Его женщина (СИ) - Страница 3

Еда исчезает со стола неожиданно быстро, таким сытым Дэрил давно себя не ощущал. Сытым и любопытным: где она? Что делает? Почему так тихо?

Кэрол он находит в спальне. Сидящей перед зеркалом в синем платье. Робко касающейся тонкой ткани. Неверяще проводящей пальцами по валяющейся на столике косметике. Подносящей руки к лицу.

Она едва сдерживает слезы. Но почему? Так соскучилась за эти годы по своим привычным женским штучкам? Что-то непохоже. Кажется, она вообще разучилась ими пользоваться. Медленно открывает одну коробочку за другой, отвинчивает крышечки помад, раскручивает еще какие-то флакончики…

Резкий звук рассыпавшейся по полу косметики заставляет Дэрила отступить на шаг.

Он у себя дома. Эта женщина – его добыча, его собственность. Он имеет право находиться где угодно, смотреть на что угодно, делать что угодно. Но отступает, словно гость в чужом доме. Словно мальчишка, боящийся быть застуканным за подглядыванием. Словно последний идиот… А не таким ли он, собственно, и является?

Он уходит из дома и слоняется по городу весь день. Просто, чтобы не видеть ее глаз. Чтобы не помнить ежеминутно, что рядом кто-то находится. Чтобы решить, что ему теперь с ней делать. Куда ее деть?

Брат, конечно, интересуется прошлой ночью. Дэрил, конечно, что-то врет и отмахивается. И ему, конечно, уже давно пора домой.

Туда, где его ждет ужин на идеально вычищенной всего за один день кухне. Туда, где снова не раздается ни единого звука. Где присутствие женщины заметно только по непривычной чистоте. По каким-то непонятным флаконам, стоящим теперь в ванной. По забытой на диване книжке. По закрытой двери в спальню.

Эта дверь так и манит. Заперлась или нет? Дэрил медленно касается холодной ручки и решает, что если дверь заперта – Кэрол пожалеет. Он снесет дверь вместе с самоуверенностью этой странной женщины, отымев ее так, что даже во взгляде не останется ничего, кроме покорности.

Но ручка поддается. Дверь тихо открывается. А Кэрол лежит в кровати. Накрытая одеялом, притворяющаяся спящей. Ведь не может же она, в самом деле, спать? Вот так вот просто и спокойно спать, зная, что в любой момент может вернуться Дэрил. Что в любой момент он может подойти и сдернуть с нее одеяло. Что он может, наконец, занять свое законное место на своей кровати со своей, черт побери, женщиной.

Вот только она не считает себя его женщиной. Вот только он с ней почему-то согласен.

И потому лишь стоит рядом с кроватью и смотрит. На едва заметно дрожащие ресницы, на тонкие черты лица, на слегка приоткрытые губы. Ее хочется касаться осторожно, изучающе, медленно. Ее хочется сжимать до боли, до слез, до стона.

И ее не хочется никому отдавать. Ни Джо, который сломает ее в первый же день, как делал это всегда и со всеми. Ни кому-либо другому, кто будет касаться ее своими грязными лапами, похотливо капать на нее слюной, бесцеремонно вторгаться меж ее ног.

Диван, спустя несколько ничем друг от друга не отличающихся дней, кажется почти удобным. А Кэрол оказывается, в самом деле, умной. Она не говорит ни одной из тех, кто может выходить и кто ее посещает, как они живут. И Мэрл довольно хлопает Дэрила по плечу, радуясь тому, что он имеет свою женщину каждую ночь и не по одному разу.

Иногда, если они вдруг сталкиваются утром или вечером, она смотрит на него украдкой. Пытается понять, почему все так? Наверное, думает, что он вообще женщинами не интересуется. Наверное, радуется. Непонятно чему радуется, не догадываясь даже, как часто ночью, перед тем как лечь спать, он подходит к двери спальни и берется за ручку. Как часто вспоминает голые ноги, прикрытые платьем только до колен. Как часто представляет себе ее светлые, усыпанные веснушками, плечи. Как часто думает о том, что он дал ей достаточно времени, чтобы освоиться.

Он ее не бил, он на нее не повышал голоса, он вообще ее не трогал. Она хоть понимает, сколько это значит в их городе? Осознает, что пришло время платить по счетам?

Уходя снова на охоту, Дэрил роется в холодильнике, теряясь в количестве кастрюлек, тарелок и лотков. Находит что-то, что сойдет за перекус в лесу, и забрасывает в рюкзак. Она появляется из-за спины слишком тихо, переняв привычку к тишине у него самого. И впервые заговаривает с ним сама.

- Ты уходишь?

- На охоту.

- Надолго?

- Как получится.

Дэрил прекрасно знает, что будет на охоте не дольше трех суток. Но не понимает смысла заданного вопроса. Она хочет знать, как долго сможет радоваться его отсутствию? Сколько у нее времени на то, чтобы вымолить его смерть от зубов ходячего или чьей-то шальной пули?

- Хотя бы примерно, - настаивает Кэрол, шагая за ним в прихожую.

- Нафиг тебе? - зло спрашивает он, прекрасно зная ответ, и зная, что она вполне может произнести его вслух.

- Я буду ждать, - произносит она, как нечто само собой разумеющееся, и пожимает плечами.

- Да ну?

- Да. Я надеюсь, что ты вернешься.

Точно. Она будет его ждать. Ведь если он не вернется, кто знает, что будет с ней? Дэрил знает лишь одно: ей будет гораздо хуже. И Кэрол догадывается о том же. Умная.

И это раздражает. То, что она ощущает себя в безопасности. То, что она не чувствует от него угрозы. То, что она права?

========== Часть 4 ==========

Каждый раз везти не может.

Большая стая ходячих, потеря одного из парней, сломанное запястье Мэрла, стрела в боку у Дэрила. Желания идти в больницу вслед за братом нет ни малейшего. И сам справится. Не впервой. Бинты и колеса в доме имеются. А еще там имеется женщина, о чем он успел позабыть, думая лишь о том, как переставлять ноги, чтобы каждый шаг не отдавался болью в порванном боку.

Женщина, которая выходит ему навстречу, вытирая на ходу руки полотенцем. Женщина, которая выглядит чертовски чужой в этом своем платье, здесь. Женщина, которая сдавленно охает при виде крови. А потом неожиданно решительно заталкивает Дэрила в ванную и начинает стягивать с него жилетку.

Подобравшиеся к пуговицам рубашки пальцы он резко перехватывает. Рычит из последних сил:

- Отвали.

- Тебе нужна помощь, - качает она головой и пользуется этой передышкой, чтобы достать аптечку.

Местоположение которой сам Дэрил так быстро бы не вспомнил сейчас.

- Сам справлюсь, - не сдается и он, совсем не желая принимать помощь от той, которую только вчера ночью в своих мечтах нагибал прямо над кухонным столом, не задумываясь о ее боли, ловя кайф от ее стонов.

- Дэрил, - твердо произносит Кэрол его имя.

Впервые. Так непривычно. И так почему-то прият… Кажется, крови он потерял слишком много. Иначе почему в голову лезут идиотские мысли, а чужие проворные пальцы уже стаскивают с него рубашку и преувеличенно осторожными движениями касаются его раны?

Она, конечно, успевает заметить его шрамы на спине. Она ничего не говорит. Только шепотом, словно по привычке, даже не осознавая своих слов, уговаривает его, как маленького, потерпеть. Говорит, что она скоро закончит, что это совсем не больно, что все будет хорошо. Интересно, у нее были дети? Или есть?

Все действительно получается быстро и не так больно, как обычно. Спустя полчаса Дэрил уже лежит в постели, в спальне. Его рана зашита и перевязана. На коленях стоит поднос с ужином. А на кресле, готовая в любой момент по первой же просьбе сорваться и бежать куда угодно, сидит с книжкой Кэрол. Косится на него, торопливо забрасывающего в себя еду, украдкой. И ничего не говорит.

- У тебя есть муж? - решает поинтересоваться Дэрил.

- Нет, - заметно удивлена его вопросом она.

- Был?

- Да.

- И что случилось? Тоже потерялся? - хмыкает он.

- Ходячие. Едва это все началось, - безразлично отвечает Кэрол, наверное, успевшая за два года оплакать своего мужчину и окончательно смириться с его гибелью.

- Дети? - продолжает Дэрил и видит тень, скользнувшую по ее лицу.

- Были, - коротко отвечает она и резко поднимется с места, показывая, что продолжать разговор не намерена.