Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Страница 3

– Теперь можешь задавать вопросы, – разрешил "маг".

Я вдохнула, потом выдохнула воздух, потом опять вдохнула и выдохнула. Обладая родными, которые повторяли все по шесть‑восемь раз, я просто не переносила эту манеру в других людях, и еще больше не переносила, когда повторять заставляли меня. Аутотренинг помог плохо.

– Спрашиваю в третий раз, – тихо произнесла я. – Где я, черт подери!?

– Ты прошла через ВОРОТА в другой мир, – спокойно ответил чернобородый.

Я просто не поверила. Поэтому и спросила с издевкой.

– А вы кто? Волшебники?

– Интуиция у тебя великолепная, – согласился чернобородый. – Мы действительно колдуны.

– ПРАВДА!?

Глаза у меня тихо полезли на лоб. Хотя… Может, я просто с разбегу об сосну ударилась, когда прыгала через облако? А сейчас я очнусь и обнаружу, что лежу среди деревьев с шишкой на лбу.

– Вполне возможно, – согласился "маг". – Но это зависит от тебя.

Я уже ничего не понимала.

– Расскажите все по порядку, пожалуйста, – жалобно попросила я, – я же сейчас с ума сойду, а вы еще и издеваетесь! Совести у вас нет – так мучить нежную девушку!

Мужчины весело переглянулись. Кажется, они мне не верили. И зря… Я же такая нежная, такая чувствительная… не всяким бревном перешибешь!

– Хорошо, – кивнул седобородый, – слушай. Ты действительно находишься в совсем другом мире. Наш мир и твой совсем разные. Ваш мир – это мир, где техника подавила души людей. Мы же не строим машин. Наш мир основан на магии. Магия слова, магия жеста, магия мысли. Да, в чем‑то мы используем и машины, но они играют вторичную роль. У вас изучают физику и начертательную геометрию. Мы изучаем строение потоков магического эфира, сокращенно СПЭФ и начертательную магометрию. Ваш мир – механика, наш – колдовство. Когда‑то наши миры соприкасались, и дорога к нам и к вам всегда была открыта. Многие приходили, кто‑то оставался, кто‑то возвращался, многие учились здесь…

Я вспомнила сказки народов мира, которые перечитывала под настроение, и охнула. Вот оно что! Мир магии! Отсюда все и пошло. И тридевятое царство, и, поди туда, не знаю куда, и все‑все‑все остальное, типа говорящих волков и вампиров!

– Правильно, – подтвердил седобородый.

Как ни ошеломлена я была свалившимися мне на голову новостями, но все‑таки до меня дошло. Не прошло и года!

– Вы что – мысли читаете!?

– Читаю. Ты еще совсем не умеешь контролировать их. Но не все, а только те, что относятся к нашему миру. Надо же знать, не принесешь ли ты нам вреда!

Я невольно засмеялась. Ну и наглость! Затащили к черту на рога, а теперь еще и в мозги лезут!

– Ладно, читайте. Со временем я вам отплачу той же монетой.

– Посмотрим. Так вот, около шести тысяч лет назад по нашему летоисчислению…

– А по‑нашему? – не утерпела я.

– Около двух тысяч лет. Три наших дня равны одному вашему. Ясно? Подробнее тебе потом расскажут, на "временных потоках".

– Простите, больше перебивать не буду.

Колдун кивнул и продолжил.

– Около шести тысячелетий назад один безумный гений запер ворота между нашими мирами. Он был колдуном, и гениальным колдуном, надо сказать, но в то же время сумасшедшим. Он возненавидел все иные формы жизни.

Я зажала себе рот рукой, чтобы не перебивать, но "маг" улыбнулся и пояснил:

– Мы, люди, самая многочисленная раса, но есть еще и другие. Вампиры, оборотни, друиды, эльфы, элвары, альвы, гномы, лешие, кикиморы…. да всех просто не перечислишь! Этот придурок, а по‑другому его и не назовешь, смог закрыть ворота между нашими мирами, и вы пошли по технократическому пути развития. Он уже умер, и это очень хорошо, но этот мерзавец был гением. После своей смерти, то есть самоубийства, он устроил так, что его неизрасходованная СИЛА, – он как‑то так произнес это слово, что я сразу поняла – речь идет о магической СИЛЕ, а не о бодибилдинге, – поддерживает заклинание, закрывающее наши миры друг от друга. Наши колдуны подсчитали, что это продлится еще около двадцати четырех тысяч лет. По вашему счету это около восьми тысяч лет. Потом ворота откроются, и ваш мир снова станет миром магии.

– Если доживет до этого, – вздохнула я.

– Даже если и не доживет, – пожал плечами седобородый. – Магия может многое. И устранить все, что вы причинили себе своими нелепыми железками, и вырастить леса, и наполнить моря водой… И мы опять придем в ваш мир. Я, конечно, до этого не доживу, но мои дети, внуки, правнуки… Ладно, это просто мои мечты. Этот подонок не только запер наши миры, он еще и насадил в вашем мире чрезвычайно агрессивную и нетерпимую религию. И новоявленные христиане, – слово это он выговорил так, словно его жгучим перцем посыпали, – рванулись истреблять всех, кто не успел удрать. Чертей возвели в ранг сил Тьмы! Про колдунов и ведьм рассказывали такое, что повторять тошно! За несчастными вампирами и оборотнями охотились, как за дикими зверями! Да ты и сама все отлично знаешь!

Еще бы мне не знать. Небось, все про инквизицию в школе слышали!

– Пока он был жив, мы ничего не могли сделать, – вздохнул чернобородый. – Этот мерзавец и, правда, был гением. Но после его смерти, мы сумели найти лазейку. Представь себе, что ручей, впадающий в огромную реку, завалили камнями. Он потек по другому руслу, набирая в себя грязь и гадость, но отдельные его потоки… Нет, не потоки, капли, всего лишь капли, но они все‑таки просачиваются через

камни. И их все больше и больше. И ты – одна из таких капель.

– Оставим поэтические сравнения для певцов и музыкантов, – решительно вмешался седобородый. – Скажи честно, девочка, как ты относишься к вампирам и оборотням? Эльфам и лешим? Кикиморам и водяным?

Показалось, что его взгляд проткнул меня насквозь. Но стыдиться мне было нечего.

– Никак не отношусь, – ответила я. – Никакого страха или отвращения. Скорее, наоборот. Здоровое любопытство. А у вас они водятся? Все сразу?

Глаза "мага" потеплели.

– Это хорошо. Теперь я могу говорить дальше.

– А если бы я сказала, что я – ревностная христианка, и всякую нечисть надо уничтожать?

Спрашивала я из чистого любопытства. Во‑первых, я всегда была атеисткой. Как сказал один мой знакомый, надо либо думать, либо верить. Я же предпочитала думать. Бога нет до тех пор, пока это нельзя будет доказать математическим путем. И точка. А во‑вторых, я с детства усвоила, что нет плохих и хороших, есть только наше отражение в зеркале. И если тебе подставляют подножку, подумай, что бы сделал ты на месте этого человека. Возможно, то же самое? Так какое же право я имею осуждать тех же вампиров? Они пьют кровь, согласно мифам. Но им же это необходимо! Стоит только поставить себя на их место, и их уже нельзя осуждать. Неужели вы, неожиданно став вампиром, перешли бы на растительную пищу? Что‑то я сомневаюсь. Или еще проще. Я в жизни видела ну очень мало вегетарианцев. С нашей точки зрения, есть бифштекс – это поддерживать силы. А с точки зрения коровы, из которой этот бифштекс приготовлен? Убийство и людоедство. Все зависит от точки зрения.

– Ты бы очнулась в лесу с сильной головной болью и шишкой на лбу, – отрезал седобородый. – Мы не можем рисковать! В нашем мире не будет ни христианства, ни остальных его разновидностей! Слишком мы разные, чтобы делиться на угодных и неугодных вашему Богу! Да и рабы из нас плохие!

– Мы не рабы!

– Угу, а рабы – не мы? Так, что ли? А как же ваши фразы? Раб Божий такой‑то, спаси, Господи, раба своего, такого‑сякого? Не ваши?

– Наши. – Я внезапно поникла духом. – Я ведь крещенная. Это может помешать?