Дж. Р. Р. Толкин: автор века. Филологическое путешествие в Средиземье - Страница 74
«Не бывать тому, чтобы сыновья Финарфина вольно разъезжали повсюду и доносили о нас этому Темному Эльфу в его пещере! Кто сделал их нашими глашатаями? И хотя они и вошли в Белерианд — не худо бы им помнить, что пусть мать их одной крови, но отец был принцем нолдоров» (курсив мой; «Сильмариллион», глава 13).
Эти слова таили в себе сразу несколько оскорблений, тем более что в них была и некоторая правда. Эльвэ формально не был «Темным Эльфом», поскольку побывал в Валиноре и видел свет Двух Древ, но в то же время он действительно являлся владыкой Темных Эльфов и некогда отказался вернуться в Валинор, а значит, у Карантира были некоторые основания претендовать на старшинство. Что до сыновей Финарфина, то смысл издевки Карантира состоит в том, что их мать, племянница Эльвэ, хоть и была Эльфом Света, принадлежала к народу тэлери, которые считались самым младшим из эльфийских племен, побывавших в Валиноре.
Впрочем, слова Карантира можно было с легкостью обратить против него самого, потому что по линии своей бабушки сыновья Финарфина происходили от ваниаров, то есть старшей ветви эльфов (тогда как нолдоры, к числу которых принадлежали сыновья Феанора, были лишь вторыми по старшинству). Так что одно из утверждений Карантира было верным по существу, но ошибочным в деталях, а второе — верным в деталях, но ошибочным по существу. Речь идет про не очевидный на первый взгляд конфликт, который в сочетании с многими другими разногласиями и стал причиной трагической судьбы нолдоров. Но уловить все эти нюансы и причины споров читатель сможет лишь в том случае, если будет держать в памяти отличительные черты разных эльфийских народов и помнить, кто от кого произошел и какие семейные узы связывают героев. Такая задача под силу разве что любителям исландских саг, но не читателям, которые привыкли к современным романам и в результате упускают из виду бóльшую часть задумок Толкина.
Несмотря на планы Толкина залатать с помощью «Сильмариллиона» прорехи, зияющие в английских литературных традициях, источником вдохновения для него стал древнескандинавский и исландский фольклор, где он и черпал свои основные сюжеты. Даже сами Сильмарилы, на мой взгляд, представляют собой попытку разгадать тайну сампо — загадочного предмета, который часто упоминается в финском народном эпосе «Калевала». Толкин увлекался финским языком и даже использовал его принципы при создании эльфийского квенья, а «Калевалу» рассматривал в качестве того самого проекта по спасению фольклорных литературных традиций, которого, на его взгляд, так не хватало Англии (см. стр. 27, 52 выше).
Впрочем, в основе многих сюжетных линий «Сильмариллиона» лежит трагическая и сложная история смешения кровей, подобная тем, о которых мы читаем в некоторых песнях «Старшей Эдды». Если мы вернемся к Темным Эльфам, то наиболее ярким и типичным представителем этого народа в «Сильмариллионе», вероятно, является Эол — великий мастер кузнечного дела и близкий друг гномов (здесь Толкин исправляет одну из ошибок, допущенных Якобом Гриммом, см. стр. 358), родственник Элу Тингола и враг прибывших нолдоров. Он похитил Аредэль, которая заблудилась в лесах Белерианда, и женился на ней, положив таким образом начало целой цепочке трагических событий — причем все они будут следствием генеалогических хитросплетений.
Аредэль приходилась двоюродной сестрой сразу и сыновьям Финарфина, и сыновьям Феанора. Ее родным братом был Тургон, который, не доверяя сыновьям Феанора, поселился в одном из трех Потаенных Королевств — Гондолине. Что же заставило Аредэль покинуть Гондолин и таким образом запустить череду трагедий? Если судить по ее разговору с братом — одному из тех эпизодов «Сильмариллиона», которые на первый взгляд выглядят малозначительными, но впоследствии вызывают сход целой лавины событий, — то всему виной, вероятно, были гордыня и умышленный обман. Так или иначе, она воспользовалась его разрешением навестить своих двоюродных братьев из числа тэлери и ваниаров, то есть сыновей Финарфина, чтобы попытаться встретиться с другой, нолдорской родней — сыновьями Феанора, — и это решение повлекло за собой роковые последствия. В любом случае ее планы не увенчались успехом: она оказалась в плену у Эола и родила ему сына по имени Маэглин. Матери и сыну в конечном счете удалось сбежать в земли, где властвовали сыновья Феанора, которые и задержали Эола, отправившегося в погоню за беглецами.
Какие же узы связывают Эола с нолдорами? Когда Куруфин изгоняет его из своих земель, тот в ответ язвит: «Отрадно… встретить в нужде родича столь доброго» — и, как обычно, эти притязания отчасти справедливы, поскольку Эол действительно является ему родственником по жене. Впрочем, Куруфин так не считает и отрицает наличие между ними родственных связей, потому что «те, кто похищают дочерей нолдоров и женятся на них без дара и дозволения, не становятся родней их родне». Однако когда Эол, продолжающий преследовать жену и сына, добирается до Гондолина и попадает в плен к брату Аредэль Тургону, их встреча выглядит совершенно иначе. Тургон, в отличие от Куруфина, великодушно признает Эола за родню и приветствует его следующими словами: «Добро пожаловать, родич — ибо родичем я считаю тебя». Тем не менее Эол, который все еще таит обиду за обездоленных Темных Эльфов, отвергает это предложение и требует, чтобы ему вернули жену и сына, а встретив отказ, в ярости убивает Аредэль и в итоге гибнет сам — его казнят за убийство жены.
И Эол, и Аредэль являются очень неоднозначными персонажами — каждый по-своему, — и эта неоднозначность в полной мере проявляется и в их сыне Маэглине. Его ближайшим родственником теперь становится родной дядя Тургон, но именно по приказу дяди был убит отец Маэглина, от рук которого, впрочем, погибла его мать. И вместе со всеми этими «но» неизбежно возникает вопрос о наследовании. Должен ли Маэглин наследовать своему дяде Тургону? По крови он нолдор даже не наполовину. В любом случае, что бы он ни думал о собственном отце, Маэглин, как и Эол, таит в душе обиду за тэлери, которых ограбили нолдоры. Самым лучшим решением для Маэглина стала бы женитьба на его двоюродной сестре и единственной дочери Тургона Идриль, но браки с двоюродными братьями и сестрами у эльфов были запрещены (в отличие от традиций того общества, в котором воспитывался Толкин). Когда Маэглин обнаружил, что его место занял смертный Туор, который женился на Идриль и стал отцом ее сына Эарендила, злоба подтолкнула его к предательству, и он выдал Морготу местонахождение Гондолина.
Кто же в таком случае несет ответственность за падение Гондолина? Предатель Маэглин? Эол, похитивший Аредэль? Аредэль, ослушавшаяся брата? Сыновья Феанора с их гордыней, пренебрежением по отношению к другим и поступками, которые служили для прочих дурным примером? Смешение кровей? Специалисты по эльфийской истории, если верить Толкину, полагали, что виной всему была тяга Маэглина к своего рода инцесту, которую они расценивали как «лихой плод Резни», имея в виду первое нападение нолдоров на тэлери в Амане. Таким образом, Маэглин словно хотел расквитаться с нолдорами за былое насилие, овладев дочерью этого народа.
Иными словами, вся сюжетная линия отличается сложностью и трагизмом, герои руководствуются разными смешанными мотивами, а некоторые эпизоды свидетельствуют о продолжении скрытых конфликтов. Однако уследить за логикой происходящего можно лишь в том случае, если помнить, кто кому кем приходится и кто как относится к своим родственникам. Как уже говорилось выше, с такой задачей могут справиться разве что поклонники древнескандинавских саг да еще хоббиты, если судить, например, по словам Жихаря Скромби о том, что «господин Фродо и тебе двоюродный, и тебе, пожалуйста, почти что прямой родственник [Бильбо] с той и с этой стороны, как говорится, куда ни кинь». Мало кто, впрочем, был в состоянии разобраться в этих хитросплетениях, и хотя хоббиты, как утверждал Толкин, были «большими любителями семейных историй», эту их страсть разделяют очень немногие. В этом смысле структура «Сильмариллиона» требует от читателей несопоставимо бóльших усилий, чем любое другое современное литературное произведение, включая «Властелина колец» со всем его сложным устройством.