Экстремист - Страница 82

… Кто и ждал меня, так это Никитин. Сидел в чистеньком джипе, жевал ржаной хлебушек, щурился от солнечных бликов, и был, кажется, счастлив. Я запрыгнул в домик на колесах, заметив две картонные коробки на заднем сидении.

— Приданное? — пошутил я.

— Это вам-с, — ответил мой друг, выруливая авто с площади.

Мелькнули хозяйские постройки, обшарпанный фасад ДК имени легендарного комдива, покосившиеся заборы… Я потянул руку к коробкам.

— Никитушка! Ты чего это?! — завопил, вытащив метровую белокурую кралю. С неисправимым косоглазием ультрамариновых глазищ. — На хрена она нам?!

— Девочке! — кротко ответил враг прекрасного.

— К-к-к-акой девочке?! — потерял голову.

— Твоей.

— Ах, ребенку! — взвизгнул я не своим голосом. — А если будет мальчик?

— Будет девочка, — пожал плечами.

— Почему?

— Мне так кажется.

— Иди ты к черту! — взревел я. — А во втором коробе что?

— Что-что? То же самое.

— Что?!

— Пусть будет. Про запас.

Как я хохотал, Боже мой, пытаясь вышвырнуть кукольный ширпотреб вон. Никитин не дал мне этого сделать. Я так хохотал, что казалось закончу свой жизненный путь от разрыва селезенки.

Жаль, что не околел от смеха. Как показали последующие события, лучше бы я это сделал именно тогда на трассе Зюзюкино-Москва.

Когда я иногда выхожу на улицу для праздной прогулки, то обращаю внимание на соотечественников. И не понимаю, почему они в большинстве своем не выходят из животного состояния. Они готовы служить телесным материалом для бессмысленных, обреченных на неудачу опытов, которые так любят проводить кремлевские утописты.

Впрочем, надо отдать должное моим единоплеменникам — шкура у них дубленная, к вседержавным опытам привычная, и, когда уж совсем невтерпеж, посылает власть к такой-то матери. Власть сопротивляется и не идет. И возникает извечное противостояние. Власть тешит себя иллюзиями: она любима и нужна народу, а народец, положив на властные структуры известно что, жительствует своей жизнью.

Такие вот беззаботные мысли посетили меня, когда я прогуливался у шумного гранитного фонтана. Праздный люд гулял и был, как бы сам по себе. Вне всяких социальных формаций. Може, это и есть великое достижение последних лет?

Моя группа прибывала на своих местах. Маскируясь, Резо-Хулио купил пломбир и лизал его, как горный козел соль. Он же, человек, конечно, сообщил с балюстрады: господа едут-с. И я ему поверил — луковицы уличных часов утверждали: два часа по полудню.

Акция «Памятник» стартовала. Господа банкиры прибыли на двух «Mercedes benz-300SE», заработанных кровью и потом — чужим. Но ведь это мелочи жизни. Надо быть выше обывательских слухов. Всякая банкирская гнида должна иметь надлежащую упаковку, иначе потенциальный вкладчик не поверит в её трудолюбие и не понесет свои драхмы в бронированное хранилище.

Господа Дубовых, В.Утинский и дворовая их челядь подступили к памятнику А.С.Пушкина, словно жаждя возложить к пьедесталу цветы. Увы, кроме автоматического оружия в руках телохранителей, я не заметил ничего празднично-душистого. По поводу средств уничтожения живого — шутка, хотя борта пиджаков людей в костюмах от Версаче (в тридцатиградусную жару) оттопыривались, будто подмышками прятались бутылки со светлой и родной.

Граждане и влюбленные парочки на лавочках неожиданно начали покидать опасную зону, смекнув в миг, что у бронзового Александра Сергеича забита «стрелка», которая может закончится интенсивной пальбой. А говорят — народ не принимает реформы. Очень даже вникает в суть, когда дело касается его жизненных интересов.

В очередной раз я должен был шагать в зону. Такая у меня, видать, судьба, от неё никуда.

Надо признаться, что хотел прихватить с собой пяток килограммов пластита в качестве последнего аргумента в беседе с оппонентами, да друзья отговорили — и то: если бы рвануло, от памятника, фонтана, кинотеатра, харчевни «Макдоналдс» на противоположной стороне, фонарей и иной окружающей среды ничего не осталось бы, кроме дымящейся воронки.

Когда я убедился, что господа прибыли с самими добрыми намерениями, я предстал пред ними. Как черт из табакерки. Но с газеткой «Правда», как обещал. И в солнцезащитных очках, в коих имелись оптические линзы, помогающие контролировать ситуацию на расстоянии: например, своевременно заметить снайпера на крыше.

От такого будничного явления обыденного человека мои будущие собеседники крайне смутились. Вот так вот среди белого дня возникает наглый фигляр с оппозиционной власти газетенкой, щерится грошем, помышляя самым безобразным образом шантажировать. И кого? Золотой фонд республики.

Господин Дубовых, как заяц, закосил глазами в разные стороны, а господин В.Утинский покрылся потом, как марафонец на сороковом километре бега. Телохранители потянулись за револьверными механизмами.

— Господа, не правда ли, хорошая погода? — сказал я. — Ой, что за тучка? — И указал на балюстраду, где Резо примостился с пулеметом SR-25 очень удобным, аккуратным из-за оптического прицела, средством уничтожения живой силы противника. — Ой, и там тучка. — И показал на пыльные кусты, где скрытничал диверсант Куралев с ручной ракетной установкой «земля — воздух». — Ой, а это что? — Из фонтана выбирался в полной боевой выкладке морской пехотинец Коля Болотный, не выдержавший жары и окунувший в искусственном водоеме.

Разумеется, ничего подобного не происходило. Все просто — владея некоторыми навыками гипноза из учения Шаолинь, я убедил противную сторону в том, что диалог должен быть конструктивным. А потом — жара-жара, от неё тоже случаются странные фантомы, будто миражи в песках ОАЭ.

— Прошу в тень, господа, — был любезен я, как мой великий тезка народу.

— А мы с вами, молодой человек, незнакомы? — насторожился банкир В.Утинский

— Не имел чести, — шаркнул я ногой. — Называйте меня Петей.

— Отлично, Петя, — хмыкнул господин Дубовых, присаживаясь на гранитную лавочку, но с деревянным насестом. — Что вы хотите от нас, Петя? Деньги, Петя? Это, извините, Петя, хуй знает что?

— Нахуя мне ваши деньги, господа? — удивился Петя. — Нужен некто Орехов.

— И это все, Петя? — в свою очередь изумился Дубовых, покосившись на своего спутника.

— А вам этого мало?

— И все? — не мог взять в толк г-н Дубовых.

— Все, — твердо ответствовал Петя. — А в чем дело?

— Я сейчас объясню, — вдруг занервничал г-н В.Утинский.

— Сука какая! — внезапно вскричал Дубовых и смазал своего компаньона по сытым ланитам. — Нагреть хотел! — И ещё одна оплеуха.

— И на сколько? — проявил Петя интерес.

— Много, — крикнул банкир. — И кого? Меня?!. Да, я кожаных сумок нарежу из тебя, гусь лапчатый!

— Я не понял его, — заюлил В.Утинский. — Ей-Богу, не вник!

— ……….! — брызгал желчной слюной Дубовых.

Я развел руками: господа, маракуйте сами друг с другом. Без меня, Пети. Сдайте генерала, и я вас более не тревожу в ближайшее время.

— Погоди, Петя, — вскинулся господин Дубовых. — А почему мы должны сдать нашего человека?

— Он нужен мне.

— Ха! Он и нам нужен, Петя.

Тьфу! Наконец я понял, что господин В.Утинский, будучи очень хитропопым, переврал все на свете, и поэтому я и Дубовых так трудно находим общий язык.

Пришлось вернуться к истории вопроса. После коротенького экскурса меня начали понимать.

— Так вы, Петр, утверждаете, что в состоянии разрушить все наши банковские Системы?

— Совершенно так.

— Сомневаюсь я.

— А вам мало нынешнего кризиса в Рост-банке?

— Вы хотите сказать, батенька, что пристроили это безобразие?

— Хорошо, — передернул я плечами. — Вы желаете убедиться?

— Да-с!

— А опыт с господином В.Утинским не убеждает?

— Что с него взять, как с козла молока, — прицыкнул Дубовых.

— Ну вы, право, — вконец расстроился банкир с пылающими щеками. — А вас, молодой человек, я таки видел где-то?..

Ответив, где он мог меня видеть — при получении фантастических дивидендов в Рост-банке, я вместе с Дубовых отправился в авто для проведения актуального эксперимента.