Единственная для оборотня и теща в нагрузку (СИ) - Страница 2

– Отпусти ее, придурок! – потребовала я. Тот посмотрел за мою спину и выпустил ее из захвата.

– Мама! – бросилась она ко мне.

– Тихо, тихо, – погладила ее по голове. – Посмотри вокруг, мы очутились в сказке.

Это единственное, что пришло в голову, чтобы объяснить ей происходящее. Уловка сработала, и, прекратив плакать, она начала осматриваться по сторонам. Пользуясь этим, я расстегнула и сняла с нее куртку и шапку. На улице тепло, не хватало еще, чтобы она вспотела. Да, не по погоде мы одеты.

Вытерев с ее лица следы слез, расстегнула и сняла свой пуховик, оставшись в джинсах и легкой свободной тунике с V-образным вырезом. Пуховик у меня теплый, и, одеваясь на каток, я не стала чересчур утепляться. Оглянулась на наших похитителей и обнаружила, как они пялятся в район моей пятой точки.

– Глаза у меня выше! – рыкнула я, и они как по команде посмотрели мне в лицо. Матерь божья, где таких отливают?! Высокие как на подбор, широкие плечи, узкие бедра, мускулистые, длинноволосые. Лица наглые, особенно мне не понравился один, слишком уж высокомерный. Эх, не тому я коньками врезала. Кажется, из них он был самым главным, вот кому надо было мозги вправлять.

Переведя взгляд на того, кто меня сюда перетащил, увидела, что на виске появилась струйка крови. Кажись, я ему коньками кожу на голове рассекла. Под их пристальными взглядами пошарила в кармане пуховика и нашла бумажные платочки. Брала ребенку нос вытирать, если что. Достав один, подошла к нему и указала на его лицо:

– Вытрите, у вас кровь.

Вместо того чтобы взять платок, он опустился передо мной на одно колено. Мне ничего не оставалось, как самой промокнуть ему кровь.

– Сами виноваты! – сообщила ему. – Нечего было меня тащить непонятно куда.

На лице пострадавшего парня расплылась блаженная улыбка. У меня закралось подозрение, что я его слишком сильно коньками приложила.

Высокомерный гад отдал раздраженный приказ на непонятном языке, и парень передо мной быстро поцеловал мне ладонь и поднялся.

Главарь подошел к моей дочери и знаками дал ей понять, что надо сесть на лошадь. Та растерянно посмотрела на меня, а я пыталась сориентироваться в обстоятельствах. Явно, что мы перенеслись куда-то. Это или прошлое, или параллельный мир. Язык незнакомый, и прежде чем что-то требовать, надо научиться понимать друг друга. Пугало то, что им зачем-то понадобилась моя дочь. Они целенаправленно пришли именно за ней.

– Котенок, ты же любишь лошадей. Дядя хочет предложить тебе покататься с ним на лошадке, – ласково произнесла я.

– А ты поедешь?

– Конечно. Только на одной мы не поместимся, я с другим дядей поеду.

Присев перед ней, я расстегнула замок комбинезона, чтобы ей не так жарко было, но снимать не стала. Если придется ехать на лошади, то не в колготках же, а он мягкий и немного смягчит. Подняв голову, посмотрела на главного. Встретившись с его янтарными глазами, предупреждающе произнесла:

– Поосторожнее с ней.

Тот протянул ей руку, и она ее взяла. Я пошла с ними и проконтролировала, как он ее посадил на лошадь, а потом и сам легко взлетел в седло.

– Не бойся, я буду рядом, – натянуто улыбнулась ей.

Оглянувшись на остальных, увидела, что они тоже сели на лошадей, лишь мой контуженный дожидался меня. Я протянула ему нашу одежду, а он скептически посмотрел на нее.

– Я не собираюсь оставлять здесь вещи!

Ведь неизвестно, когда мы сможем вернуться домой. У нас зима, и не раздетыми же нам возвращаться. Жаль, коньки остались валяться в снегу, а то бы добавила весомости своим словам.

Тот взял одежду. Разобравшись, что она мягкая, скрутил и приторочил к седлу. Затем сел на лошадь и протянул мне руку. Ухватившись за нее, я подлетела в воздух и шлепнулась о круп лошади, сползая по нему на землю. Нда, я не пушинка, да и на лошадях ездила лет сто назад. Послышались смешки, и я с вызовом глянула на остальных. Посмотрела бы я на этих варваров, попади они к нам и предложи я им проехаться на машине. Тоже мне, умники!

Мой контуженный сориентировался и знаками дал понять, чтобы я сначала поставила для упора ногу в стремя. Благо мне позволял мой рост сделать это. Пыхтя, я засунула ее туда и, ухватившись за протянутую руку, уже удачно приземлилась позади него и крепко обняла его за талию. Мы двинулись в путь, и как только лошадь перешла на рысь, я поняла, что поездка предстоит веселая. Бедная моя пятая точка!

Я вспомнила все ругательства, какие знала. Отбитая попа придавала душевности моим словам. Мой спутник, кажется, тихо ржал. Пусть он ничего не понимал, но, видимо, догадывался, что я там бормочу. Это еще больше бесило. Часовая прогулка на лошади превратилась для меня в пытку. Даже не порадовал показавшийся дворец. Я даже ругаться перестала от изумления. Этим варварам для жилья больше подошла бы груда серых камней, а уж никак не величественное строение из желтого кирпича, с серой черепичной крышей, башнями, которые венчали остроконечные шпили. Аккуратно подстриженный газон, клумбы с цветами. Дворец утопал в зелени и производил приятное впечатление.

«Радуйся, что не привезли в покосившуюся хибару», – сказала себе, но чувствовала себя неуютно. На кой черт мы им понадобились?

Объехав дворец, мы въехали со стороны внутреннего двора и остановились у конюшни.

– Мама, тут так здорово! – донеслось до меня. – Мы и правда в сказке.

Ко мне бежала радостная дочь. Я все еще восседала на лошади и, если честно, слезать боялась. Мой спутник дал мне руку и придержал, пока я сползала с лошади. Тут меня ожидала засада – от долгой поездки и напряжения мои ноги разъезжались и отказывались держать хозяйку. Я чуть не осела на землю, но парень оказался джентльменом до конца и не дал мне упасть. Весело скаля зубы, он подхватил меня на руки.

Тут уж я посмотрела на него с уважением. Это же какую силищу надо иметь, чтобы держать мою тушку, как пушинку.

– Мама, ты в порядке? – подозрительно посмотрела на меня дочь, остановившись возле нас.

– Ноги затекли, – успокоила ее я и с вызовом встретила недовольный взгляд главного здоровяка, который смотрел на меня с неким презрением. Он как приклеенный шел за моей дочерью.

«Эх, жаль, я не того коньками огрела», – в который раз пожалела я. Так и хотелось его смазливую рожу подкорректировать.

Тот отдал отрывистый приказ и, взяв мою дочь за руку, потащил к дворцу. Та оглянулась на нас, но мы двинулись следом, и она успокоилась, осматриваясь по сторонам. Я хотела попросить поставить меня на землю, но передумала. Несли меня легко, так что можно было не напрягаться по этому поводу, а то буду ковылять как калека.

– Спасибо! – поблагодарила я своего носильщика и выдавила из себя благодарную улыбку, для удобства ухватившись за его шею.

Тот обнажил в улыбке белоснежные зубы и скосил глаза в мой вырез на груди, с интересом рассматривая край обнажившегося лифчика.

– Ты куда смотришь?! – возмутилась я и отвесила ему легкий подзатыльник, другой рукой подтягивая вырез повыше.

Он хохотнул, смотря на меня серыми глазами, в которых веселились черти.

– На дорогу смотри! – проворчала я. Нет, все же не зря я его коньками огрела. Весельчак, блин.

По пути они о чем-то переговаривались с главным, и, наверное, хорошо, что я их не понимала, так как засранец, несущий меня, косил в мою сторону смешливыми глазами. Кожей чувствовала, что обо мне речь идет.

Когда мы шли по коридору, навстречу нам вышел какой-то старик в сером балахоне и радостно замахал руками. Затем при виде дочери и меня радость умерил. Здоровяк что-то ему властно сказал и тот поспешил впереди нас.

Нас провели в комнату, чем-то напоминавшую кабинет сумасшедшего профессора. Это я к тому, что на полках шкафа стояло множество всяких склянок, а стол был завален свитками и книгами. Меня сгрузили в кресло, дочь усадили напротив. Главный здоровяк стал позади нее, выжидающе смотря на старика в балахоне, пока тот что-то искал на столе, под ворохом свитков.