Единственный шанс (СИ) - Страница 18
Губы и рот Шерлока – точно воплощение каждого мокрого сна с его участием, которых было огромное количество в недолгой жизни Джеймса Хантера, и о которых до последнего времени совершенно не задумывался Джон Уотсон.
Шерлок явно старался довести своего новоявленного любовника до такого состояния, когда тот не смог бы произнести ни слова. Словно дразня, он легко прикоснулся губами к головке члена Джона, а тот задергался и начал извиваться, стараясь увеличить контакт.
Шерлок успокаивающе нежно погладил его по животу, потом провел ладонью по слегка выступающим ребрам, сделав в голове отметку, что теперь видимо ему придется откармливать своего молодого доктора и вновь склонился к его члену. На этот раз он осторожно обхватил головку губами и на пробу двинулся вниз, захватывая все больше. Языком скользил по стволу, облизывая, точно леденец, втягивая головку в рот и тут же отпуская. Установившийся ритм поддерживали частые вздохи Джона, который с трудом удерживался от того, чтобы не закричать в голос и не вцепиться руками ему в волосы.
Шерлок ускорил темп, действуя губами и языком. Его член также налился кровью и требовал даже не ласки, которую он с явным наслаждением доставлял Джону, а немедленного, глубокого проникновения, толчков в тесноте давно желанного тела, обладания и подчинения этого прекрасного человека себе.
Понимая, что в первый раз они оба долго не продержатся, Шерлок постарался игнорировать этот сводящий с ума животный зов плоти, но волны неконтролируемого возбуждения гасили железную волю и незамутненный разум.
Движения его языка становились все более настойчивыми. Пальцами он нежно гладил внутреннюю сторону бедер Джона, заставляя развести ноги шире, скользил по промежности, забирался между ягодиц, благо тот приподнялся над диваном, упираясь на лопатки и ноги. От невыносимого возбуждения и напряжения его тело била мелкая дрожь, Джон метался, тяжело дышал и что-то неразборчиво шептал, будто просил прекратить мучения.
Шерлок чувствовал, что тот на грани и, осторожно выпустив изо рта его до предела возбужденный член, поднял голову. Он хотел разглядеть знакомое лицо: глубокий синий взгляд, светлые ресницы, небольшие морщинки вокруг глаз, но юноша, с распухшими от поцелуев губами и небольшим румянцем на щеках, с растрепанными волосами и просвечивающими через загорелую кожу веснушками, был совсем другим. Шерлок зажмурился: «Это Джон. Мой Джон», - повторял он про себя и, не позволив мыслям сформироваться во что-то более конкретное, быстро выпрямился, толкнул его колени, с силой прижимая к дивану, заставляя свести вместе ноги. Шерлок буквально навалился на хрупкое тело, протиснул член меж бедер Джона, сильно толкнулся раз, размазывая по коже выступившую смазку, потом другой, и их вместе бросило в пропасть, накрывая волной общего оргазма.
Забыв как дышать, Джон еще долго прислушивался к громкому стуку двух бьющихся рядом сердец и ощущал приятную дрожь чужого тела. Рассеянным взглядом рассматривая потрескавшийся потолок, он перебирал пальцами мягкие темные волосы лежащего на нем Шерлока. Мысли ползли так вяло и неспешно, будто сонные мухи по стеклу. Им было над чем подумать и о чем сказать, но все слова и фразы повисли в воздухе похожие на маленькие пылинки, танцующие в солнечном свете. Оба молчали, боясь нарушить установившуюся напряженную тишину.
Джон ощущал лишь бесконечное облегчение от возможности, не стесняясь своих желаний и чувств, вот так просто прикасаться к человеку, которым очень дорожил, по которому скучал, которого…
- Миссис Хадсон придет через полчаса, - нарушил его мысли хриплый голос, - нам нужно в душ.
Джон вздохнул:
- Иди первый, я потом, - он закрыл глаза и, когда Шерлок поднялся, почувствовал, как вместе с ним ушло и то спокойное умиротворение, которое наполняло его тело.
Их отношения изменились, закономерно придя к точке, после которой они просто не могли игнорировать тягу друг к другу и не только в физическом плане.
Ему было легко вот так просто смотреть, как полностью обнаженный Шерлок шел в их ванную и мечтать забраться в душ вместе с ним. Ему было бы так просто открыть свою душу этому человеку, но что-то мешало сказать нужные слова, и Джон промолчал.
Он никогда бы и не подумал, что ему - прошедшему войну доктору, просто не хватит смелости озвучить свои чувства. Столько пережить, обрести наконец-то, о чем так давно мечтал, получить еще один шанс на нормальную новую жизнь и ничего не произнести вслух, кроме дурацкого: «Чай будешь?»
Вышедший из душа Шерлок в ответ лишь недоуменно поднял бровь, стряхивая маленькие капельки воды с мокрых волос, и начал натягивать на еще влажное тело домашнюю футболку.
Джон знал - от него ждут хоть каких-нибудь слов, это было видно по отрывистым жестам, напряженной спине и поджатым губам Шерлока. Но он, просто поставив на плиту чайник, позорно сбежал в ванную, спиной ощущая, как между лопаток стало жарко от пронзительного взгляда.
Дальше стало только хуже: они неестественно улыбались друг другу и заглянувшей на огонек миссис Хадсон, которая, видимо, заметив изменения, счастливо смотрела на «своих мальчиков». Джон стыдливо прятал глаза и всеми силами поддерживал напускное веселье. Он думал, что после оглушающего секса и объяснений про Джеймса ощутит заметное облегчение, но, наблюдая, как Шерлок фальшиво смеется над шутками домовладелицы, как запрокидывает голову и греет замерзшие руки о дымящуюся кружку с чаем, чувствовал лишь холодное раздражение. Все было не так, как он себе представлял, и с каждой секундой становилось еще хуже.
Сухо пожелав всем спокойной ночи, Джон постарался не заметить, как внимательный стальной взгляд скользнул по его лицу, собирая и архивируя полученную информацию.
«Трус. Жалкий трус», - пронеслось в его голове, когда он в одиночестве поднимался к себе в спальню.
========== Глава 11 ==========
Этот мир иллюзорен и мы приходим в него лишь на короткое мгновенье.
Джон еще долго не мог уснуть, изо всех сил стараясь расслышать шаги поднимающегося в его комнату Шерлока, но их не было. Он понимал, что сам виноват в случившемся, а позорно сбежав в свою спальню лишь усугубил и без того сложную ситуацию. Что мешало сказать: «ты мне нужен»? И вечер закончился бы общей спальней, а не одинокой холодной постелью с высасывающей все силы бессонницей.
Ведь Шерлок, своими словами и действиями сняв эту отравляющую жизнь магическую печать, откровенно признался, что Джон стал самым дорогим для него человеком, рассказал, как страдал, как чуть не сорвался в пропасть из-за его смерти. А что Джон? Испугался, трусливо промолчал, ушел, оставив и без того растерянного друга самого разбираться со своими внутренними демонами, которые наверняка сейчас раздирали душу на части от непонимания его нелепого поступка.
Джон лишь на секунду закрыл глаза, полностью уверенный, что точно не уснет, но, открыв, увидел, что находится не в своей холодной одинокой спальне, а в парке, самом обычном парке, который располагался рядом с их домом. Он поднял руку, посмотрел на пальцы, ущипнул себя и, вздрогнув от боли, огляделся: по зеленому газону бегали дети, гуляли счастливые парочки, проезжали мимо велосипедисты, а сам Джон сидел на лавочке, очень похожей на ту самую скамейку из его сна. Он вздрогнул от воспоминаний и стал оглядываться в поисках Авин.
- Не меня ищешь? – произнес рядом ее тихий мелодичный голос.
- Хотел бы сказать, что нет, но… - Джон вздохнул и постарался успокоиться, понимая всю абсурдность и безвыходность ситуации.
- Не переживай. Сегодня с тобой ничего плохого не случилось. Ты просто спишь.
Она была одета в голубое летнее платье, в котором была прошлый раз, и смотрела так, словно встретила самого дорогого, единственного друга, который куда-то надолго уезжал, а сейчас, наконец, вернулся. От этого теплого, проникающего в самую душу взгляда ему стало гораздо легче.
- Зачем все это? – Джон обвел глазами окружающий их идиллический пейзаж.