Её звали Лёля (СИ) - Страница 3

– Ты-то откуда всё это знаешь? Не припоминаю, чтобы тебя эта тема так интересовала.

Оле приносят суп, и она ест его аккуратно и быстро. Торопится со мной поговорить. Но успевает и рассказывать. Оказывается, поисковым движением она заинтересовалась полгода назад, когда бабушка попросила её отыскать прадеда – её отца. Тот пропал без вести в Великую Отечественную, был участником Сталинградской битвы. Старушка услышала про сайт «Подвиг народа», вот и позвонила Оле, чтобы та открыла и посмотрела: старший лейтенант РККА Дмитрий Крохин.

Да, коллега нашла своего прадеда. Только информации о нем было действительно очень мало. Во время начала Сталинградской битвы командовал батальоном ополченцев, потом без вести пропал. Могила не найдена, известно только предположительное место, где они сражались – возле поселка Городище. Это к северо-западу от современного Волгограда.

– Я стала искать дальше, и знаешь, что? Оказывается, там работают поисковики! Да-да, в тех самых местах. Очень хочу поехать и посмотреть. Вдруг останки прадеда найдутся? Бабушка будет очень счастлива. Ведь столько лет о нём ничего не известно.

– Это, конечно, всё хорошо. Но я-то здесь при чем? – спросил Олю.

– Ты же сам говорил, что у тебя кто-то там погиб из родственников.

– Из дальней родни. Я даже имени не знаю. Слышал только от бабушки, ну и всё.

– Неужели тебе не интересно? Это ведь история твоей семьи.

– Нет, – ответил я. – Как там? «Дела давно минувших дней…»

– «… преданья старины глубокой», – продолжила Оля. Её лицо потемнело. Улыбка сошла, серые глаза больше не искрятся радостью. – А я хотела тебе предложить поехать со мной.

– В такую жару? В степи пыль глотать? Покорнейше благодарю, но я пас. Это слишком скучно – смотреть, как другие в земле ковыряются. По мне, так они занимаются ерундой. Лежат себе останки, зачем их тревожить?

– Так нельзя, – очень серьёзно сказала Оля. – Это наша история. Святая история. Мы должны чтить память предков.

– Я и чту. Люблю 9 мая, уважаю ветеранов и всё, что связано с Великой Отечественной. Но поисковиков не понимаю. Вот честно.

Ольга вздохнула. Быстро доела суп, от второго отказалась. Выпила чай и сказала, что ей нужно возвращаться на работу. Мы попрощались и разошлись. Я вернулся домой, в привычную скуку. Забрался в интернет, обнаружил, что Аня удалилась из друзей. Хотел её спросить, почему, вроде бы договорились остаться в хороших отношениях. Так ещё и заблокировала. «Ну и чёрт с тобой», – недовольно подумал я.

На сердце было тяжко. От нечего делать стал вспоминать, как звали ту далёкую родственницу, о которой рассказывала бабушка. Кем она мне приходится? Ничего не получилось. Пришлось звонить родителям. Мама ответила, что расскажет, если приеду к ним в гости. Она как чувствовала, испекла мой любимый пирог с мясом и капустой. От такого не отказываются! Я сел в машину и поехал.

Глава 3

– Отвернись, – голос Лёли прозвучал в тот момент, когда они подошли к берегу Волги. Здесь оказался маленький пляж, с трёх сторон окруженный густыми зарослями. К нему вела едва приметная тропинка, которая оканчивалась небольшим, метров десять длиной и пару шагов шириной, песчаным берегом.

Тёма немедленно повиновался. Покорно стоял и ждал, пока Лёля разденется. Искренне не понимал: отворачиваться-то зачем? У неё под платьем ведь купальник, который он всё равно увидит. Но даже не посмел посмотреть в сторону девушки. Он её характер выучил за то время, пока они дружат. Если попробовать хотя бы сделать неподобающий намёк, Лёля может сильно обидеться.

Услышав всплеск воды, Тёма спросил:

– Теперь можно?

Не услышав ответа, всё-таки повернулся. Лёля уже по пояс вошла в воду и медленно ступала дальше. Её светло-русые волосы развевались на спине, крест-накрест перетянутой какими-то верёвочками. Тёме они почему-то напомнили пулемётные ленты, которыми любили себя обворачивать революционные матросы. Он даже улыбнулся, но тут же стал вновь серьезен. То не просто верёвочки, – догадался он, – а деталь купальника.

Опомнившись, поспешил тоже раздеться. Ну, парням это всегда проще. Летние туфли у него и так были в руках, поскольку сюда в них если и дойти, то обувь можно испортить – сплошной песок и ветки. Оставалось лишь снять рубашку и брюки. Он сложил их аккуратно рядом с платьем Лёли и поспешил за девушкой. Ступил в воду и ощутил, как теплый поток воды стал ласкать его горячую кожу. Но стоило сделать несколько шагов вперед, и река вдруг перестала быть такой уж нежной. Похолодела, и чем дальше Тёма шёл, тем неприятнее становилось.

Но он мужественно терпел. Ведь если Лёля выдерживает, то ему и подавно нужно! И он упрямо двигался вперед. Вода поднялась до колен, до пояса, до живота, а потом Тёма не выдержал и, взмахнув руками, словно птица на подъёме, оттолкнулся ногами от песчаного дна и прыгнул в воду. Погрузился в неё, тут же раскрыл глаза и поплыл, напрягая каждую мышцу.

Вода была чистой, полупрозрачной, но вокруг всё выглядело, словно через толстое матовое стекло. Тёма барахтал стопами ног, руками разводя перед собой, и плыл до тех пор, пока хватило дыхания. Затем поднялся наверх и вынырнул. Оглянулся и стал искать Лёлю. Она была неподалеку, – плыла, медленно двигая перед собой руками. Тёма придвинулся к ней и стал двигаться рядом.

– Куда держим путь, красавица? – спросил игриво.

Девушка бросила на него строгий взгляд.

– Не называй меня так.

– Это почему? Ведь ты же красивая, это правда! Всё училище знает, что Ольга Дандукова – самая красивая девушка на белом свете!

Лёля улыбнулась.

– Ох, Тёмка! Любишь ты придумывать всякие небылицы! А ещё будущий хирург. Не стыдно тебе?

– Нисколько! – мотнул парень мокрой головой, и несколько капель воды попали девушке на лицо. Она зажмурилась, продолжая улыбаться. – Я говорю всегда только правду. А почему тебя красавицей не называть?

– Звучит как-то… по-буржуйски, – ответила Лёля.

– Придумала тоже, по-буржуйски, – протянул Тёма. – Ничего подобного! Красота – понятие правильное, советское. Вспомни фильм «Светлый путь». Какая там Любовь Орлова? Красивая! В конце её наградили орденом Ленина. Вчерашняя золушка оказывается в прекрасном дворце. Танцует вальс среди хрустальных люстр и позолоченных зеркал. Скажешь, буржуйство?

Лёля ничего не ответила. Она посмотрела вокруг. Нахмурилась.

– Нам нужно поворачивать обратно. Течение сильное. Смотри, – показала, что их пляж сдвинулся в сторону на полсотни метров.

– Да, ты права, – ответил Тёма.

Они развернулись и поплыли назад. Пришлось потратить немало сил, чтобы оказаться на берегу. Волга относила их всё дальше по течению, в сторону Каспийского моря. До него отсюда, конечно, ещё очень далеко, около 70 километров. Но дальше, за южной оконечностью острова Городской, Волга разливается очень широко, на пару километров, и там плыть опасно. Так что молодые люди постарались пристать к берегу. Выбрались, почти лишившись сил, вернулись к своему пляжу, идя вдоль линии воды, и там уже, окончательно уставшие, повалились на покрывало, тяжело дыша. Их тела ненароком соприкоснулись, но никто не стал отодвигаться. Так и лежали некоторое время рядышком, приходя в себя.

Каждый сделал вид, что ничего особенного не происходит. В конце концов, Тёма руки не распускает, а для Лёли это было самое главное. Она терпеть не могла, когда мальчики ведут себя подобным образом. Не то чтобы имелся печальный опыт, вовсе нет. Пока она училась в школе, никто даже пальцем не смел к ней прикоснуться: её отец, Алексей Степанович, в их районе был человек уважаемый, его все знали.

Потом, поступив в училище, Лёля вдруг открыла для себя одну закономерность: мальчики не ведут себя плохо по отношению к девочкам, если вторые их не подталкивают к этому своим поведением. Не заигрывают то есть. А те, кто позволяет себе подобное, к тем и клеится то один, то другой. Лёля же была комсомолкой и твёрдо убеждена: строить глазки – это недостойно советской девушки.