря на хладный свой покой,

Лед разрушенье приведет к вам в гости,

Оставив след свой в памяти людской.

(Перевод: Д.Аниссимов)

Эш

Эш Редферн – потомок великого вампира Хантера Редферна – наслаждавшийся гостеприимством Рассветного Круга, военный штат которого находился в городе Хармоне, в тот день, когда наступил конец света, оказался в затруднительном положении.

Не то чтобы конец света его волновал… Именно. Эш жил интересной жизнью, на всю катушку… особенно, если учитывать, что он сделал другим людям. Конечно, теперь он изменился. Леди Ханна дала ему кольцо в форме белой розы на последнем празднике, которое было очень полезным, если он хотел сделать Рассветником кого-то еще. Но он отрывал для себя то, что хотел этого все меньше и меньше. Он совершенно искренне был на стороне Рассветников, но гораздо больше он был на стороне одной исключительной человеческой девушки.

Мэри-Линетт. Его Строптивая Кейт[1], которая, в свою очередь, приручила его без каких-либо усилийОна просто подобрала его, залезла к нему глубоко в душу и спокойно сказала «нет, спасибо», когда увидела там некоторые моменты его прошлой жизни. А затем несколько раз пнула его по голени, чтобы убедится, что он не забудет данный инцидент.

Но к тому времени он уже был без ума от нее. Тяжелая рука принципа Духовного Супружества не оставила ему никакого выбора, и он знал, что несмотря не все ее поведение, это хотя бы немного, но тронуло и его ангела тоже. Тем временем, она захватила его в плен, его – Эша – лису, совершенно небрежного по отношению к другим людям, парня из серии «Не звони мне… я сам тебе позвоню», из-за которого пролились слезы стольких девушек. Мэри-Линетт же не плакала вообще. Фактически М’линн его компания, казалось бы,  не трогала совершенно. Ему потребовалось использовать все возможные известные уловки, чтобы заинтересовать ее своим разговором. Он даже прибег к известному обману, пытаясь соблазнить ее тем фактом, что вампиры могут видеть звезды в десятки раз лучше, чем люди. Он гордился этим. Это было несправедливо и трусливо, но почти убедило его предавшуюся мечтам Мэри-Линетт стать вампиром. К тому же, это звучало весьма романтично, не означая при этом ничего особенного… тогда Эшу нравились вещи, которые казались романтическими, но ни к чему его не обязывали. Даже когда он осознал, что чувствует к Мэри-Линетт, он попытался сбежать от этого. Эш был, говоря по старинке, разбойник.

Свой первый плохой поступок он совершил в двенадцать лет: он убил человека (ну, хорошо, на самом деле вампира: здорового, в два раза выше его самого). Неважно, кто это был, мужчина или женщина, Эш не был из тех, кто рассказывает о своей личной жизни, но с тех пор, согласно традициям Ламий, он был взрослым и волен делать все, что хотел. Так он и поступал, максимально используя все свои знания. Он не любил убивать, даже обороняясь. У него был острый язык, он был находчив, а также имел высокое, стройное, крепкое «кошачье» тело, что зачастую позволяло ему всего этого избегать. Он также выяснил, что острый язык, находчивость и высокое, стройное, крепкое «кошачье» тело были полезны и в другой области – в отношениях с противоположным полом. Он провел столько времени в спальнях своих соседок, и, тем не менее, если это иногда включало в себя выбор между позорным выпрыгиванием из окна и ударом в глаз постоянному парню его соседки, он предпочитал второе, его сущность побеждала.

Но то было тогда… а это было теперь. Он встретил Мэри-Линетт, этого чертовски надоедливого ангела, который только что вырвал у него из груди бьющееся сердце и сжал. Он не знал, как ей удалось это сделать, он был слишком занят, стараясь избежать пинков по голени. Он слышал о принципе Духовного Супружества, но не предполагал, что такая трагедия могла произойти с ним. Он знал и другое определение тому, что произошло. Его поймали. Его приручили. Это было даже… невероятно для разбойника: быть пойманным, прирученным и получающим от этого удовольствие.

Но раз это случилось, что ему оставалось делать? Повеситься? Не подходит для вампиров. Броситься под поезд? Тоже… Нет, что нужно было сделать, так это дойти до ближайшего ювелирного магазина и радостно купить кольца… при этом быть чертовски уверенным, что они очень красивы.

В конце концов, кому бы захотелось носить немодное кольцо?

А потом его любимая Мэри-Линетт посчитала его уровень благих деяний, сострадания и раскаяния гораздо ниже нормы, и выбросила его из лодки. Ему предстояло повысить планку по всем трем пунктам, прежде чем она подумает, стоит ли вытаскивать его из воды. Она действительно ждала, что он искупит все зло, причиненное им.

Квину это далось легче, чем ему, хотя тот был на четыреста лет старше.

Даже после того, как Эш пообещал заплатить такую цену, дав честное слово, его ангел отказался что-либо обещать в ответ.

«Посмотрим», – сказала она.

Была ли на свете более прекрасная дама, не знающая милосердия[2].

Между тем, ему не разрешалось видеть ее даже тогда, когда она жила во Временном Убежище Сан-Францизско. Это заставило его лишь больше думать о ней, о ее огромном рвении ко всему неизведанному, ее храбрости перед лицом опасности, ее доброте. Остроте ума, рождающей задорные перепалки. Или ее глазах, синих, как шпорник[3], смотрящих с интересом, гневом, либо волнением. Заостренной, как у котенка, форме лица. Длинных руках и ногах, загорелых от частой работы на улице…

Было бы лучше не думать о таких вещах, но этому очень трудно помешать. Ее тепло, ее запах… Но он не мог позволить себе отвлекаться, потому что Мэри-Линетт после нескольких лет, проведенных во Временном Убежище, наконец решила, что Апокалипсис не придет, и уехала учиться в колледж. В самом деле, он только что думал о запросе аудиенции у ее Высочества, чтобы узнать, сколько она могла принять в нем теперь. Она могла бы даже… если бы он открыл ей душу, пойти на новую сделку. Он переделал себя, все ради своей дамы, и он очень хотел… нет, не так, он отчаянно желал узнать, что же она думает о его результатах.