Единственная, или Семь невест принца Эндрю - Страница 14

– Что-то мы сильно отвлеклись от темы. Так что насчёт танца? – вопросительно поглядела на Крайса Глаша.

– Есть один вариант – падервааль. Думаю, вас устроит. Когда-то был очень популярен. Но до того заезжен, что теперь, кроме раздражения, ничего не вызывает.

– О! То, что надо! – обрадовалась Глаша.

– Правда, танец парный.

– Нет, тогда это не вариант.

– Но у нас все танцы парные.

Глафира подозрительно сощурилась. Правду говорит хромейстер или хитрит?

– Кстати, я могу составить вам пару, – обезоруживающе улыбнулся Крайс. – Если настроите музыкальный инструмент на ещё две новые мелодии.

«Музыкальный инструмент» можно настроить и на двадцать мелодий – не проблема, но вот нужна ли Глаше головная боль в виде партнёра? Глафира попыталась быстренько смоделировать ситуацию. Начинается конкурс. Королева и её сын ожидают выступления претенденток. Девушки одна за другой пытаются очаровать принца грациозностью и страстностью. А тут появляется Глафира и нагло танцует в паре с Крайсом, как будто бы танец посвящён не престолонаследнику, а хромейстеру. Хм, самое оно, чтобы вызвать раздражение как самого Эндрю, так и его матери.

– А это не будет противоречить условиям конкурса?

– Условия конкурса составляю я. И не помню, чтобы включал пункт, запрещающий претенденткам демонстрировать парный танец и привлекать для этих целей партнёров.

– По рукам, – согласилась Глаша. – Показывайте движения. Только много не надо. Достаточно двух-трёх, а дальше будем повторять по кругу.

Крайс самодовольно ухмыльнулся и вдруг оказался совсем рядом. Лёгкий аромат морской свежести окутал Глашу.

– Танец очень прост.

Крайс вложил ладонь Глафиры в свою, а свободной рукой обхватил за талию и ещё теснее прижал к себе. Стойка почти как в вальсе.

– Ритм у падервааль очень медленный. Движения свободные и плавные. На раз-два-три отводите правую ногу в сторону и отклоняетесь, опираясь на мою руку. На четыре возвращаетесь в исходную позицию. Потом то же самое повторяем влево. Как качание на волнах.

Крайс объяснил очень доходчиво, и у Глаши получилось с первого раза. Медленно отклонилась вправо, потом на секунду оказалась в объятиях Крайса, чтобы тут же отклониться влево, и снова быть притиснутой к упругому телу. После нескольких таких «качаний на волнах» приятно закружилась голова.

– А дальше? – спросила Глаша, запрокинув голову вверх, когда очередной раз оказалась в объятиях Крайса.

– Но вы же хотели всего пару движений, – лукаво улыбнулся он. – Или всё же разучим следующие па?

– Нет, – Глафира отстранилась от хромейстера. – Этого будет достаточно.

Принц точно или уснёт, или, наоборот, взбесится, если Глаша весь танец только и будет раскачиваться вправо-влево. Самое оно.

После завтрака Глафира и Зурим отправились исследовать придворцовую территорию в надежде найти растение, похожее на окайовое дерево. Погодка была замечательная, подходящая для прогулок: тепло и солнечно, но ветерок свежий.

Глаша бодро вышагивала по парковым дорожкам, чего не скажешь про Зурим. Восточная красавица едва поспевала за Глафирой. Семенила рядышком с озабоченным лицом и больше смотрела под ноги, чем по сторонам.

– Глаш, ты говорила, приглядишься сегодня к Бриусу повнимательней.

– Угу. Пригляделась.

– Ну и как? Что тебе твоя интуиция подсказывает?

– На интуицию я полагаться не стала. Провела небольшой эксперимент, который показал, что наш Бриус такой же фитнес-тренер, как я испанский дельтапланерист.

– А кто такой испанский дельтапланерист?

– Не важно, – усмехнулась Глаша. – Суть в том, что Бриус явно подставной инструктор. Но вот принц ли он, я сильно сомневаюсь. Скорее, его дружок, которого приставили шпионить за нами.

– Нет, – мечтательно протянула Зурим. – Это принц. У него такой взгляд – мурашки по коже.

Восточная красавица замедлила скорость ещё больше. Потом грустно вздохнула:

– Жаль, он почти всё внимание уделяет Киприс.

– Он всё внимание уделяет Киприс, потому что она больше всех филонит, – усмехнулась Глаша. – Попробуй завтра на зарядке не нестись вслед за Агнессой, будто спасаешься бегством от дикой зебры, а плестись в хвосте – будет тебе внимание.

Девушки обошли по кругу дворец и вернулись в исходную точку, с которой начали экскурсию. Ничего подходящего за всю дорогу не попалось, и Глаша уже собиралась признать, что в парковой придворцовой зоне искомого растения нет, как вдруг её взгляд упёрся в развесистое дерево, расположенное напротив лужайки, где проходила зарядка.

– Зурим, смотри, – радостно вскрикнула Глаша и указала рукой вверх.

Там, в кроне исполина, на верхних ветках виднелись плоды вытянутой формы, похожие на цилиндрики, немного утолщённые книзу.

– Они?

Зурим пристально вгляделась.

– Нет, не они. Хотя немного похожи. Но, вообще-то, я думала, что это дерево – дуб.

– Да, на дуб похоже, – согласилась Глаша. – Но ведь никто не мешает дубу в Дарлите иметь такие большие жёлуди. Может, здесь земля особо плодородная.

– Может, – кивнула Зурим. – Только знаешь, что странно. Мне кажется, ещё вчера этих плодов здесь не было.

– Значит, быстро созревают, – глубокомысленно изрекла Глафира. – Я же говорю – редкого качества чернозём.

И, заложив руки за спину, начала обходить дуб по кругу.

Зурим семенила рядом и синхронно с Глашей время от времени поглядывала вверх. Мысли в головах девушек, похоже, были примерно одинаковыми: стоит ли находка того, чтобы лезть за ней на дерево.

– Если это такие гигантские жёлуди, – сказала Зурим, – то они не подойдут для танца. В них же нет семян-шариков, которые бы издавали звук при тряске.

– Но мы же не знаем, что собой представляют местные жёлуди, – возразила Глаша. – Вполне возможно – они полые и с семенами. А если семян внутри не окажется, можно аккуратненько проделать отверстие и заполнить полость бусинами, а потом дырку заклеить.

– А вдруг внутри местных желудей – мякоть?

– А ничего, – оптимистично заявила Глаша. – Попросим на кухне ножик побольше, – она развела руками так, как делают рыбаки, которые хвастаются уловом.

– А потом – хрясть, – рубанула ребром ладони воздух так, что Зурим вздрогнула, – и пополам. Выскребем мякоть, высушим на солнце оболочку, а дальше наполняем половинки бусинками и склеиваем. Вот тебе и окайо.

Зурим поглядела на Глашу глазами, полными восхищения. Этот взгляд предрешил дальнейшие действия Глафиры.

– Идём, – скомандовала она, – видела на заднем дворе стремянку. Она нам сейчас пригодится.

Лёгкой трусцой девушки сгоняли за лестницей. Попробовали пристроить её к дубу сначала с одной стороны, потом с другой, и в конце концов была найдена позиция, которой Глаша осталась довольна. С верхней ступеньки она легко дотянется до первой ветки, а дальше ветви растут достаточно густо, чтобы добраться до того места, откуда свисают плоды.

Вариант, что на дерево полезет Зурим, Глафира даже не рассматривала. Если восточная красавица высоты зебры боится, то что уж говорить про такого исполина.

Под восторженным взглядом Зурим Глафира начала восхождение на дубовый «Эверест». Видел бы её сейчас Дима Рогачёв, менеджер из соседнего отдела, заядлый скалолаз, зауважал бы. Воодушевлённая воображаемым респектом от скалолаза, Глаша с лёгкостью добралась до первой ветки. Правда, дальше дело пошло не так быстро. Снизу-то оно казалось всё просто: ветви растут рядом. А реально между ними было не меньше метра, так что приходилось или подтягиваться, или искать промежуточные площадки в виде выступов на коре.

Подбадривая себя народной мудростью «дорогу осилит идущий», Глаша таки добралась до ветки, на которой росли плоды. Когда до заветной цели оставалось несколько метров, Глафира заметила пару странных деталей: во-первых, оболочка жёлудя не была гладкой – имела текстуру в виде прожилок, а во-вторых, плод крепился к ветке не одним, а двумя черешками. Не испытывай Глаша эйфории от того, что смогла достичь цели, возможно, её бы насторожило, что черешки эти подозрительным образом напоминают лапки. Но в тот момент больше волновало, насколько прочно они держат плод и хватит ли сил сорвать его одной рукой. Поэтому крепко ухватила пальцами сразу оба черешка и резко потянула их вниз. Уже в следующее мгновение разжала кисть и вскрикнула – жёлудь зашевелился. Он странным образом вывернулся наизнанку и оказался никаким не жёлудем, а летучей мышью. Зверёк пронзительно засвистел, расправил крылья и взмыл вверх. В следующую секунду небо стало чёрным от ринувшихся ввысь нескольких сотен его собратьев.