Егерь Императрицы. Унтер Лёшка - Страница 5

– Ну насчёт того что у парня движения изменились, так это всё объяснимо, – глубокомысленно изрёк врач. После такого удара, какой он перенёс, его мозг и похоже что весь организм вообще по-другому переделался и заново затем все свои внутренние и внешние деяния запустил. Он словно бы отбросил всю шелуху и всё-то лишнее, что ему мешало. То же самое и по мыслительному делу его мозга касается, думаю, что только этим и можно объяснить все вот эти необычные странности. Но современная врачебная наука пока ещё слишком слаба, чтобы всё это вот охватить и понять. Так что нам остаётся только, принять всё это так как оно есть и жить с этим дальше. Мальчик перенёс такой страшный удар молнии, от которого вообще редко кто когда выживает. Чудеса ведь, да и только! Так что будем благодарить господа Бога за его милость к вашей семье, Пётр Григорьевич!

– Соглашусь с вами Иннокентий Данилович, – кивнул хозяин поместья. Откушайте вот этого вот земляничного варенья, здесь лишь одни отборные ягодки одна к другой собраны. Что нового в Козельске слышно про войну в Польше и про наше стояние на Днестре? – и мужчины сменили тему беседы.

– Держи Алексей, как и обещал ранее, передаю тебе в пользование свой штуцер, – торжественно провозгласил батюшка, протягивая парню вершину стрелкового дела 18 века.

– Тебе с него уже приходилось пару раз стрелять, теперь же вот осваивай сие оружие уже как следует. Только повторюсь я ещё раз – беречь его как зеницу ока!

– А ты Матвей приглядывай за всем как следует, чтобы опять чего ненароком бы не случилось как в тот раз!

– Слушаюсь приглядывать, Ваше Высоко благородие, – отозвался воспитатель и виновато потупил глаза в землю.

В руках у Алексея был европейский штуцер, произведённый как видно где то в Австрии, Пруссии или же ещё в каких-то других Германских землях, о чём говорило глубокое клеймо вверху ствола с изображением совы и с готическими надписями по бокам. Массивный стальной ствол восьмигранный в сечении имел очень глубокие нарезы и если судить по метричной системе из 21 века, то калибр оружия, составлял на глаз где то около 15 или даже чуть больше миллиметров.

Сверху дульной части ствола штуцера к нему была припаяна мушка. Ближе к казённой части был установлен прицел с двумя шитиками с прорезями, задний из которых был постоянным, а передний, соответственно был перекидной.

В казённой части ствола затравочное отверстие размещалось напротив полки замка, и именно через него пламя передавалось к пороховому заряду, размещённому внутри ствола. Сам замок, насколько только понимал Алексей, был вариацией оружейных кремниевых систем общепринятого в этом времени французского батарейного замка с полкой, огнивом, курком и всеми прочими его атрибутами.

Ложе оружия было из полированного, покрытого лаком тёмного ореха. Внизу под стволом была глубокая канавка с отверстием для размещения шомпола, и стояли простые, но прочные скобы крепежи под проволочные антабки для фиксации ремней любого типа.

Штуцер был очень удобным оружием, с прекрасным балансом. Его было приятно даже просто держать в руках, и это несмотря на его, довольно высокий вес в более чем четыре килограмма при относительно невеликой общей длине чуть более трёх футов, что в метрической системе составляло около метра с небольшим. Всё это получалось за счёт тяжёлого и массивного ствола, но по-другому, как видно при нынешних технологиях производства, попросту и быть не могло.

– Ну что Матвей Никитич, пошли пристреливать нашего красавца? – весело подмигнул воспитателю Алёшка и ласково погладил ложе штуцера.

В недалёком от усадьбы овраге ими было устроено стрельбище. Длина его прямого участка составляла здесь около двухсот шагов (160-170 метров), не ахти конечно какое расстояние, но для набития начальных навыков стрельбы этого пока должно было хватить. Потом можно было уходить подальше вёрст на пять в сторону и бить в направлении одного отвесного холма с ближайшего к нему поля. До начала весенних полевых работ мешать в этой части поместья пока было некому, так что никаких трудностей с этим не предвиделось.

– Давайте Ляксей Петрович начинайте, – торжественно провозгласил воспитатель, глядя с улыбкой на счастливое лицо парня.

– Кремнёвку свою вы не хуже меня уже заряжаете. И этот штуцер тоже не раз уже ранее снаряжали, ну а руки чай всё помнят. Осталось только саму сноровку набить, а для хорошего стрелка сноровка – это очень важное дело будет!

Алексей, конечно, смутно помнил все, что было нужно делать, но одно дело это умом помнить, а другое всё довести до полного автоматизма. Этот начальный навык, судя по всему ему, теперь придётся закреплять и доводить уже до совершенства.

Достаём из патронной сумки бумажный патрон. Зубами откусываем его кончик и насыпаем небольшое количество пороха в специальную нишу на полке, после чего закрываем полку крышкой.

Так, всё правильно, – Алексей немного помедлил и вспомнил памятью подростка из этого века все свои дальнейшие действия.

Курок устанавливаем на полувзвод до вот такого характерного щелчка. Потом засыпаем весь оставшийся в патроне порох в ствол через дульный срез и уже после этого начинаем самую трудоёмкую и долговременную часть нашей зарядки – это проталкивание пули внутрь ствола.

Наша штуцерная пуля отличалась от круглой фузейной и имела своеобразный цилиндрический вид, с закруглением с одной из сторон. Для нормальной «закрутки винтом» при выстреле эти пули должны были плотно сидеть в ствольных нарезах, при этом пороховые газы не должны были прорываться вперёд пули по стволу. Чтобы решить эту проблему был лишь один долгий и весьма муторный путь. Алексей достал из патронный сумки рулончик пластыря из мягкой кожи, оторвал от него кусочек, завернул в него пулю и, достав из-за пояса деревянный молоточек парой ударов осадил её в ствол. После чего, вынул из гнезда шомпол и продолжил вбивать им по стволу пулю до самого заряда.

Теперь оставалось только взвести курок на боевой взвод, прицелиться и нажимать пальцем на спусковую скобу.

Отдача плотно прижатого к плечу приклада ударил с непривычки очень сильно! Сказался тут, наверное, высокий калибр, как-никак это всё-таки 15 мм, с весом пули, более четырёх золотников ну ли где то около 17-18 грамм. И нужно было ещё учитывать лёгонький вес самого юного стрелка. Да и вообще всё это было очень непривычно как для дворянского недоросля Алёшки, так и для старшего лейтенанта Егорова с его опытом обращения со стрелковым оружием. Тяжёлый спуск крючка, сильный удар приклада, резкий запах сгоревшего пороха, оглушающий грохот и плотное облако дыма вырвавшегося столбом из ствола и окутавшего всё вокруг. Всё это было как то необычно! Тем не менее, выстрел был произведён и стрелок с наставником направились к мишени.

– Неплохо, неплохо, – покачал головой дядька, показывая сквозную дырину в набитом соломой мешке. Это конечно только сто шагов, но для начала и это будет неплохо. Прибавим ка мы ещё с полсотни, да поглядим, что там дальше будет. Тут ведь вот какое дело Ляксей Петрович, вы должны штуцер всем своим нутром, всем сердцем своим прочувствовать сполна. Ладно, на прямом бое до трёхсот шагов штуцерная пуля особливо-то по сторонам не рыскает и всё время верно как по прямой линии идёт. А вот ежели это уже будет цель дальняя, шагах эдак в пятистах или даже более того, да коль она вообще вон движется и совсем даже на месте не стоит? Вот тут уже целая премудрость будет, как в такую-то цель издали попасть. Ведь нужно, сколько в уме держать всего то? И силу ветра учитывать, и даже куды он дует, и как та цель, которую ты выбрал, скачет, а ещё что самое сложное так это то, что линия боя у той пули кривиться начинает уже после пятисот шагов и потом её к земле уже очень хорошенько так тянет. Вот и выгадываешь ты всё, чтобы только точно, куда надо попасть. Поэтому и считается, что хороший штуцерник в войсках это очень и даже очень ценный воин. Ниже капрала их вообще никому ещё в руки не давали, а так в основном или старшие унтера или даже вовсе их благородия сим дорогим оружием владели. Думаю, что и сейчас ничего не изменилось в войсках.