Джентльмен-разбойник - Страница 1

Морикадия, 1849 год

Музыка смолкла, и граф Клотье воспользовался удобным моментом, чтобы завладеть вниманием гостей.

– Леди Леттис, вы слышали о призраке, который появляется по ночам?

Конечно, слова графа заинтересовали англичанина Майкла Дьюранта, прямого наследника герцога Невитта. Мало что могло развлечь его на балу лорда и леди Тиболт. Это была точная копия английских балов, на которых Дьюранту доводилось бывать, да и от любого прусского, французского, венецианского бала нынешний ничем не отличался… В свое время Дьюрант совершил большое турне и обнаружил, что богачи до мелочей подражают друг другу.

Сегодня вечером музыканты играли, гости танцевали, стол был изысканный, карточная комната полна. Принц Сандре со своими приспешниками прогуливался по залу, придавая празднику налет царственности.

Но ничего полезного в этом времяпрепровождении не было… до сих пор. А теперь Майкл кое-что узнал, и только потому, что Клотье не в состоянии постичь глубину своей бестактности. Граф не мог сообразить, что завтра его выставят из Морикадии и он отправится во Францию, проклиная свою склонность сплетничать.

С явным любопытством Майкл подошел ближе к леди Леттис Сертиз и группе поклонников, окруживших ее.

– Призрак? – Леди Леттис даже вскрикнула. – Нет, не может быть! Умоляю, расскажите! Что этот призрак делает?

Не успел Клотье ответить, как она повернулась к своей компаньонке, девушке лет двадцати, и резко приказала:

– Займитесь делом, милая! Мне душно! Танцевать со столькими кавалерами весьма утомительно.

Девушка – тихая особа в кружевном чепце на гладко причесанных каштановых волосах – молча кивнула. Из большой сумки, висевшей у талии, она вытащила кружевной веер и принялась обмахивать раскрасневшуюся и вспотевшую леди Леттис.

– Здесь слишком жарко, – жаловалась та. – Вы не согласны, лорд Эскобар?

Эскобар склонился к ее левому локтю.

– Вы правы, сеньорита, сегодня не по сезону жаркий летний вечер.

Назвать леди Леттис сеньоритой было грубой лестью – вдове явно за сорок, у нее уже наметился двойной подбородок. Внушительный бюст красовался в низко вырезанном корсаже, а талию она так затянула корсетом, что еле могла дышать. Танцы действительно становились непростым делом.

Но все это не имело значения. Леди Леттис была богата, и полдесятка увивавшихся вокруг нее мужчин знали это. Они всеми правдами и неправдами старались занять место у ее золоченого кресла, наперебой предлагали шампанское, широко улыбались, а за ее спиной разглядывали выстроившихся у стены девушек, хорошеньких и молоденьких, но без необходимых средств, чтобы составить хорошую партию.

– Сеньор, расскажите мне о призраке. – Леди Леттис вытащила носовой платок и вытерла влажную верхнюю губу.

– Его называют Мстителем. Он появляется ночью, в полной тишине, – массивная белая фигура в развевающихся одеждах на гигантском белом коне. Лицо как у мертвеца, одежда в лохмотьях, вместо глаз черные пустые глазницы. Ужасающее зрелище, и все же крестьяне перешептываются о нем с симпатией, утверждая, что это призрак Ринальдо, умершего уже двести лет назад, последнего короля, который был морикадийцем.

– Крестьяне! – высокомерно сказала леди Леттис. – Крестьяне ничего не знают.

– Я не спорил бы с вами, – согласился Клотье. – Но не только крестьяне видели его. Многие иностранцы, приехавшие в этот чудесный город на воды и развлечься в игорных заведениях, тоже его видели. Молва утверждает, что если чужеземец, на свою беду, увидел Мстителя, то ему нужно сразу бежать, поскольку этот наводящий страх призрак, – Клотье драматически понизил голос, – предвестник надвигающейся гибели.

Майкл фыркнул, нарушив глубокую тишину.

Леди Леттис мгновенно впилась в него взглядом.

– Нахал! А кто этот человек? – указала она на Клотье.

Компаньонка, весьма незаметная, как мышка, но мышка умная и наблюдательная, что-то предупреждающе пискнула и энергичнее заработала веером.

Леди Леттис не обратила на это внимания.

– Граф Клотье – член одного из самых замечательных и благородных семейств Франции. Никто не смеется, когда он говорит.

– Смеется, если он Майкл Дьюрант, наследник герцога Невитта. – Клотье поклонился Майклу.

– О! – Леди Леттис не потрудилась заметить собственную неучтивость, поскольку была слишком увлечена перспективой обрести нового поклонника. – Милорд. Ваша светлость, – мямлила она, не зная точно, как его назвать.

Клотье заметил выражение лица Майкла и, понимая, что леди Леттис нацелилась слишком высоко, пришел на помощь.

– Леди Леттис Сертиз, это лорд…

– Пожалуйста! – Майкл поднял руку. – В Англии мое имя считается древним и почитаемым. В Морикадии я лишь политический узник, пустое место, человек, который исчез из мира из-за притеснения правящего семейства и принца Сандре. Зовите меня Дьюрант. Это единственное, что приличествует опальному субъекту вроде меня… хотя, признаюсь, мне стыдно бросать тень на свою фамилию. – Его низкий голос звучал хрипловато.

– Политический узник? – Леди Леттис была явно шокирована. – Я потрясена, господа. Потрясена! Как это возможно?

– Единственный призрак в Морикадии – это я, миледи, поскольку, пока мне не позволили появиться в свете сегодня вечером, о моем существовании никто не знал. – Майкл поклонился и отошел, так достоверно изображая трагедию, что это вызвало бы восхищение у самого Эдмунда Кина.

– Бедняга, – прошептала леди Леттис так, что услышали все. – Что он сделал?

Майкл остановился за мраморной колонной, чтобы услышать ответ.

Все молчали, потом Эскобар неохотно сказал:

– Дьюрант поссорился с де Гиньярами. Они хозяева этой страны. Их предки свергли короля Ринальдо, убили его и теперь держат жителей Морикадии под пятой. – Он еще больше понизил голос. – Ходят разговоры о восстании: говорят, возвращается настоящий король, чтобы вернуть трон.

– Как романтично! – Леди Леттис прижала руки к груди.

– Да, если не считать того, что де Гиньяры обвинили Дьюранта в пособничестве мятежникам и последние два года все считали его мертвым. Только недавно вышло наружу, что лорд и леди Фанчер, верные союзники принца, держат Дьюранта под домашним арестом. – Шепотом Эскобар добавил: – По слухам, он провел два года в средневековой темнице под королевским дворцом.

Компания заметила принца Сандре, и наступила тишина. Принц, красивый, подтянутый, в парадном мундире, увешанном медалями, стоял у возвышения, где играл ансамбль. Его окружили несколько человек с подобострастными лицами, и он изображал благородного правителя. У богачей, приехавших в Морикадию отдохнуть, поиграть в азартные игры и пообщаться с членом царствующего дома, он вызывал безусловную симпатию.

Но Майкл презирал Сандре за то, каков он есть, и за то, каким притворялся.

– Нет, я не понимаю, – не унималась леди Леттис, – как де Гиньяры смеют удерживать английского аристократа против его желания?

– Де Гиньяры всегда все смели и ни перед чем не останавливались, – ожесточенно ответил Клотье, семья которого за последние двести лет пострадала весьма сильно.

– В Морикадии они победили, истребив род короля Ринальдо… во всяком случае, так они утверждают, хотя мятежники говорят другое. Этой семье принадлежит здесь все. – Эскобар махнул в сторону окна, за которым виднелись ярко освещенные виллы, игорные дома и минеральные источники, щедро бьющие в Пиренеях. – Но мы не осмеливаемся говорить об этом.

– Почему? – в волнении округлила глаза леди Леттис.

– У принца Сандре повсюду шпионы. Он не терпит разногласий в стране. – Эскобар поклонился. – А теперь извините, я увидел старого друга и должен его поприветствовать.