Эхо (СИ) - Страница 17

- Я знаю, это вы нашли меня. Спасибо, спасибо, - ее щека прижата к его, а губы едва не касаются уха. Ошарашенный Том чувствует, что у него начинает щипать глаза.

- Ник, что ты… Это ведь была моя вина, - Тому не хватает слов и воздух кончается в легких. Он и не замечает, как его руки вновь обвивают тонкую талию девушки. - Если бы я…

- Ты ни при чем… Это я в нарушение всех правил сунулась в пекло в одиночку, - всхлипнула она и отошла на шаг назад, отворачиваясь, чтобы он не видел ее слез. - Знаешь, давай больше не будем об этом? Я вдоволь наговорилась с родителями, следователями и психологом, к посещению которого меня принудили.

Она обернулась уже с улыбкой на ягодно-красных губах. И никто бы не назвал эту улыбку вымученной или фальшивой. Казалось, она на самом деле оставила произошедшее с ней позади и забавляется, разглядывая комнату друга.

- Спускайся вниз, я пока переоденусь, - кажется он смотрит на нее слишком долго.

- Но тебе наверняка прописан постельный режим, - отвечает Ник и театрально скашивает глаза на монитор ноута, на котором все еще фото Ирен Адлер с зажатым между зубов стеком.

Том краснеет и быстро захлопывает крышку.

- Не знала, что тебе нравятся дамочки старше тебя, - хмыкает Николь.

Том криво улыбается:

- Только не такие. Эта слишком бледная.

Через пять минут они уже сидят в гостиной, где заботливая бабушка Тома уже накрыла стол для чаепития и деликатно удалилась в свою комнату.

- Я приходил в больницу, но меня не пустили в палату. - Том помешивает сахар в чашке, смотрит на собеседницу исподлобья. Ник вздыхает. Печенье в ее руках ломается и кусочки падают на скатерть.

- Я была там недолго. На следующий день перевели на «домашнюю реабилитацию». Я снова живу с родителями. Еще меня на две недели отстранили от работы, - она морщится, сжимает пальцы и печенье окончательно рассыпается в крошки. - Папа настаивает на том, чтобы я срочно перешла в судебные секретари… а Холмсу за мое спасение он пообещал негласное покровительство. Если бы Салли знала. Кстати, она сказала, вы крупно поругались с ним прямо на месте моего обнаружения? Вернее, что ты схватил Холмса за полы пальто и хорошенько встряхнул, - с сомнением качает головой Ник, показывая как мало она доверяет словам сержанта Донован.

Том молча собирает подушечкой пальца крошки со скатерти. Его расстраивает то, что Николь не готова делится с ним пережитым, но собственные эмоции, какими бы мелкими по сравнению с этим они не были, требуют выхода.

- Можешь звать его моим отцом.

Ее глаза недоуменно округляются под взлетевшими к челке бровями. Том подробно рассказывает о случившемся, уперев взгляд в остывающий чай. Ник выдает крепкое ругательство, когда он доходит до места, где выяснилось, что детектив заранее знал о том, где может находится пленница, но после окончания истории над столом повисает тишина.

- Разве ты не рад? - робко спрашивает она по прошествии пары минут. - Он конечно не образец морали, черт, да он просто придурок — так поступить с тобой и так оповестить о вашем родстве, но… - Ник начинает нервно теребить бумажную салфетку. - Мне казалось вы нашли общий язык и ты был счастлив получать его уроки… - она замолкает, спотыкаясь о ледяной взгляд его голубых глаз.

- Он даже объявить нормально об этом не смог. Выстроил несложную логическую цепочку. Такую, чтобы даже я догадался, - ядовито тянет Том. - Видимо так велико было разочарование от отпрыска…

- Нет, это все странно, - Николь подпирает подбородок рукой. - У него же было столько времени, чтобы сообщить тебе. А он выбрал ситуацию, явно выходящую за рамки обычной; момент, когда ты был менее всего эмоционально расположен к этому. Сколько вы не виделись до этого?

- Неделю? - Том дергает плечами. Ему не нравится какой ход приобретает беседа: оправдательный.

- Ты говорил об этом с кем-нибудь еще?

- Конечно, - он вскакивает с места и начинает ходить по комнате. - Спросил маму утром, когда приволок ноги домой после той жуткой ночи. Хотя это сложно назвать разговором. Я спросил, она ответила «да». Потом мне просто хотелось лечь в постель и проспать тысячу лет.

- И ты… не поинтересовался, как так вышло? - Николь накручивает локон на палец. Том сердито фыркнул.

- Как ты себе это представляешь? Спросить почему папочка-гений бросил нас?

- Но они оба были так молоды…Моложе меня, - взгляд Ник направлен куда-то мимо Тома, будто она пытается представить как выглядели Шерлок и мисс Хупер семнадцать лет назад. Юноша отворачивается к камину, на полке которого расставлены фотографии его семьи. Он вспоминает разговор полугодичной давности — это ведь Ник подбила его разгадать загадку фонда «ТВХ». И зачем спрашивается?.. Боль, обида и сплошная злость — вот что он обрел в итоге. «Вернее, отгреб», - мрачно думает он, когда требовательный голос Николь просит его вернутся к столу.

- Похоже внутренние переживания и правда мешают тебе связно думать, - строго говорит она, когда Том вновь садится напротив. Юноша не успевает среагировать на это неприятное замечание, когда Ник добавляет вопрос: - Ты помнишь вашу первую встречу с Шерлоком Холмсом?

- Я придумал скучнейшее развлечение — пройти в Бартс под видом студента. Я рассказывал, - Том отхлебывает чай, не зная куда ведет его собеседница.

- Да, я помню, - нетерпеливо подгоняет его она. - Холмс прочел тебя, не так ли? То, что ты школьник, подделавший пропуск. Но он не увидел главного, ты помнишь?

Том давится куском печенья, закашливается. Перед глазами плывет картинка — детектив спрашивает о родственной связи с «доктором Хупер». И удовлетворяется ложью о племяннике. Он и правда не знал?..Как можно не знать о собственном сыне? А если знал, к чему весь этот фарс?

- Ты должен поговорить с ними. С родителями, - твердо произносит Николь.

========== Часть 18 ==========

- Здесь, - Шерлок стучит по разделительному стеклу, показывая таксисту, где остановиться.

- Но мы еще не доехали, - Джон стряхивает мягкое ощущение сонливости. Напряженные поиски Пита Риколетти украли у него положенные восемь часов на сон. Финальная операция прошла успешно, и теперь доктору хотелось нормально поесть, принять душ и отвоевать свое право на свидание с подушкой.

- Выйду здесь, куплю две порции фиш-энд-чипс, - если Джону не показалось, Холмс даже улыбнулся.

-С чего бы это? Не помню когда ты последний раз покупал еду.

- Ты хорошо потрудился, друг мой, и заслуживаешь ужин, - одной ногой детектив уже стоит на тротуаре. - Я скоро.

Оставаться задобренным неожиданной похвалой из уст Шерлока Джону оставалось недолго. Когда, проехав в машине еще двести шестьдесят метров, он открывает дверь их квартиры, то сталкивается со взглядом таких же ясных голубых глаз. Сам детектив наверняка сказал бы, что это знание факта родства его и Тома Хупера делает глаза последнего похожими на его.

- О, наконец-то мне удалось вас поймать, - Том стоит у самой лестницы, рядом с ним миссис Хадсон. Судя по этому, а также по не высохшей мороси на его пальто, юноша пришел только что. И в этот же момент Джон вдруг понимает, что если у него и будет сегодня ужин, состоять он будет вовсе не из рыбы во фритюре и картошки фри. Хренов гений видимо увидел Тома из окна кэба. За прошедшие с той ужасной ночи три недели его сын трижды пытался встретится с Холмсом, и трижды тот исчезал, как правило под предлогом работы, которой было в достатке. По лицу доктора проходит волна различных эмоций и Том понимающе кривит губы.

- Ясно. А я думал, что после сегодняшней блестящей пресс-конференции у него будет минутка отдыха, - голос Тома звенит от еле сдерживаемого раздражения. - Всего хорошего, миссис Хадсон. Доктор.

- Ох, Том, ну что ты. Останься на чай, - квартирная хозяйка, полюбившая мальчика всей душой, цепляется за рукав его пальто и тянет обратно. - Я испекла твои любимые пирожки.

- А мне ничего не перепадет? - с надеждой спрашивает Джон и голодное урчание живота звучит добавочной жалобной нотой.