Эхо мёртвого серебра (СИ) - Страница 16

— Что «и»?

— Не смотри на всех, как на тараканов.

— Ничего не обещаю.

***

Город напоминает огромный муравейник, где улицы перетекают в мосты, а те в перемычки между домами. Улицы змеятся, сплетаются в узлы, но одна, самая широкая, тянется прямая как копьё. От главных ворот до замка короля, на мой скромный взгляд, мало отличающийся от курятника. Тонкие башни, декоративная крепостная стена и расположение на острове в центре.

— Странно, что Сквандьяр не поселился там. — Заметил я, кивая на опущенный мост, ведущий к воротам.

— Боров расценил ситуацию, — ответил полуэльф, холодно осматривая улицу и многочисленные магазинчики. — Бытье короля в пограничье довольно скоротечно, а если будет копить много сил, то…

— То Геор разозлится. — Закончил я.

— В точку. Власть такое дело, делиться никто не любит. А пока эти земли покрыты грибными королевствами, их правители целуют Светоносному сапоги, да облизывают подошвы.

— Грибные? — В разговор вклинилась Ваюна.

Девочка перевесилась через борт телеги и опёрлась локтями о козлы. Смотрит вокруг блестящими, как у кошки, глазами. Особо задерживается взгляд на пекарнях, от которых идут густые ароматы свежей выпечки.

Вокруг нас равнодушная толпа, спешащая сразу во все стороны. По своим мелочным делам, каждый слишком занят рутиной, а взгляды устремлены на землю. Вдруг среди мешанины ног мелькнёт монетка. Попрошайки тянут руки к прохожим, вымаливают еду, изредка к ним летит грязный медяк. Нищие ловят его, как псы сочную кость.

— Грибные, — повторил Элиас, обводя улицу рукой, — ведь повыскакивали, как эти самые грибы после дождя. Да и продолжают. Моргнуть не успеешь, как два новых появляются, а три старых исчезают.

Очередной нищий потянул ко мне тощие руки, скорбно запричитал о страшной судьбе и больных детях. Лицо у него сморщенное, с глубоко запавшими глазами, а когда говорит, показываются почти чёрные зубы. Я вздохнул и… бросил ему золотую монету.

Жёлтый кругляш сверкнул, как маленькое солнце, и плюхнулся в распахнутую ладонь. Движение и вся жизнь застыли. Десятки взглядов притянуло к нему.

— На, выпей за здоровье Элдриана Блистательного. — Достаточно громко сказал я и захохотал, направляя коня дальше.

Надо поспешить, а то ломануться другие нищие. Людям только покажи добро, сразу на шею прыгнуть норовят. Нищий сжал кулак, расплакался, рухнул на колени… а сверху навалился другой, а на него третий. Завязалась драка, скорее похожая на собачью свару. К ней присоединились несколько прохожих, сверкнула сталь.

Первый нищий растянулся на земле в быстрорастущей луже собственной крови. Ладонь разжали жадные пальцы. Монета мелькнула и вновь исчезла в хватке. Снова сверкнула сталь, ещё раз и ещё. Нарастающий гвалт бьёт в спину, заполняет улицу. Ваюна прикрыла рот ладошкой и смотрит на побоище с суеверным ужасом.

— Вот надо было тебе? — Пробурчал Элиас, полуобернувшись и наблюдая, как очередного «счастливца» бьют головой о камни.

— Даже не думал, что такой результат будет. — Пробормотал я, едва сдерживая ухмылку.

Конечно, я не думал, я знал. Маленькое вложение, а молва о моей щедрости побежит впереди меня. Разрастаясь и превращаясь сказку о несметных богатствах и помощи беднякам. Что с того, что ради этого прольётся река жадной крови?

Из ворот замка взметнулись люди в кольчугах и с алебардами. Начали бить дерущихся древками, поднялся ор сильнее прежнего и вся ярость выплеснулась на стражей. Не прошло и минуты, как в ход пошли и лезвия. Золотая монета мелькнула среди мельтешащих ног, упала в лужу крови и застряла меж камней. Секунда и она исчезла, вбитая меж них подошвой. Исчезла под слоем крови и грязи.

— Это до чего людей довести надо, чтобы они вот так, за деньги? — Пробормотал я. — Кажется, в былые дни и за свободу не так яростно дрались.

— Ага, будь у них такой пыл тогда, твою империю разнесли бы по камешку за неделю. — Кивнул Элиас и отвернулся, в глазах бывшего героя нарастает вселенская печаль.

— Заметил? — Спросил я, кивая на распахнутые ворота замка, через которые выбегают новые воины.

— Да, гарнизон ни к чёрту, ни в королевскую армию. Обучены плохо, снаряжение так себе.

— Ладно, оставим это на будущее. — Улыбнулся я, направляя коня к дому с вывеской в дальнем конце улицы. — Пока у нас есть более насущные дела.

Свара распалась на отдельные группы под ударами алебард, на брусчатке остались неподвижные тела. Десять или девять, сложно сосчитать. Дряхлый мужчина пытается отползти, зажимая живот и скуля. Весь мир для него сжался в точку, а на камнях остаётся жирный красный след.

Ваюна вжалась в борт телеги и смотрит на меня с ужасом. Элиас уже позабыл про бойню и насвистывает под нос, глядя на вывеску таверны. С неё нам улыбается рыжий кот в шляпе с пером. В одной лапе держит кружку с пивом, а в другой окорок. Нарисовано криво, неумело, но с любовью. А это уже на порядок улучшает восприятие, в отличие от ремесленно идеальных полотен. Уж я на них насмотрелся в прошлом.

Художники изворачивались, как угри над костром, добивались такого уровня, что даже реальный мир казался менее настоящим. Игрались с цветом и светом, техниками, но вот такие простенькие картинки, вот оно искусство! Чтобы нарисовать такое действительно нужен талант.

У дверей сидит дюжий мужик, лысый, с толстой серьгой в ухе. Нас оглядел без интереса, поднял руку:

— Телеги рядом оставлять нельзя. У нас приличное заведение.

— А коня?

Здоровяк кивнул на крытый закуток меж домов. Там среди сена перетаптывается пара коней, суют морды в поилку и громко фыркают.

— Сегодня мало посетителей? — Спросил я, спешиваясь и беря скакуна под узды.

— Местные ногами ходят.

— Я поищу место, где можно оставить телегу… — Начал Элиас.

Вышибала мотнул головой дальше по улице:

— На углу, там конюшня.

Конь нехотя вошёл в загон меж каменных стен, ржанул, приветствуя товарищей по несчастью. Те отняли морды от корыта и фыркнули в ответ. Ко мне подскочил рыжий мальчишка, перехватил брошенные в лицо поводья и повёл коня к кормушке.

— Однако сервис. — Сказал я, оглянулся на стену замка, покачал головой. — Странный у вас король.

— Почему? — Пискнул мальчишка.

— Позволить открыть таверну прямо у стен… это как-то неправильно.

— Так, хозяин, родич короля!

— А, ну это многое объясняет. Надеюсь, выпивка королевская?

— Самое сладкое вино! Слаще только у Его Святости!

Покопавшись в карманах, достал медные монетки и не глядя бросил пареньку. Тот поймал одной рукой и прижал к груди, просиял, как очищенное яичко.

Внутри таверна напоминает вульгарнейший бордель. Стены обтянуты красным бархатом, пол устлан коврами, порядком затоптанными и грязными. Пахнет ароматическими маслами, кислым вином и жареным мясом. Помещение освещает огромная люстра с висюльками из мутного хрусталя.

Большая часть столов свободна, на крохотной сцене вяло танцует женщина не первой свежести. Пустой взгляд скользит по посетителям.

Страшно подумать, если это королевское заведение, то что творится в тех где вместо вывески вилы? В дальнем углу большая компания, мужчины нарочито громко смеются, хлопают друг друга по плечам и хлещут пиво из огромных кружек. На меня внимания не обратили, слишком занятые женщиной, что сидит с ними. Огненно-рыжая, остроносая с россыпью веснушек под серыми глазами. Одета в вызывающе облегающий походный наряд из жилетки-корсета, сорочки и высоких сапог. Штаны с кожаными вставками для верховой езды.

Малинда.

Я почти запнулся, сбитый внезапностью её появления. Весь выстроенный план обрушился на плечи и голову, ударил в темечко вспышкой паники. Развернуться и уйти, убежать! Пока меня не заметили.

Малина, улыбаясь шутке товарища, повернулась в мою сторону и также отвернулась. Не узнала? Делает вид?

На негнущихся ногах прошёл к столу подальше от неё. Опустился лицом к двери, гадая, как отреагирует Элиас. Для него это будет более шокирующая встреча.