Её Величество Любовь - Страница 1

— Уф! — Вздох вырвался совершенно непроизвольно, когда она услышала объявление. Сплошное невезение!

Этот день давался Кейт нелегко. С утра испортилась погода, небольшой дождь не принес свежести и прохлады, а наоборот, усилил влажность, так что дышать стало еще тяжелее. Небо, скрытое облаками, и резко усилившаяся влажность ввергли Кейт в удручающее состояние. И даже теперь, когда небо очистилось, и солнце ослепительно засияло, планка настроения нисколько не поднялась.

Кейт устала. Не обнадеживающим добавлением к вышеперечисленным напастям явилась задержка рейса по техническим причинам.

Я совсем скисла, подумала она, нужно встряхнуться. Встряхнуться в данном конкретном случае означало лишь одно. Кейт направилась к небольшому магазинчику. Мороженое было великолепным, а плитка молочного шоколада в сумочке приятно согревала сердце. Что поделать, Кейт была неисправимая сладкоежка.

Кейт провела рукой по волосам, проверяя, не растрепались ли они. Сегодня утром, как и на протяжении последних двух недель, она не потратила много времени на прическу, а просто уложила их в тугой пучок, чтобы не мешались. При таком климате это было наиболее целесообразным и просто удобным. Но за время ожидания при стоящей жаре и влажности непослушные пряди выбились и теперь завивались мягкими кудряшками вокруг лица.

Вид у меня еще тот, наверняка похожа на пугало, рассеянно подумала Кейт. Она припомнила, как, провожая ее, Ирена потратила почти час, укладывая ее волосы в простую, но элегантную прическу. Как суетилась подруга, отправляя ее в это путешествие, сколько напутствий было получено… Ох, Ирена, была бы ты сейчас рядом! Как не хватает твоей заботы и просто твоего присутствия! Кейт вдруг осознала, что взгляд ее направлен на какого-то мужчину. Не дай Бог он превратно истолкует ее пристальный взгляд… Но Кейт поздно спохватилась: незнакомец двинулся к ней. Что же делать? Бежать? Нет, ее поведение будет выглядеть весьма странно. Необходимо просто объяснить, что произошла ошибка и… Все, он уже подошел. Его размеры подавляли — ей пришлось задрать голову, а шириной плеч он мог сравниться с лучшими из адептов бодибилдинга. Но в то же время в нем не было тяжеловесности, двигался он грациозно и легко и выглядел настолько гармоничным и безупречным, что хотелось поместить его под стекло на черный бархат с надписью «Идеальный экземпляр homo sapiens». Плачь, Микеланджело, такие модели тебе и не снились!

— Мы знакомы? — Его бархатный баритон был удивительно приятен. Произносить столь незначительную фразу с такой интонацией и тембром — просто преступление. Почему он не оказался гнусавым типом с пронзительным голосом?..

— Извините, произошла ошибка…

— Ошибка? — переспросил он. — Нет, вряд ли. Несомненно, мы встречались ранее.

Ага, не хочешь по-хорошему, мы изменим тактику. Взгляд Кейт заледенел.

— Довольно банальный способ начать знакомство.

Кейт надеялась, что холод в ее голосе отобьет у него охоту продолжать разговор, но его красиво очерченные губы растянулись в ленивой улыбке.

— Вы так пристально меня разглядывали.

Она смутилась, жаркая волна залила щеки, в глазах мелькнула беспомощность.

— Простите, я задумалась, это вышло совершенно случайно. — И улыбнулась.

— И как часто вы впадаете в такую задумчивость?

— Ну не скажу, что это случилось впервые.

В последнее время она мало общалась с людьми, конечно, за исключением Ирены и Рауля, и никуда не выходила. Ирена шутила, что Кейт грозит полное одичание, но пикировка с незнакомцем доказывала, что для нее еще не все потеряно.

Он, улыбаясь, смотрел на нее, а темные очки, которые он так и не удосужился снять, не позволяли Кейт составить полного представления о нем. Его глаза, несомненно, окажутся пустыми глазами пресыщенного жизнью донжуана. Невозможно, чтобы Господь наградил человека столь прекрасным телом и умом одновременно.

— Снимите очки, — неожиданно произнесла она и сама испугалась этих слов.

Но дело было сделано, и Кейт уже готова была рассыпаться в извинениях, как он послушно снял их. Она оцепенела и невольно задержала дыхание: его взгляд — живой, умный, ироничный, пронзительный, понимающий. Он пригвоздил ее, обволакивая и гипнотизируя. Непонятные чувства всколыхнули ее — сердце гулко ухнуло, а по всему телу прошла странная дрожь. Она разглядывала его лицо: резкие грубоватые черты, волевой подбородок, чувственные губы. Он не был красив в общепринятом смысле, его черты были излишне резкими для этого. Хищник. Кейт с трудом отвела взгляд. Она не могла понять охвативших ее странной тревоги и непонятного трепета. Ирена права, я действительно дошла до ручки, мрачно подумала Кейт. Это просто помешательство какое-то.

Его тихий смех вывел Кейт из ступора. Она залилась краской. Проклятье! Во второй раз за последние несколько минут. Это абсолютный рекорд.

— Почему вы смеетесь?! — довольно резко спросила она.

Он примиряюще поднял руки.

— Глядя на вас, я вспомнил свою сестру. Она художница и, встретив подходящую жертву для вдохновения, застывает с точно таким же выражением: одухотворенно-прекрасным и немного растерянным, а потом хватает блокнот и карандаш, и тогда держись. Вы случайно не художница?

— Нет.

— Ну вот, теперь, когда вы узнали все о моих родственниках, нам просто необходимо познакомиться.

— Да, но я ничего не узнавала, вы сами рассказали! — беспомощно воскликнула она.

Он улыбнулся, но глаза по-прежнему буравили ее. Кейт почувствовала, как по спине от этого жалящего взгляда одна за другой проходят волны озноба, и легко передернула плечами.

— Неважно, знакомство — это крайняя необходимость, — настаивал он.

— Ирена бы не одобрила этого, а может, и нет… — тихо пробормотала Кейт, но он услышал.

— Ирена это ваша мать или сестра?

— Ирена моя подруга, — нехотя пояснила она. — Ну хорошо…

Она почему-то сдалась под его напором. Глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду.

— Меня зовут Кейт Филипс.

— Грей Морган. Теперь, когда мы представились друг другу, хотелось бы знать, чем занимается Кейт Филипс, если не представляет славное братство художников?

— Я представляю славное братство писателей.

Он с новым интересом взглянул на нее.

— В самом деле? А что вы пишете?

— Так, рассказы, романы…

— И как проходит процесс? Я имею в виду, вы уже печатались? — не отставал он.

— Пара моих романов уже опубликована.

Он преувеличенно удивленно вскинул брови.

— Вы так молоды, Кейт, а уже матерый писателище!

Они рассмеялись.

— Но вам как будто не очень приятно развивать эту тему, — добавил он.

— Просто я не нахожу это чем-то сверхъестественным и никогда не преувеличиваю значимость данного факта. Каждый по-своему зарабатывает деньги.

— Да, от избытка самомнения и тщеславия вы явно не умрете. Но тешу себя надеждой, что вы все же подарите мне экземпляр с дарственной надписью, чтобы я по достоинству смог оценить ваши произведения.

— Может быть, — уклончиво ответила она.

Незаметно для себя Кейт оказалась втянута в оживленный разговор. Они говорили обо всем на свете, и беседа увлекла ее не на шутку. У Кейт возникло чувство, что они давным-давно знакомы и теперь встретились после долгой разлуки. Во время разговора Грей несколько раз будто случайно дотрагивался до ее руки, как бы подчеркивая важность своих слов, и каждый раз Кейт вздрагивала, как от электрического разряда, молясь про себя, чтобы он ничего не заметил. Она была околдована им, его голосом. Кейт пыталась прогнать наваждение, но это оказалось бессмысленной затеей, и она сдалась.

Грей Морган оказался эрудитом. Кейт поразила широта его знаний и яркость передаваемых образов. Спонтанно возникшая беседа переросла во что-то иное. И как жаль, что по части выуживания информации с ним мог сравниться лишь маститый шпион. В рекордно короткий промежуток времени он узнал о ней больше, чем Грей могла себе позволить рассказать. Не обладая аналогичным талантом, о Грее она смогла узнать немногое: он бизнесмен, едет заключить сделку, а заодно и отдохнуть несколько дней. Совместить приятное с полезным, так сказать. В ней росло ощущение, что она попала в водоворот и с каждой минутой ее увлекает все глубже и глубже. Чувства, просыпавшиеся в Кейт, были губительны для ее шаткого спокойствия. Она боялась новой боли, но искуситель, всегда сидевший в ней, вылез из потаенного уголка, куда она уже давно безжалостно загнала его, и впервые за много месяцев подал голос: «Как? Разве может считаться жизнью то жалкое существование в коконе, которым ты оградила себя от остального мира? Ты просто тень живого человека!» И это было правдой. Даже сейчас, лишь слегка выглянув из-за стены, которую она создала вокруг себя, Кейт чувствовала себя восхитительно живой.