Егерь (СИ) - Страница 1

Цикл Владимира Поселягина «ОХОТНИК»:

«Охотник»

«Зверолов»

«Егерь»

Серия «Современный фантастический боевик». Выпуск 96

© Владимир Поселягин, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Думаю, не стоит говорить, что во мне клокотало холодное бешенство после того, как судья озвучил приговор. Кстати, странно, что мне вышку не дали в самом справедливом суде мира. С возможностями отца убитого это было раз плюнуть. Однако как ни изворачивался прокурор, но самооборона есть самооборона, тут адвокат постарался. Мне и так дали максимально по этой статье. Слишком много было свидетелей того случая. С другой стороны, как это помешает этим холуям, если им дали команду «фас»? Видно, было что-то такое, из-за чего они не переходили черту. Ничего, узнаю.

Артистом в данный момент я был так себе, честно это признаю, но пришлось играть до конца. Плечи после озвучивания приговора опустились, взгляд потух, упёрся в пол, я как-то сгорбился. Как только судья закончил слушание моего дела и озвучил приговор, то приказал конвою вывести меня из зала. Наручники уже были на мне, так что конвойные – у меня их было два, – подхватив меня под локти, повели из зала через коридор к дверям заднего двора, где стоял автозак, новенький ГАЗ-52. Именно на нём меня и доставили к зданию суда. Машина ещё пахла заводской краской, навевая мысли о свободе и привычной жизни.

Как я уже говорил, слушание было закрытым. Кроме десятка человек, в зале никого не было: адвокат, с жаром, но безуспешно боровшийся за меня, прокурор, судья, ну и остальные. Однако в зале был мужчина лет пятидесяти, которого я не знал, но легко определил, кто это. Тот самый отец погибшего, что из ЦК. Слишком взгляд его был переполнен холодной, я бы даже сказал, лютой ненавистью, когда он смотрел на меня. Было ещё несколько незнакомых мне человек, вот и всё.

Как только мы вышли из зала, я сказал первому конвойному:

– В туалет хочу.

– Вернёмся в СИЗО, там и сходишь, – буркнул сержант.

– Сейчас напружу в штаны, скажу, ты не пустил.

– Да пусть сходит. Их всех пробивает на нервной почве, – вмешался второй с пустыми погонами.

– Что взводный сказал, когда мы его принимали? – повернулся сержант ко второму конвойному. – Что он особо опасен, и на его уловки попадаться нельзя. Пусть прудит.

– Всё, не успели, – захныкал я, почувствовав, что по ногам сначала заструилось горячее, а потом штаны намокли и захолодили.

– Ну, вот видишь, и вести не надо, сам всё сделал, – подтолкнул меня сержант. – Марш вперёд!

– Я по большому хочу, – сделав пару шагов, сообщил я.

– Товарищ сержант, ну давайте его в туалет сводим, вот же дверь, – умоляюще попросил рядовой.

Было видно, что сержант колеблется, ему явно тоже не хотелось нюхать запахи в фургоне автозака. Тем более сейчас самая жара, машину наверняка напекло, и ароматы будут ещё те.

– Ну, хорошо, – кивнул он и зачем-то поправил тяжёлую кобуру на боку. – Идём… Смотри у меня, если что – огонь сразу на поражение.

До ворот во двор оставалось метров пять, когда конвойные, так же страхуя меня, открыли дверь слева по коридору и завели в туалет. По запаху, который не перебивала даже хлорка, было сразу понятно назначение этого довольно большого помещения, оклеенного кафелем. Наручники с меня снимать явно никто не собирался. Более того, открыв кабину, оба конвоира остались стоять рядом, даже не подумав закрыть дверцу. Всё правильно, так и должно быть.

Рядовой, было видно, молодой парень, недавно служит, не думаю, что более года, поэтому он отвернулся, разглядывая потолок и стены, а вот сержант из старослужащих, по виду – далеко за тридцать. Зубр ещё тот, вот он с меня взгляда не сводил, да и подчинённого теребил. Явно наставник, или это мне повезло попасться на такого. Одно меня тут радовало, мы одни в закрытом помещении, и, в отличие от громилы рядового, сержант был вполне нормального роста. Не такой, как я, но именно его форма мне больше приглянулась из двух комплектов, представленных на выбор.

Как только я опустил штаны до колен, сержант немного расслабился, но всё равно не сводил с меня пристального взгляда. Со спущенными штанами не побегаешь и не подерёшься, однако инструкция. Зря он так, для меня что со спущенными штанами, что нет – разницы особой не было. В общем, я уловил момент, как раз пристраиваясь на очко – видно, это был туалет для зеков – и прыгнул к конвоирам. Рядовому хватило одного удара, а вот сержант, опытный чертяка, попытался крутануться вокруг своей оси, гася силу удара, но я и таких ловких уделывал. Так что от первого удара он поплыл, второй его нокаутировал. Причём всё это я проделал левой рукой, так как с помощью правой опускал бессознательную тушку рядового на пол, чтобы тот не произвёл много шума. Наручники я снял, вернее отстегнул с правой руки, так что они бултыхались на левой.

Быстро затащив рядового в кабинку туалета, где я сидел, закрыл его там изнутри, перебрался через верх наружу и с сержантом переместился в соседнюю. Там быстро избавился от наручников и стал сдирать форму с бессознательного тела. На то, чтобы переодеться, мне понадобилось две минуты. Не нужно говорить про горевшую спичку, я и так побил все рекорды, ведь нужно было эту одежду ещё снять, а это тоже непростое дело.

Открыв кобуру, я достал пистолет и с недоумением его осмотрел.

– Ни хрена себе табельное оружие, – пробормотал я.

В кобуре у сержанта оказался слегка потёртый, но вполне себе рабочий трофей с войны, «парабеллум». Причём это явно было табельное оружие. Я знал, что милиция их ещё использует, но уже выводит из оборота, заменяя служебным «макаровым», но не думал, что в конвойных войсках он ещё оставался. Вот у рядового всё было проще и привычнее – «ТТ» и запасной магазин, я это всё заранее реквизировал. Роба полетела на тело сержанта, а я, поправив удавку галстука, надел фуражку, тут мне подошла рядового, у сержанта слишком большая была, и вышел из кабинки. Кобура с «парабеллумом» была на боку, а «ТТ» в кармане. Оружие проверять не было времени, однако я был уверен в его надёжности. Правда, если со мной играют, то вполне возможно, оружие без боеприпасов, то есть с охолощенными патронами. В принципе в перестрелках я участвовать не собирался, так на всякий случай взял.

Ликвидировать конвой я не стал, хотя желание такое и имелось, да у меня было желание уничтожить всю столицу, не то что этих двух недоумков, но я сдержался, было отчего. Ведь я собирался вернуть себе честное имя, и для этого мне требовалось вести себя корректно и достаточно вежливо, чтобы зацепок не было. Именно поэтому конвой и остался лежать в туалете без травм и других последствий. Хотя и в глубоком нокауте. Вот с судьёй другое дело, ещё нужно доказать, что это я его.

Да-да, вы не ослышались. Пацан сказал, пацан сделал. Кажется, так говорят? Так вот, я обещал судье проблемы? Будут. Причём если будут вопросы в будущем, не я ли судью того, у меня будет железный аргумент. Я что, сумасшедший – разгуливать в форме конвойного по суду, опасаясь опознания, и убивать того? Да я унёсся из здания суда быстрее своего визга. Это и сообщу, пусть попробуют доказать мою причастность, а в действительности, опустив фуражку на глаза, я спокойным шагом шёл по одному из коридоров здания, поглядывая на таблички у дверей, пока не остановился у одной. Там было то, что нужно: «Шишов И. О.», – именно этот перец и дал мне пятнадцать лет.

Для местных я в форме был как невидимка, на меня мало кто обращал внимание, более того, совсем не обращал. Причём я мог ведь привлекать внимание, так как обувь была мне на два размера велика. Ну не было подходящей у конвоя, и пришлось набить ботинки бумагой, чтобы они не болтались, но всё равно идти было неудобно, и походка у меня изменилась. Не враскорячку, конечно, но я стал немного косолапить. Так, немного прикрыв лицо и невольно изменив походку, я и дошёл до кабинета нужного мне судьи и, с ходу постучавшись и услышав разрешение войти, толкнул дверь и прошёл в помещение.