Элрик: Лунные дороги - Страница 229

Итак, я шла домой. Наконец-то! Я боялась в это поверить. И, если честно, еще долго не верила в это до конца.

Пока я бормотала благодарности лорду Реньяру и Джеку, один из индейцев какатанава, Анайанка, шагнул вперед и заговорил с Уной. Очевидно, они решили покинуть нас.

– Они знают, как отсюда добраться домой, – объяснила она.

После благородного и сердечного прощания какатанава перешли через светящееся поле, покрытое мхом, и растворились во тьме.

Чуть позже мы увидели стадо белых бизонов; их преследовали такие же белые пантеры. Мне показалось, Уна смотрела им вслед, сожалея, что она не с ними. А что случилось с ее пантерой? Неужели осталась в Лондре? Я спросила.

– Нет, – улыбнулась Уна. – Она в полной безопасности.

Ведомые лордом Реньяром и Джеком, который хорошо ориентировался в Нижнем мире, мы шли не меньше двух дней, пока большая пещера вдруг не затряслась и не задрожала. Я испугалась, что это очередное землетрясение. Неужели я так никогда и не попаду в Инглетон?

Сверху откололся острый камень и, просвистев шрапнелью, упал впереди нас. От удара посыпались и другие камни. Мы ныряли в любые укрытия, которые только могли найти. Рухнул еще один огромный осколок, за ним другой, но не слишком близко к нам. Я вздохнула с облегчением, когда тряска закончилась.

– Черт побери! – воскликнул Джек. – Что это было?

– Бомба Бастейбла, – ответила Уна. – Значит, он все-таки ее сбросил! Нацелился на столицу Империи и разнес ее в клочья. Выжил он или нет, полагаю, мы узнаем позже.

– Что ты имеешь в виду? Разве такой взрыв не должен просто уничтожить судно? – спросил Джек.

– Нет, если ты Бастейбл, – таинственно ответила она. – У него есть привычка смываться от последствий своих поступков.

Услышав это, Сент-Одран улыбнулся, но мы с Джеком только еще сильнее озадачились.

– Он не впервые такое проделывает, – заметил шотландский воздухоплаватель.

Лорд Реньяр снова поторапливал нас. Мы останавливались на отдых еще не раз, я пыталась посчитать, сколько дней прошло в моем мире, но все время путалась.

Наконец Джек поднял голову, услышав то, чего остальные пока не слышали, и указал вперед. Вскоре мы снова увидели восхитительный неземной город жителей Му-Урии, его бледные острые башни возвышались в пещерном полумраке. Здесь нас встретили как давно потерянных друзей и угостили всем самым лучшим, что было у этих странных существ, в том числе и учеными беседами. Мы рассказали им о своих приключениях, и они слушали с трепетом и благоговением. А затем лорд Реньяр объявил, что собирается провести с этим добродушным народом остаток своих дней.

– Надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарным за все ваши предложения. Но мне кажется, что будет лучше, если я останусь с теми, кто не относится ко мне как к примеру экзотической мутации, а считает последним представителем своей расы.

Офф-му сильно взволновал рассказ о воздушной бомбардировке Лондры, но они сообщили, что предвидели это неизъяснимое зло. Как странно, сказали они, что столько энергии тратится впустую на войны, когда, потратив столько же сил, можно было бы заключить мир и получить от этого намного больше пользы. Они скорбели обо всех невинно погибших в Лондре.

Воодушевленные чистотой офф-му, мы распрощались с ними. Их мир казался нам всем очень привлекательным. Он предлагал умиротворение без отказа от интеллектуальных стимулов, умиротворение, которого невозможно достичь нигде больше. Лорд Реньяр заверил нас, что очень рад остаться с давними друзьями. Он пообещал довести нас до поверхности и лишь потом, после того как мы окажемся на земле, в безопасности, вернуться в город.

В последнем нашем путешествии мы прошли по подземным холмам и долинам, омываемым странным серебристым светом. Иногда вдалеке мы видели стада животных, бледных потомков тех созданий, что когда-то забрели сюда с поверхности.

Меньше чем через день Джек снова поднял голову, принюхался и начал подниматься по крутому склону. Я надеялась, что мы выйдем прямо рядом с нашим Тауэр-хаусом, на общинных землях Инглетона, ведь именно там я попала в Нижний мир, но эта дорога оказалась закрытой. Все те пещеры, что ненадолго открывались, снова завалило. Наконец мы протиснулись в проход старой шахты и выползли через заброшенную каменоломню, которую после взрывов признали опасной и закрыли.

В конце концов мы выбрались на поверхность и очутились на полях мистера Капстика, к раздраженному удивлению его овцы. Я забыла о собственном счастье, когда посмотрела на лицо Джека. Никогда не видела, чтобы человек так открыто выражал радость. Он глубоко вдохнул сладкий воздух долин и спросил:

– Мы дома?

Я сморгнула слезы.

– Похоже на то, – ответила я.

А затем я попрощалась с лордом Реньяром. Мне не хотелось, чтобы он уходил. Он тоже был расстроен и дал мне множество советов, в основном о том, что нужно читать Руссо и энциклопедистов, а затем ушел, вернувшись во тьму Пограничных земель, чтобы жить в одиночестве среди существ еще более странных, чем он сам. Больше я его никогда не видела.

Мы вышли из-под земли в идеальное утро, яркое, свежее и ясное. Как же приятно было вдыхать здоровый северный воздух!

– Идемте, – бодро сказала бабушка и сняла с себя оружие и часть одежды; теперь казалось, что на ней просто оригинальный спортивный костюм. – Давайте поскорее спустимся. Твои родители, наверное, заждались.

Пройдя примерно милю вниз по склону, мы заметили серую гранитную башню нашего дома. Мама с папой ждали нас с очень плохими новостями.

Прошлой ночью мой дедушка умер. Родители рассказали, что он ждал в Лондоне и пытался хоть как-нибудь помочь, но сердце не выдержало стольких тревог.

Как ни странно, когда его обнаружили, он выглядел умиротворенным, а в блокноте нашли записку, которую он, видимо, написал, чтобы ободрить себя: «Она в безопасности». Никто не был точно уверен, кого он имел в виду. Дедушка поставил точку в своей долгой замечательной жизни.

Бабушка, разумеется, сразу же поехала в город. Ей было очень грустно, но она стойко держалась и решила сама распорядиться насчет похорон. На церемонию прощания со старым графом Улриком пришло поразительное количество народу. Фотография с похорон обошла почти все газеты, ее показали в новостях. Ба не вернулась в Йоркшир. Ей надо было уладить кое-какие семейные дела в Миренбурге. Она сказала, чтобы мы не беспокоились, если от нее долго не будет вестей.

Джек Д’Акре стал жить с нами. Уна попросила маму с папой, чтобы они приняли его в семью. Она предоставила мне сообщить им подробности, какие я сочту нужным, но они были рады принять Джека. Родители решили, что он бездомный сирота, сын каких-то наших дальних родственников. Сказали, что видят в нем фамильные черты. Альфи и Герти вернулись из Лондона вместе с нами. С Джеком они быстро поладили.

Полковник Бастейбл похороны пропустил. Но позже он позвонил из Лондона, а на следующий день и приехал. Папа встретил его на станции. Большой «бентли» Бастейбла все еще стоял на общественной парковке под брезентовым чехлом. С покрасневшими глазами, немногословный, полковник спросил, можно ли ему переночевать у нас, чтобы утром уехать – после того как он поможет Сент-Одрану наполнить воздушный шар газом и взлететь. Он сказал, что нуждается в передышке. Родители опекали обоих, пока они у нас гостили, словно понимали, как много Бастейбл и Сент-Одран сделали для моего спасения, когда я заблудилась под землей.

Родители очень жалели, что не встретились с месье Зодиаком, у которого, по словам Сент-Одрана, были срочные дела, и он искренне извинялся, что не смог прибыть. Они страшно обрадовались, когда узнали, что Клостергейм и Гейнор нас больше не потревожат. Эти двое явно использовали динамит, прокладывая новые пути под землей.

В глубине души я очень скучала по лорду Реньяру, но считала, что он все-таки прав. Мои родители, пусть и утонченные и с широкими взглядами, все же не были готовы встретиться с говорящим лисом ростом с человека, да еще получившим образование в восемнадцатом веке.