Элиот Кровавый (СИ) - Страница 118

Истлели прекрасные сады, и мечты тихим ходом опустились в пропасть, и момент непоправим; и всё напрочь сгнило от пришествия зимы, что без смены поры года к сердцу прорвалась.

— Будь по твоему, я не жадный, уступлю. Но зачем ты упорствуешь моей воле, Элиот.

— Пойми же.

— Ты по прежнему всё тот же жалкий мальчишка, ты ничего не добился своими руками, тебе всё принесли на блюдечке. Но ты даже это не сумел удержать. А просто нужно было пить кровь да наращивать силы любой ценой, однако что делал ты? Игрался. Вот что! Твоё сердце сдохло! — в несвойственной себе манере эмоционально говорила Искра.

— Так зачем же ты упорствуешь? — грубо произнесла она, — Ради этого дохлого сердца с прахом твоей жены?

— Или, ради светлого будущего, которого никогда не будет? — Искра развела руки в стороны, а потом вонзила пять пальцев в область сердца.

Монолог просто выливался в пустое пространство.

— Все что ты можешь, это немо наблюдать за моим возвышением. Так смотри же, СМОТРИ ХОРОШЕНЬКО! — искра устремила клинок вперёд, смотря ему в след пылающими глазами подобно генералу ада.

С клинком в руке размылся красной тенью, и ринулся со всех паров рубить живую плоть; и люди те убиты зверски, но без боли, ведь меньше чем за вздох покинула их жизнь. Клинок вонзался острой кровью, делил тела на пополам. А ветер раздувал останки по дороге. Залиты были улицы зловоньем, пороги суровой поступью он изломал, да двери ловко локтем вышибал.

Бушующим ураганом пировал. Мелодию услады падшим умом постигал, так бережно глазами наблюдал за мановением кровавого пера, как обезумевший художник: устал от опостылевших картин, начав всерьёз заниматься делом. Подкидывал да разрезал, догонял и кромсал.

И имя его: Саранча на полях. Судьба вечно ходить голыми ступнями по раскалённой земле. Предназначение же его: волю людскую кромсать. И от доли не отвертишься, как юлою не крутись.

Порез, порез, порез, порез! — распались всадники мозаикой, голова слетела вместе со смертью скакуна, и резались копыта, броня вскрывалась обнажая молодую плоть. И плоть ту резали безбожно: Искра прошлась по улицам города парадом смертельных порезов, тела живых моментально распадались многими частями, сгнивая ещё даже не коснувшись землю, две сотни вздохов он резал невинную плоть, разрушал кровавыми волнами дома, стирал человеческое присутствие и быт, топтал землю, что та расходилась волнами: пока в глаза не попала новая волна воителей скачущих на скакунах.

Солдаты мчались верхом на животных, сильно подгоняя тех сбруей, животных же сильно походили на оленей, только в три раза больше, массивнее, зеленого цвета с черными пятнами, ветвистыми рогами, да облачённые броней сверкающей — Искра метнулась в блике к первому наезднику, клинок как бы нырнув под горло скакуна, мигом разрезала его вместе со всадником: животина пробежала за спину уже не имея головы.

Вертясь юлою бурной прошёлся по рядам, нарезая мелкими долями всех и каждого из них. Так сильно пировало гнилое сердце, сладка ухмылка крови на лице.

Сердце чёрное — алого страшней. Станут после битвы на века врагами, пока утро имя не сожжёт с их губ.

Искра поклонилась телам убитых, — Благодарю за угощения господа, но время не ждет, — глаза выражали упоение, прозорливость, даже дикие нотки, будто пёс, что сидел прикованный ржавой цепью к стальной трубе: сейчас её разорвал.

Жестокий взгляд направился вверх, солнца уже ожидали в преддверии заката, где-то очень далёко летела армада воинов на больших птицах, где-то очень далеко гудели колесницы везущие орудия, основное войско подойдёт через час. К тому времени созреет его новый дружок. Всё преступления лягут на него, он должен будет сражаться с целым войском Весов. Создать тут невероятное количество проблем. Одним махом решить вопрос и ослабить врага.

Искре казалось это идеальным решение проблемы.

Он вдоволь поужинал, набрался сил для изменения тела, в битва помогла его выковать. Навсегда стереть все вонючие человеческие черты, которые его невероятно раздражали. Чувствовал себя молодцом, сесть на столько стульев разом.

Даже город был выбран неслучайно, по древнему договору города черты не имели права размещать серьёзные войска в своих границах. Только в большом отдалении. В случаи недобрых намерений одна сторона заметит массовую переброску войска. Поэтому сопротивление здесь не столь высоко.

Система: Ты не понимаешь какую цепную реакцию поднимаешь, может произойти всё что угодно, остановись.

— Ага, подружка! Только перекушу основным блюдом, в том большом домике вкусные свинки, — Искра показа пальцем на дворец, и тут-же растаяла размытой тенью, за дольку вздоха он переместился прямо ко дворцу. Но! Золотом цветом загорелись очертания купола. Он накрывал собой весь дворец, став для него прочным шитом.

Нос сделал жадно затягивал воздух, — Чую аппетитный запах знатных особ, один особенно приятным мыслям, — Рука легла на купол, он излучал золотое свечение, обжигал плоть, от руки исходил красный дым, — Сейчас исправим! — из спины пробились чёрные костлявые крылья, обтянутые кожей, Искра подлетела к вершине купола, остановившись ровно в одном метре, она вознесла клинок над головой, — чёрная рука вспыхнула пламенем, чёрная кровь струйками текла по клинку, как бы опоясывая его, прогуливаясь полотном. Весь огонь стекался к кончику лезвия, сходил с него в сферу, сжимая с крошечную точечку, кровь последовала за ним, просачивалась в точку, от туда слышалась череда взрывов, субстанции как бы боролись между собой — клинок вознёсся ещё на пять сантиметров за спину, руки окрасились чёрными венами, мускулы неистово вздулись — руки сильно ударили точечкой по куполу, прозвучал взрыв и зарево, словно хлопушка хлопнула перед лицом, ударила тело взрывная волна, вся кожа сгорела, глаза выгорели, волна удара прошлась по куполу: полностью разрушая тот. Огонь спустившись вниз разгонялся волнами, что бьются об камень, только отходили они от камня, сжигая всё от дворца и идя дальше.

Новая кожа быстро отрастала, покрывая собой обнажённую плоть и тут-же покрываясь рядами чёрных чешуек, создавая новую броню, — Хорошая вышла хлопушка, можно применять. Искра мелькну размывшись красной полосой.

«Грех»

Совсем юная особа бежала по цветущему саду, в руках её игрушка, в виде какой-то куклы, на которой бережно одетое зелёное платье. Рядом с ней могущественные на вид воины, броня их тяжела, щиты крепки, мечи остры, но глаза напуганные.

Девочка остановилась у фонтана, — Я больше не могу бежать, — устало сказала она.

— Юная госпожа, тайный проход совсем близко! Нельзя медлить, мы не знаем на что способен этот монстр.

— Да, но как же отец?

— Господа, он должен поддерживать барьер дворца, пока не пребудет подмога, идёмте же, — говорил первый из двух стражников хватая девочку за руку.

Прозвучал оглушающий взрыв, небо наполнилось огнём, который поглощал купол, купол тот таял как снег под лучами яростного солнца, столь пугающе стремительно.

Сердца троих громко застучали, чувства разносились по крови, пали незримым ощущением смерти к основанию души.

Крепкая рука сильнее сжала юную руку, потащив за собой вперёд. Кукла упала мусором на землю.

Прозвучал свист и лезвие прошлось по крепкой кисти отрезав руку, полотно меча поплыло в новом взмахе к шее, мигом отрезав её косым срезом — пара твердых шагов в повороте; и новое тело сияет кровавой полосой вдоль себя — теперь уже разрозненные куски прощались со своим привычным местом: без крови, без криков, жизни потухли.

Клинок вошёл в молодой живот, тело начало подниматься верх, кровь стремительно утекала по клинку. Испуганный болезненный взгляд смотрел прямо в глаза Искре, её жестокие глаза сменили тон

Момент повис горьким сожалением, мёртвое кристаллическое сердце громко ударило.

Глаза Элиота смотрели на последние минуты девочки, на её взгляд, пока тельце не растеклось под действием зловещего проклятия клинка, не утёкши в тёплую землю, что стала ей могилой.