Элеонора Дузе - Страница 52

Веризм, утвердившийся как художественная система в 80-е годы, стал

итальянской разновидностью критического реализма. Проникнутый жизнен¬

ной правдой и подлинным демократизмом, он выражал гневный протест против

социальной несправедливости и бесчеловечности буржуазного общества. Его

глубоко гуманистическая сущность послужила связующим звеном между на¬

циональными традициями искусства Рисорджименто и последующим разви¬

тием прогрессивной итальянской культуры.

Декадентство, отразившее в негативной форме кризисные явления буржуаз¬

ной действительности, возникает в Италии в 90-е годы, вместе с зарождаю¬

щейся националистической идеологией. Итальянский декадапс отмечен

индивидуалистическими тенденциями, стилистическим эклектизмом, чертами

эстетизма, психологической изломанностью.

В 80—90-е годы Элеонора Дузе — актриса, признанная во всем мире. Ее

глубоко реалистическое искусство пронизано острым чувством современности,

гневным неприятием бесчеловечных законов капиталистического общества. Но

тягостная пора безвременья накладывает свой отпечаток и на творчество

великой актрисы, не избежавшей «болезни» своего века. В неутомимых поис¬

ках непроторенных путей в искусстве она испытывает известное влияние де¬

кадентства, которое, однако, не затрагивает глубинной почвы, реалистической

основы се творчества.

В первые десятилетия XX века Италия пришла к национальной трагедии,

приведшей впоследствии ее к «черному двадцатилетию» фашизма.

Трагически складывается в этот период и артистическая судьба Элеоноры

Дузе. В 1909 году она оставила театр и возвратилась на сцену лишь в 1921 го¬

ду. Следующий, 1922 год — год национального позора Италии, прихода к власти

фашизма.

Элеонора Дузе не принимает предложений, сделанных ей диктаторским

режимом, предпочтя им продолжение гастрольных скитаний по свету. Великая

актриса осталась верна чистоте своего призвания. До конца жизни, оборвав¬

шейся в 1924 году, служила она искусству. Она умерла вдали от родины, во

время гастролей в Америке.

Много аспектов включает в себя тема Элеонора Дузе и итальянский театр

ее времени. Театр вошел в ее жизнь с колыбели. Дочь бродячих актеров, она

родилась в Виджевано, где остановилась маленькая труппа, странствовавшая

по городам и селениям Северной Италии. Однажды, когда Элеонора была еще

ребенком, семья снова оказалась в Виджевано. Обычно актеры останавли¬

вались в грязных лачугах и затхлых гостиницах. На этот раз их приютили в

красивом, чистом доме. Перед отъездом девочка задержалась на лестнице, по¬

том с плачем возвратилась в комнаты, чтобы положить на диван свою куклу —

пусть хоть она останется в этом приветливом месте и будет счастлива!

Пройдет много лет. Однажды Элеонора скажет Ренато Симони, известному

драматургу, режиссеру, исследователю итальянского театра: «Возможно, я

ошиблась дорогой. Мне вспоминаются слова моего отца. Он говорил, что жен¬

щина должна жить в своем доме и выполнять великие обязанности доброты.

Не противлюсь ли я своей судьбе, уходя от того, что принято,— актриса,

разъезжающая по свету без отдыха и покоя? Хорошо или плохо то, что я

делаю?» И после минутной слабости прибавит: «И тем не менее я верна своей

человеческой природе, посвящаю себя этой жизни с неиссякаемым порывом и

не раскаиваюсь».

Можно ли хоть на мгновение усомниться в том, что жизнь Дузе была не¬

разрывно связана с театром? В одном из писем актрисы можно найти такие

строки: «Абсолютная необходимость все приносить в дар моему искусству либо

исчезнуть абсолютно — это самое абсолютное чувство, которое трепещет во мне

и сдерживается лишь моей волей».

Она любила искусство и терзалась им, не зпая успокоения. «Бороться и

действовать,— читаем в другом письме,— совершенствоваться и искать... ис¬

кать? Чего? Я этого не знаю, но у меня всегда была жажда, желание искать

где-то в другом месте, не здесь».

Уже будучи прославленной актрисой, поддаваясь временами унынию и пе¬

чали, она тосковала по тихой и безвестной жизни, в которой ей было отка¬

зано — на муку ей и во славу искусства. Ведь Дузе обращалась к зрителям

со сцены не по долгу актерского ремесла, а движимая настоятельной, само¬

властной необходимостью общения с людьми. Эта непреодолимая потребность

сказать нечто очень важное, волнующее именно ее, передать другим свои по¬

мыслы и чувства делала ее актрисой уникальной, единственной, неповторимой.

Она прочувствовала свое призвание, пережила свою миссию как самый жи¬

вой, яркий и глубокий момент своей человеческой природы.

Безгранично велико значение творчества Дузе для итальянской националь¬

ной актерской школы. Она раздвинула горизонты сценического искусства, со¬

единив в гениальной простоте живую правду жизни с поэтической возвы¬

шенностью, что приводило к эмоциональному воздействию неизъяснимой

силы.

Она продолжала дело своих предшественников, великих трагиков эпохи

Рисорджименто — Ристори, Росси, Сальвини,— принадлежа к той же школе пе¬

реживания. Но творчество Дузе открывает новый этап развития реалистиче¬

ского метода — искусство психологического реализма. Всепроникающая, все¬

поглощающая, беззаветная, пронзительно ранимая человечность образов, со¬

зданных актрисой, бросает вызов антигуманному, бездушному, страшному бур¬

жуазному миру, обрекающему героинь Дузе на трагическую гибель.

«Она не преступала законы драматического искусства,— пишет Элиджо

Поссенти, младший современник Дузе, критик и исследователь новейшего

итальянского театра,— она возвышалась над ними и вмещала жизнь в ясные

формы, вносила вдохновение в стиль, вселяла дух в материю. Она сливала

воедино жизнь и вдохновение, создавая правдоподобие до бесконечности поэ¬

тическое, самое прекрасное, становящееся истинной правдой. Если театр —

это условность, то Дузе была противоположностью театра, а если играть —

означает повторять хорошо написанную роль, то Дузе не была актрисой. В про¬

тивоположность театру, имитирующему жизнь, она владела магией, заставляя

раздвинуться свод, закрывающий наш горизонт, чтобы показать нам сквозь его

просветы свободную, вольную синеву неба. Она обращалась к самой сути че¬

ловека, и казалось, что лицо ее, фигура, голос, кристально прозрачный, с

переливами модуляций, как будто излучали ритм тихого пения — мелодии та¬

кой убедительной, что душа начинала петь и заканчивала пение вместе с нею».

Дузе озвучила своим искусством внутреннюю музыку театра, выявила его

поэтическую природу. Поэтический реализм ее искусства выразил духовную

суть и красоту внутреннего мира человека. Недаром она говорила: «Продолжаю

любить театр, люблю в нем превыше всего поэзию. Без поэзии театр сущест¬

вовать не может. Без нее останется лишь ремесло».

Мировая литература о Дузе очень обширна и многообразна, она включает

монографии, очерки, эссе, этюды, театральную прессу, свидетельства очевид¬

цев — журналистов, театральных критиков, писателей, деятелей сцены разных

стран, то есть всех тех, кто испытал на себе непосредственное воздействие ее

искусства и личности.

Много лет посвятила исследованию жизни и искусства актрисы Ольга

Синьорелли. Ее монография об Элеоноре Дузе, предлагаемая ныпе в русском

переводе советскому читателю, сочетает в себе непосредственную живость с

документальной достоверностью и представляет интерес как для широкого

круга любителей сценического искусства, так и для исследователей театра.

Монография Синьорелли лишена сенсационности «мифа Дузе», которой

грешат некоторые книги о великой актрисе, изданные за рубежом. Автор стре¬