Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Страница 1
Галина Дмитриевна Гончарова
Ёлка и Тёрн. Тетралогия
Учиться, влюбиться… убиться?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
"Не бросайте меня в терновый куст."
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Кто украл дракона???
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Летняя практика
Летняя практика
Глава 1. На практику…
Глава 2. Новые люди, новое место
Глава 3. Полный Буздюк. Что тут еще скажешь…
Глава 4. Доброй охоты…
Глава 5. Спасатели, вперед…
Глава 6. Работаем? Отдыхаем!
Глава 7. Кому праздник, кому… пряник?
Глава 8. Завал на работе? А если в буквальном смысле?
Коротенький эпилог. Или – вместо пролога
Корни зла или Вперед в прошлое
Часть 1. Дела давно минувших дней
Глава 1. Экзамен на влюбленность
Глава 2. Женить. Кого помиловать?
Глава 3. Попасть… от слова 'попа' или 'пасть'?
Глава 4. Романтика лесной дороги
Глава 5. Бить или не бить – вот в чем вопрос…
Глава 6. Рассказывает Лоррелайн ан‑Астерра
Глава 7. Возвращение государыни
Глава 8. Что такое коронация и как с этим бороться?
Часть 2. Долгая дорога домой
Глава 9. Начало пути
Глава 10. Торфяные болота
Глава 11. Любовь, зачем ты мучаешь… людей!
Глава 12. Аристократка и пират
Глава 13. Морская прогулка. Рекомендуется для укрепления нервной системы
Глава 14. О пользе милосердия или 'добивайте врага своего'
Эпилог
Дорога домой
Пролог
Глава 1. Далека дорога домой…
Глава 2. Труба зовет, пора в поход!!!
Глава 3. Есть у нас еще дома дела…
Глава 4. Мы предполагаем, судьба располагает…
Глава 5. Мистика и мистификация, обычное и невероятное
Глава 6. О нехватке в организме витамина РСК (Ремень Солдатский Кожаный)
Глава 7. Если это не засада, то чего еще вам надо?
Глава 8. За одного битого двух небитых дают. И в придачу – корзину с розгами
Глава 9. Принципиальное различие между верой и религией
Глава 10. Десять казней Египетских, научный подход к проблеме
Глава 11. Игрока бьют не за то, что играл, а за то, что отыгрывался
Глава 12. Завершающая. Или это все равно начало?
Вместо эпилога. Тридцать лет спустя
notes
Note1
Note2
Note3
Note4
Note5
Note6
Note7
Note8
Note9
Note10
Note11
Note12
Note13
Note14
Note15
Note16
Note17
Note18
Note19
Note20
Галина Дмитриевна Гончарова
Ёлка и Тёрн. Тетралогия
Учиться, влюбиться… убиться?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
"Не бросайте меня в терновый куст."
Глава 1
Вообще‑то я нормальная. Ну, или была до дня Ивана Купала. Даю вам самое честное пионерское слово – я была абсолютно вменяемой занудой, одной из самых занудных в группе. Носила старые джинсы – просто потому, что так удобнее, читала детективы на переменах, вместо того, чтобы разговаривать с подругами, и никогда не красилась – просто из лени. Да, позвольте представиться, меня зовут Юля. Но все всю жизнь называют меня Леля, хотя я просто ненавижу это имя. Леля – это что‑то такое высокое, худое, задумчивое и с интересной бледностью лица, происходящей от несварения желудка. И очень стервозное внутри. А я всю жизнь веселая, взбалмошная, с вечным румянцем во всю щеку, и волосами, которые принципиально торчат в разные стороны. Им, видите ли, так удобнее. А то, что я ни одну прическу не могу сделать, на голове всю жизнь как воронье гнездо – это не учитывается, это вообще мелочи. Еще я являюсь студенткой биологического факультета, просто по призванию души и читаю запоем книги. В общем, все как у всех, ничего особенного, велосипед не изобретаем и не крадем. И вот случилось историческое событие. Хотя тогда я называла его обычным заскоком по фазе.
В одной из книг я наткнулась на описание ночи на Ивана Купалу. Если кто не знает, я напомню. Это с шестого на седьмое июля, по новому стилю. В эту ночь прыгают через костер, обливают друг друга водой, а главное, собирают магические травы. И самое главное – в эту ночь цветет цветок папоротника. И кто сорвет его, тому будут ведомы все тайны на земле. То есть, у него еще много функций, но эта меня заинтересовала больше всего. И я решила – надо ехать. Уж я‑то наверняка найду этот цветок. Вот стукнуло мне что‑то в голову. Или по голове… Но если я упрусь в одну идею – уж поверьте мне, второй в моем мозгу не уместиться. Места, наверное, мало.
И я отправилась в лес за цветком папоротника. Собралась в темпе вальса, чтобы не передумать, и поехала, как и решила, за сотню километров от города. Предупредила маму, что вернусь на следующее утро, мама махнула рукой и сказала катиться колбаской и быть поосторожнее. Особо она за меня не боялась. Мы в этом лесу каждый год отдыхали на турбазе, так что я там пенек от пенька на ощупь знала. Отца решили не информировать, брат просился со мной, но я его отшила, сказав, что без сопливых скользко. Я даже не боялась ехать в лес одна. Компас был, карта леса и фонарик были, одета я была тепло – так что за меня беспокоиться? Волки в нашем лесу уж триста лет как не водятся, а кабаны и лоси сами к человеку не подойдут. Да и человека к себе не подпустят. Оставались еще люди, которые похуже всяких зверей, но я ними я постараюсь не встречаться. В лесу шаги далеко слышно, успею спрятаться.
В общем, самые страшные звери в нашем лесу были комары. Огромные и злющие. И некормленые с зимы. И вот иду я, любимая, от автобусной остановки, а от нее еще до леса километров семь пилить, да еще в лесу устраиваться, а уже темнеет. Ничего, вот доберусь, разведу маленький такой костер, и буду жарить на нем взятый из дома хлеб с крахмально‑бумажно‑красительной колбасой, а потом пойду искать этот цветок папоротника. И обязательно найду его. Найду, потому что иначе нельзя. Я всегда верила в чудеса, а значит, они должны происходить в жизни. Обязаны! А иначе – как жить без чудес? Этого и не понимали мои однокурсницы. Они не понимали, почему мне хочется плакать на рассвете, когда солнце такое большое и чистое, а мир такой открытый и нежный, словно спящий котенок. А я, грешна, никогда не понимала, чем косметика от фирмы Avon лучше или хуже фирмы Faberlic, и как можно в пятый раз обсуждать немодный свитер училки по математике и ресницы мальчика на соседней парте. Может, это просто моя ущербность? Не знаю. Но мне всегда было от этого тоскливо. Потому‑то у меня и друзей было мало. А сейчас я шла по деревне, готовясь свернуть на проселочную дорогу…
– Леля! – окликнул меня знакомый голос.
Я обернулась, улыбаясь до ушей. Голос, знакомый и родной, принадлежал бабе Вере, у которой мы всегда покупали молоко. Всю жизнь, с тех пор, как меня в возрасте трех лет первый раз привезли на турбазу. Мы приходили к вечерней дойке молока, баба Вера наливала нам трехлитровую банку, и молоко было теплое и странно живое, и мы с братом не выдерживали и отпивали по нескольку глотков прямо из банки, ссорясь за право первой очереди.