Ермак. Телохранитель (СИ) - Страница 11

— Ваше Императорское Высочество, — волнуясь, произнес окружной атаман. — Дед Тимофея Аленина завещал ему поступить в Иркутское юнкерское училище.

Савин, сконфузившись от своего поступка, замолк. Вперёд выступил князь Барятинский.

— Думаю, что ходатайства от Наследника Государя для поступления Тимофея в училище необходимости нет. Он и сам легко пройдет все испытания. Я пока с ним общался за время выступлений, не раз ловил себя на мысли, что говорю минимум с обер-офицером.

— Согласен с Вами, ваше сиятельство, — веско произнёс генерал-губернатор Корф. — Я думаю, в казне генерал-губернаторства найдется две тысячи рублей в год для дальнейшего развития школы. Но чтобы в ней обучались казачата со всего Черняевского округа. А хорунжего Аленина надеюсь скоро увидеть в списках Амурского конного полка.

"Вот это удружил, дедушка Корф, — подумал я про себя. — Подарочек-награда, однако!"

— По поводу ходатайства, — усмехнулся цесаревич, — проблемы не вижу. А пока, за усердие вручаю, Тимофей Аленин, тебе эти часы.

Будущий император, подойдя к Вершинину, достал из распахнутого саквояжа, часы в золотом корпусе и вложил их мне в руку. Я как мои казачата браво рявкнул: "Покорно благодарю, Ваше Императорское Высочество!"

— Тимофей, я не смог наградить всех твоих учеников и чувствую себя несколько неуютно.

После этих слов, на меня накатила моя "чуйка" на опасность, только гораздо сильнее. Застыв на несколько секунд, я, не задумываясь, ляпнул: "Ваше Императорское Высочество, разрешите первому десятку сопровождать на пароходах Вас и вашу свиту. Через двадцать пять вёрст вверх по Амуру будет удобная бухта, где мы сойдем. А о сопровождении в конвое Вашего Императорского Высочества казачата будут рассказывать своим внукам".

Я сидел на бухте каната, опираясь на "Гевер", стоящий между ног. В голове была полная пустота. Под журчание забортной воды, струящейся у борта парохода "Вестник" я отдыхал, сбрасывая невероятное нервное напряжение от общения с цесаревичем и его свитой.

"И зачем я влез во всё это?" — в очередной раз подумал я, вспоминая события двухчасовой давности.

Накатившее чувство опасности во время разговора с Николаем, когда он спросил меня, как наградить всех казачат, заставило попросить включить их в конвой на небольшой участок маршрута путешествия цесаревича.

Государя Наследник, махнув рукой, с улыбкой разрешил и под руку с протоиреем Ташлыковым прошествовал к коляске. По его распоряжению всем надо было проследовать в станицу на обеденную службу, а после обедни и трапезы наследник престола планировал отправиться дальше вверх по Амуру.

За цесаревичем потянулась вся свита кроме меня, есаула Вершинина и генерал-губернатора Корфа. Когда все направились за наследником престола, а я хотел отойти к строю казачат, Корф сзади взял меня под руку и не дал двинуться с места. Вершинин, передав саквояж одному из атаманцев, присоединился к генерал-губернатору.

— Тимофей, к чему эта просьба, — хозяин Приамурья, с неожидаемой силой развернул меня к себе лицом. — Я заметил, что после вопроса Наследника, ты изменился в лице. Оно у тебя стало какое-то мёртвое. А потом это странное предложение. Обычно, встречавшие Цесаревича казаки, провожают пароходы по берегу. Пока есть такая возможность. Тебе что-то известно об опасности, которая может грозить Государю Наследнику?

— Никак нет, Ваше превосходительство, — я мысленно поёжился от взгляда есаула, на лице которого явно читалась мысль перерезать кому-нибудь глотку. — Мне ничего не известно, но накатило чувство опасности. У меня уже один раз такое было при разгроме банды Золотого Лю. Если бы не прислушался тогда к этому ощущению, сейчас бы здесь живым не стоял.

— Такое чувство и мне знакомо. На Кавказской войне возникало неоднократно, — генерал-губернатор скосил взгляд на свой орден Святого Георгия четвертой степени, который в единственном числе был на его груди. — Но зачем казачат в конвой на пароходы?

— Ваше превосходительство, после вопроса Государя Наследника, я подумал о том, что на пароходах в конвое мало казаков-атаманцев. И если будет нападение, то таким количеством отбиться будет сложно. А первый десяток казачат школы уже был в бою, и больше обучены воевать в пешем порядке из засад и укрытий.

— Ваше превосходительство, у меня в конвое десять атаманцев, вооруженных восьмизарядными винтовками системы Лебеля. Да мы за полминуты, если ещё один патрон в ствол добавить, девяносто выстрелов сделаем. А все атаманцы конвоя великолепные стрелки, — вступил в разговор есаул Вершинин. — Отобьемся. Ещё и револьверы есть. Да и казаки помогут, которые по берегу пойдут.

— Всё это замечательно, — генерал-губернатор снял фуражку и, достав белоснежный платок, вытер вспотевший лоб. — Но думаю, у Аленина, ещё какая-то причина была, попросить включить казачат в конвой?

— Ваше превосходительство, у меня промелькнула мысль, что если нападение будет, то вернее всего среди островов, которые начинаются верстах в четырёх от станицы вверх по Амуру. Особенно опасен для засады остров Разбойный и два острова напротив него. Фарватер судов проходит между островами. От острова Разбойный и пятидесяти шагов не будет. Фланговый огонь из засады может быть сильно губительным, — я глубоко вздохнул и продолжил. — Кроме того, острова покрыты кустарниками, есть немного леса, а самое главное остров Разбойный закрыт с нашей стороны другим островом и заболоченной поймой Амура. Ближе версты не подойдешь. Поддержки с берега не будет.

— Надо лоции у капитана посмотреть, — озабочено произнёс Вершинин. — Может быть, есть какой-то другой путь мимо этого острова.

— В этом году вода в Амуре высокая, — нарушая субординацию, перебил я есаула. — Возможно, получится обогнуть остров вдоль нашего берега. В этом случае возможный огонь будет вестись только с одной стороны.

Генерал-губернатор, вновь протёр вспотевший лоб платком, держа фуражку в руке.

— Господи, не допусти вреда Цесаревичу Николаю Александровичу, — Корф, истово перекрестился. За ним осенили себя крестным знамением я и есаул.

— Тимофей, сколько тебе времени надо, чтобы подготовить отряд? — обратился ко мне генерал-губернатор, одевая фуражку.

— Пятнадцать минут, Ваше превосходительство, — ответил я. — Необходимо заехать на хутор, чтобы переодеться и вооружиться мне, а казачатам получить ещё по пять пачек патронов. Остальное для трёхдневного марша у них уже с собой.

— Основательно, — хозяин Приамурья покрутил головой. — Отличная мобильность! Тогда поступим следующим образом. Аленин, ты со своими учениками выдвигаешься в станицу, где ждёте приказа. А мы с господином есаулом в перерыве между службой и трапезой организуем свой "совет в Филях". Всё ясно?!

— Так точно, — дружно и слажено прозвучали наши ответы с Вершининым.

Вот и хорошо. Пойдёмте, Алексей Львович, — генерал-губернатор взял есаула под руку. — А то у тарантаса, который оставили для меня, ваши атаманцы извелись, ожидаючи.

Перед тем как двинуться к экипажу, генерал-губернатор задал мне ещё один вопрос:

— Тимофей, а кто у вас в станице сможет разведать обстановку на острове?

— Ваше превосходительство, лучший следопыт и охотник в станице урядник отставного разряда Лесков, а среди казаков второй и третьей очереди наибольшим авторитетом пользуется вахмистр Шохирев.

— Очень хорошо, — задумчиво произнёс Корф, заканчивая разговор, и направился вместе с Вершининым к тарантасу.

Прибыв всем отрядом минут через двадцать в станицу, мы увидели столпотворение у Черняевской церкви во имя Сретения Господня. Счастливцев, попавших внутрь церкви, где проходила обеденная служба в присутствии цесаревича, было не много. Основная масса народу стояла перед церковью в ожидании, когда Николай выйдет, и можно будет ещё раз увидеть обожаемого Государя Наследника, а может даже удастся к нему прикоснуться.