Энергеты всех стран обединяйтесь! (СИ) - Страница 62

На эсэмэски от неё у меня стояла особая мелодия, чтобы не пропустить. Я и так слишком часто трепал ей нервы, чтобы ещё на сообщения не отвечать. Но на этот раз это и не требовалось. Тот, кто написал его, жаждал пообщаться, но только лично. Я до боли сжал гаджет, заставляя крепкое железо скрипеть, вглядываясь в короткие строки.

«Твоя мать у меня. Приходи один на заброшку на ипподроме, или ей конец. У тебя двадцать минут».

— Уверен, что тебе не нужна помощь? — Лев Иванович смотрел на меня крайне встревоженным взглядом.

— Нет, — я тяжело вздохнул и распахнул двери машины. — Но туда я пойду один. Дождитесь, пожалуйста, оперативников, если они, конечно, приедут.

— Приедут, — скрипнул зубами Шилов. — Куда они на хрен денутся.

Я молча пожал плечами и побежал в сторону заброшенной стройки. О ней знали все пацаны на районе. Правда, что именно там пытались построить и почему заморозили, точной информации не было. Слухи ходили самые разные, начиная от тайной тюрьмы КГБ, заканчивая ядерным арсеналом. Правда наверняка была гораздо более банальная, типа какого-нибудь корпуса завода или там больницы, строительство которой остановили из-за критических ошибок в проекте. Но мне, а точнее, моему альтер эго такое объяснение казалось неинтересным, вот он и сочинял городские легенды.

Я потряс головой, выгоняя непрошенные мысли, мешающие думать конструктивно. Понятно, что это реакция подсознания, отвлекающая разум, чтобы облегчить эмоциональный стресс, но мне сейчас нужно собраться и спасти маму. Потом будем разбираться, что случилось, кто виноват, и почему негласная охрана, которую якобы приставил Тихомиров, позевала всё, что только могла. Ничем другим похищение матери объяснить я не могу.

Однако истерить и искать виноватых сейчас времени не было. В кармане лежал неплохой нож, одолженный у Шиловых, но больше оружия с собой у меня не было. Намёков на огнестрел я демонстративно не понял. Да, с ношением короткоствола в этой версии СССР всё обстояло гораздо лучше, чем в моём мире. Здесь не случилось Хруща, так что никто не покушался на право людей работать на себя или защищать себя любыми доступными способами.

Правда, с последним был нюанс в виде статьи за превышение пределов самообороны, которая была особо нелояльна к энергетам, но, пообщавшись немного с ними, я понял почему. Даже тренированный Юниор мог легко положить взрослого мужчину. Про Разрядников и выше там даже говорить нечего. Кандидатам уже были не страшны выстрелы из пистолета, особенно если по касательной. Впрочем, их техники так и делали, отклоняя пулю, а не принимая её в лоб. Такой подход был прерогативой Мастеров, держащих очередь из калаша почти в упор. Что могут те, кто выше рангом, я даже думать не хотел. Мне достаточно примера Анастасии, могущей собрать человека фактически из запчастей.

У меня же был полный набор. Энергет, несовершеннолетний, плюс до сих пор состою на учёте в детской комнате милиции. Возьмут с левым стволом — никакая контора не отмажет. Нож-то в прошлый раз проканал, только потому что я ещё инициацию не прошёл, плюс противник был Одержимым. И то Тихомиров намекнул, что больше такое не пройдёт. Так что ну его нафиг. Правда, совсем без оружия идти я не отважился, но достану его в самом крайнем случае, когда терять совсем нечего будет.

Ворота, ведущие на стройку, выглядели на удивление новыми. Оно и понятно, их, как и забор, регулярно подновляют, да и охрана тут имелась. Нас, впрочем, это никогда не останавливало. Мы излазили недостроенные этажи вдоль и поперёк, а сторожа, обычно выпивающие дедки лет эдак семидесяти, чаще всего просто спали в вагончике. Сейчас я бы даже такому охраннику обрадовался, он хотя бы ментов мог вызвать, но на территории было тихо. В голову настойчиво билась мысль: «Как в гробу», — но я её гнал от себя. Всё у меня получится, и маму я спасу. А гроб пригодится тому уроду, что посмел на неё руку поднять.

Забор я перемахнул в хорошо знакомом месте, куда не зарастала народная тропа. На стройке всё так же было тихо. Однако я задницей чуял, что это предгрозовая тишина. И действительно, стоило мне дойти до середины двора, заваленного старыми стройматериалами, как с разных сторон почти одновременно показались собаки. Те самые монстроподобные псы, что гоняли меня в прошлый раз. Их даже было всё так же три. Вывод из этого следовал максимально простой — по мою душу явился тот самый Егерь, который обломался в прошлый раз.

— Надо же, реально явился, — на последнем, третьем, этаже правого корпуса показался Калёный, с презрительной мордой уставившийся на меня. — Как был тупым, так и остался. Ну что, сучонок, как умирать будешь, стоя или на коленях? Если хорошо попросишь, я тебя не больно убью. Не чужие люди всё-таки.

— Где мать? — распинаться перед этим уродом мне не хотелось, так что я сразу перешёл к сути.

— Валька-то? — хмыкнул вор, хотя теперь, наверно, именно Егерь, и сплюнул сквозь зубы: — Не ссы, жива она. Пока. У меня с ней будет отдельный разговор. Я ведь её, суку, с прицепом взял, одевал, обувал, а она?! С-сука.

— Ты, гнида, только тащил бабки из неё и метелил, — я скрипнул зубами. — Где она, я спрашиваю?! Если с её головы хоть волос упадёт…

— Ты, фуфел, мне угрожать вздумал?! — искренне удивился, но ничуть не испугался Калёный. — Думаешь, если стал Юниором, то Бога за яйца поймал? Ты, чушок, как был никем, так и остался.

— Это ты сейчас меня убеждаешь или себя? — я презрительно сплюнул, копируя его прошлый жест. — Херли ты тогда к демонам побежал? Очко жать стало? Ты, Калёный, всегда был дерьмом, им до конца жизни и останешься. Дерьмом и крысой. Ты ведь мало того, что у людей крысил, так ещё и на корешей своих барабанил ментам, как дятел заправский. Или скажешь, что я неправ.

— Закрой хайло, фуфлогон!!! — тут же впал в ярость Калёный, практически срываясь на визг. — Тебе, петушара, походу, жить — насрать! Значит, сдохнешь как падаль! Взять его!

Я криво ухмыльнулся, зная, что попал в точку. Там, в прошлой жизни, я много инфы по этому уроду собрал, в том числе от ментов. Стучал якобы авторитетный вор с самого детства исправно, даже не за плюшки, а просто из любви к искусству, так сказать. Помню, как бесился тогда, вспоминая, как эта гнида задвигала мне за блатные понятия, козлов-мусоров и прочий шлак. А по факту оказалось, никакого воровского братства нет. Есть кучка крыс, готовых за копейку удавить даже лучшего друга и трясущихся от ужаса при виде человека в погонах. Тогда у меня и возникло стойкое отвращение к так называемым ворам.

Но сейчас для меня важнее было не уязвить Калёного, а его твари, кинувшиеся ко мне со всех сторон. Бегать по стройке — это особое удовольствие, кто хоть раз пробовал, у того обязательно найдётся история о знакомом, для которого это закончилось плачевно. А уж убегать от громадных псов, с зубами в мой палец, которые норовят вцепиться тебе в глотку, особенно весело. Я без гадалки или оракула мог бы сказать, чем это всё для меня закончится. Я навернусь в какую-нибудь яму или напорюсь на железяку, и меня разорвёт Стая Калёного. Только вот бежать я и не собирался. Энергет я или погулять вышел? Вот и надо пользоваться своими возможностями по максимуму.

У меня уже возникало желание как-то отблагодарить гражданина Смирнова, ныне покойного, от которого мне в наследство досталась техника «Лягушачьего прыга», но потом я вспоминал, сколько этот урод жизней испоганил, и желание пропадало. Однако отказываться от использования столь удобной техники я не собирался, тем более что от этого зависела моя жизнь. Так что, немного подождав, когда собаки уже будут готовы броситься на меня, я вдруг взмыл в воздух, оставляя с носом и мерзких псин, и их хозяина.

Жаль только, что я не мог одним махом его достать, слишком высоко тот расположился. Третий этаж, даже если считать без пола, только с перекрытиями, — это шесть метров как с куста. Разрядник бы уже достал, а я лишь шлёпнулся животом на плиты второго этажа, впрочем, тут же шустро залез совсем. И мгновенно развернулся, ожидая первую жертву. В том, что собаки последуют за мной, я не сомневался. На то они и собаки. И в том, что допрыгнут, тоже. Дури у них хватало, я это уже знал. Так что спокойно ждал, и как только первая взмыла в воздух, заскребла лапами по бетону, бесстрашно шагнул вперёд, не обращая внимания на оскаленную пасть, и толкнул её, как учил Выгорский.