Эпоха Мира и Милосердия (СИ) - Страница 18

— Я в курсе насчет барьера.

Вынув из кармана мини-комм, Старк сунул его в ладонь Брюса и принялся, как ни в чем не бывало, раздеваться.

— Что вы делаете?

— Переодеваюсь, как видите. Появившись снаружи в рабочем комбезе, я смогу спокойно починить эту колымагу, не вызывая подозрений. А ваша задача взломать охранную систему базы и отключить силовой барьер. Не сомневаюсь, что это вам под силу.

Беннер глядел на Старка будто на фокусника, только что вынувшего на его глазах кролика из шляпы, потом перевел взгляд на мини-комм в своей ладони. Покачал головой.

— Вы просто поразительный человек.

— Обменяемся комплиментами позже, а сейчас за дело.

Спустя четверть часа их шаттл поднялся в воздух и растворился в ночном небе так быстро, что по ним даже не успели открыть огонь. А по прошествии пары часов они уже находились в одном из злачных районов столицы, дважды сменив по пути средство передвижения, чтобы замести следы. Припарковав видавший виды громоздкий аэромобиль у какого-то сомнительного заведения с тускло мерцающей вывеской над входом, Тони настороженно огляделся по сторонам.

— Вокруг никого, но не обольщайтесь — за нами наблюдает множество глаз. Преимущество этого места в том, что их обладатели не побегут с докладом в полицию. Хотя, конечно, могут попытаться спереть вашу кредитку или пырнуть ножом.

Вынув из кармана блокнот и карандаш, Старк черканул несколько слов и, оторвав лист, протянул Беннеру.

— Вот. Отдайте это бармену по имени Нэд. Он спрячет вас на какое-то время, а потом подумаем, что делать дальше.

Тот повертел в пальцах клочок бумаги, поднял глаза.

— Я думал, мы будем держаться вместе.

— Мне нужно вернуться в Башню Старка. Туда должны были уже кое-что доставить, кое-что крайне важное. Вдобавок, я не оставлю там Роджерса. На нем могут здорово отыграться за мой побег.

Беннер чуть приподнял бровь.

— Капитан Роджерс — ваш супруг, но, я думал, вас заставили…

— Всё сложно. Идите, не будем терять времени. Меня уже стопроцентно хватились, мне нужно вернуться домой и в красках расписать, как вы, угрожая оружием, заставили меня вам помогать. Подумать только, — Тони ухмыльнулся, — на вид вроде тихоня-ботаник, а оказался настоящим монстром.

Губы Брюса невольно расползлись в ответной улыбке.

— Вы не перестаете меня удивлять. Вы даже не спросили меня — почему.

Тони передернул плечами.

— А это не имеет абсолютно никакого значения. За вами пришли люди из Гидры — значит, вы друг, а не враг, и «Скайфилд» в надежных руках.

***

— Торопитесь, капитан?

Стив скрипнул зубами, едва сдерживая досаду и нетерпение, когда Шмидт с двумя неизменными громилами за спиной внезапно вырос на его пути в широком коридоре Капитолия.

— Прошу простить, но да — я очень тороплюсь.

— До вас явно уже дошли новости о похищении мистера Старка. Не переживайте так. Это не ваша вина, что вас внезапно вызвали для инструктажа касательно волнений на Аристотеле, и вы не смогли сопровождать его до базы. Вдобавок, никто не мог заподозрить в докторе Беннере изменника и террориста. Не волнуйтесь, мои люди активно занимаются их поисками, они высококлассные профессионалы в своей области. А вы, капитан, обычный военный и сейчас вы нужны мне для другого дела.

Предприняв попытку подавить ярость, стремительно заполняющую всё его существо, Роджерс сделал глубокий вдох и мысленно сосчитал до десяти. Шмидт, будь он проклят, читал его эмоции будто открытую книгу, но плевать. Если надо, он прямо сейчас не подчинится приказу, нейтрализует охрану и перевернет этот город вверх дном в поисках Тони. На роже шефа Гидры застыло выражение охотника, чья добыча вот-вот угодит в капкан, он только и ждет, когда Стив оступится, у него наверняка не один козырь в рукаве, надо проявить благоразумие, надо его проявить, надо, надо!.. Но, черт подери, как же всё достало. Его внутренняя борьба заняла несколько секунд, и всё это время Шмидт не сводил с него сощуренных глаз и улыбался — снисходительно и слишком понимающе.

— Я вижу, вы не особо склонны меня послушаться. Мое впечатление, что вы привязались к мистеру Старку, было изначально верным. Что ж… Человеческие слабости не чужды даже суперсолдату. Я не стану применять к вам силу, чтобы заставить последовать за мной. У меня для вас есть иная мотивация. Джеймс Бьюкенен Барнс. Помните это имя?

У Стива дрогнули губы, а сердце, трепыхнувшись, заколотилось, казалось, у самого горла.

— Зачем?.. При чем тут Барнс? Конечно, я помню это имя. Он был моим другом. Он погиб.

— Я знаю, что вы послали в спецотдел десятки запросов касательно обстоятельств его гибели, но безрезультатно — Барнс выполнял секретное задание, а у вас недостаточный уровень доступа для получения подобной информации. У меня есть видеозапись последних минут жизни вашего друга. — Глядя в расширившиеся зрачки Роджерса, Шмидт продолжал: — Я покажу её вам… В обмен на ваше дальнейшее сотрудничество. Ну? Вас заинтересовало моё предложение? Вы же умом понимаете, что у моих людей куда больше шансов найти мистера Старка в дебрях мегаполиса, чем у вас. Решайтесь, капитан.

У Стива всё внутри вопило о том, что соглашаться нельзя ни в коем случае, что это ловушка. Но его ноги, будто сами по себе, сделали шаг вперед.

Очутившись в собственном кабинете на шестнадцатом этаже здания Капитолия, шеф Гидры, небрежным жестом отпустив охрану, указал Роджерсу на одно из кресел, куда тот послушно опустился. Вынув из нагрудного кармана микрочип, Шмидт вставил его в проектор.

— Качество не самое лучшее, запись велась камерой внутреннего наблюдения торгового центра на Затруссе. Да, того самого, — добавил он, поймав вопросительный взгляд Стива.

У того внезапно пересохло во рту, голос слегка осип.

— Вы имеете в виду… Затрусскую бойню?

— Именно. Самое масштабное восстание людей и полукровок произошло в нашей колонии, имеющей ключевое значение для энергетической отрасли. Оно было подавлено. К несчастью, не удалось избежать множества жертв среди невинных гражданских, что искали убежище в торговом центре, ибо зачинщики попытались затеряться среди них. Ну, сейчас вы сами увидите.

У Стива всё слегка плыло перед глазами. Запись оказалось не голографической, а обычной: блеклой, с помехами и отсутствием четкого фокуса. Но разглядеть фигуру в черном облачении с металлической накладкой на левой руке, трансформирующейся в лезвие, и дисраптором в правой, можно было очень четко. И что хуже — очень четко можно было разглядеть и лицо с приятными правильными чертами в обрамлении отросших каштановых волос, лицо с выражением полнейшего равнодушия. Убийца был один: он двигался с чудовищной скоростью, вгрызаясь в толпу метавшихся в панике людей и превращая всех на своем пути в кровавые ошметки плоти. Настигал пытавшихся скрыться через запасной выход, отбрасывал назад, стреляя без колебаний, перерезая глотки, отрубая конечности…

— Хватит! Хватит… Остановите это! Остановите… — Стив дышал сквозь стиснутые зубы — тяжело, со всхлипами. Его исполненный боли и недоумения взгляд остановился на лице Шмидта, а потом его брови медленно сошлись на переносице. — Это ведь фальшивка, да? Вы манипулируете мною, вы смонтировали эту запись. Я не верю… Баки не убийца, он никогда не стал бы… Вы бы его не заставили! Никакими способами!

Улыбка, тронувшая губы Шмидта, была исполнена снисходительного сочувствия.

— Проект «Улучшенный геном»… Десять подростков, из которых с помощью инъекций сыворотки и облучения пытались сделать суперсолдат. Выжило лишь трое, но эксперимент посчитали успешным. Неужели вы, капитан, полагаете, что мы наградили бы кого-то сверхчеловеческой силой, рефлексами и ускоренной в десятки раз регенерацией, не имея рычагов контроля над испытуемыми? Мы не столь глупы. Барнса не пришлось заставлять и даже уговаривать. Ему просто отдали приказ.

— О чем вы?

— Сейчас поймете.

Проектор вновь заработал, включившись будто сам по себе, но на сей раз на экране высветилась не бойня на Затруссе, а бесконечная череда странных символов на темно-малиновом фоне. Мельком глянув, Роджерс уже не смог отвести глаз, мало того — он не мог даже моргнуть. Ему казалось, будто символы, выскользнув с поверхности экрана, проносятся по воздуху, кружат рядом с его головой, подобно рою насекомых, щекочуще касаются кожи, заползают в глаза, уши и рот, а он не может двинуться, не может даже пальцем шевельнуть. А потом сознание начало медленно гаснуть, мигать, будто испорченная лампа. Он пытался сопротивляться, пытался вспомнить что-то, что-то важное… Тони… Баки… Пожалуйста, не на…