Дьявол зимой - Страница 2

И вот теперь его единственная дочь сидит перед ним. И если она собирается сделать ему предложение – Себастьян догадывался, какое именно, – он не может позволить себе отказаться.

– Я не нуждаюсь в ваших поздравлениях, – уронила Эванджелина в ответ на его реплику.

– Что же в таком случае вам нужно, милочка? – вкрадчиво осведомился он. – Я буду очень признателен, если вы перестанете ходить вокруг да около. Это становится утомительным.

– Я хочу провести с отцом остаток его д-дней. Родственники моей матери всячески препятствуют нашим встречам. Я пыталась сбежать к нему, но они неизменно ловят меня и подвергают наказаниям. Как бы то ни было, я больше не вернусь к ним. У них есть планы относительно меня, которые я твердо намерена разрушить – пусть даже ценой собственной жизни.

– И каковы же эти планы? – лениво поинтересовался Себастьян.

– Они пытаются принудить меня к браку с одним из моих кузенов. С мистером Юстасом Стаббинзом. Он не испытывает ко мне никаких чувств, как и я к нему, но он охотно согласится сыграть роль пешки в семейной игре.

– Где ставкой является состояние вашего отца, которое вы унаследуете после его смерти?

– Да. Вначале я готова была смириться с этой идеей, полагая, что у нас с мистером Стаббинзом будет собственный дом... и жизнь станет не такой невыносимой, если мы будем жить отдельно от родни. Но мистер Стаббинз заявил, что не имеет ни малейшего желания куда-либо переезжать. Он намерен остаться под семейной крышей... а я не уверена, что смогу жить там и дальше. – Не дождавшись никакой реакции, кроме равнодушного молчания, Эванджелина тихо добавила: – Мне кажется, они собираются убить меня, после того как завладеют папиными деньгами.

Себастьян не сводил глаз с ее лица, хотя его тон оставался небрежным.

– Как нехорошо с их стороны. Но при чем здесь я?

Эванджелина не клюнула на подначку, одарив его твердым взглядом, свидетельствовавшим о внутренней силе, которой Себастьян никогда прежде не встречал у женщин.

– Я предлагаю вам жениться на мне, – заявила она. – Мне нужна защита. Отец слишком болен, чтобы помочь мне, и я не хочу быть обузой для своих друзей. Думаю, они предложили бы мне поддержку, но даже в этом случае мне пришлось бы постоянно быть настороже, опасаясь, что меня выкрадут родственники и заставят подчиниться их воле. У незамужней женщины нет никаких прав, ни общественных, ни законных. Это несправедливо... но что толку сетовать. Мне нужен муж. Вам нужна богатая жена. Мы оба в одинаково отчаянном положении. Это позволяет мне думать, что вы согласитесь с моим п-предложением. Если я права, мы могли бы отправиться в Гретна-Грин сегодня же вечером. Мои родственники наверняка уже ищут меня.

Повисло тягостное молчание. Себастьян размышлял, не сводя с Эванджелины настороженного взгляда. Он не доверял ей. После неудачной попытки похищения, предпринятой им на прошлой неделе, он не испытывал особого желания повторить этот опыт.

И все же в ее словах был смысл. Себастьян действительно пребывал в отчаянии. Полчища кредиторов могли засвидетельствовать, что он имеет пристрастие к модной одежде, изысканной еде и прочим радостям жизни. Жалкое содержание, которое он ежемесячно получал от герцога, должно было в ближайшее время прекратиться, а у него не было денег даже для того, чтобы расплатиться по счетам за прошлый месяц. Для человека, который привык брать все, что идет в руки, не терзаясь угрызениями совести, предложение Эванджелины было воистину Божьим даром. При условии, что она намерена претворить его в жизнь.

– Не хотелось бы показаться чересчур меркантильным, – небрежно произнес он, – но насколько ваш отец близок к смерти? Некоторые чудаки годами лежат на смертном одре. По-моему, нет ничего хуже, чем заставлять людей ждать.

– Вам не придется долго ждать, – последовал резкий ответ. – Мне сказали, что он проживет не более двух недель.

– А каковы гарантии того, что вы не передумаете, прежде чем мы доберемся до Гретна-Грин? Вам известно, что я за человек, мисс Дженнер. Думаю, нет нужды напоминать, что я – не далее как на прошлой неделе – чуть не похитил и не изнасиловал одну из ваших подруг.

Эванджелина молча уставилась на него. В отличие от его глаз, которые были светло-голубыми, ее глаза имели насыщенный сапфировый оттенок.

– Вы пытались изнасиловать Лилиан? – осведомилась она натянутым тоном.

– Я пригрозил ей этим.

– И вы осуществили бы свою угрозу?

– Не знаю. Мне не приходилось делать этого прежде, но, как вы справедливо заметили, я попал в отчаянное положение. Кстати, раз мы уж затронули эту тему... вы предлагаете брак по расчету или готовы разделить со мной супружеское ложе?

Эванджелина пропустила вопрос мимо ушей, настойчиво повторив:

– Вы стали бы принуждать ее силой?

Себастьян иронически улыбнулся:

– Если я отвечу отрицательно, мисс Дженнер, как вы узнаете, что я не солгал? Впрочем, если вы настаиваете... Нет. Я не стал бы насиловать ее. Надеюсь, теперь вам спокойнее. Что же касается моего вопроса...

– Я л-лягу с вами в постель. Один раз, – сказала она, – чтобы узаконить брак. И больше никогда.

– Чудно, – проворковал он. – Я редко ложусь в постель с одной и той же женщиной более одного раза. Чертовски скучное занятие после того, как проходит новизна ощущений. К тому же я не настолько вульгарен, чтобы вожделеть собственную жену, особенно если у меня хватит средств содержать любовниц. Конечно, остается вопрос о наследнике... но, если вы будете соблюдать осмотрительность, я не стану интересоваться, чьих детей вы вынашиваете.

Эванджелина даже глазом не моргнула.

– Я хотела бы, чтобы часть наследства была переведена в трастовый фонд на мое имя. И чтобы я могла расходовать проценты по своему усмотрению, не отчитываясь перед вами за свои траты.

Себастьян в очередной раз убедился, что девушка совсем не глупа, хотя заикание заставляло многих думать иначе. Привыкнув к тому, что ее не понимают, недооценивают и не замечают, она, похоже, научилась использовать этот факт к собственной выгоде. Себастьян насторожился.

– С моей стороны было бы глупо довериться вам, заявил он. – Что мешает вам нарушить наш уговор в любой момент? А вы поступите еще глупее, доверившись мне. Когда мы поженимся, я могу доставить вам такие неприятности, о которых ваши предприимчивые родственники даже не мечтали.

– Я предпочла бы терпеть их от того, кого сама выберу, – мрачно отозвалась Эванджелина. – Лучше вы, чем Юстас.

Себастьян ухмыльнулся:

– Вряд ли это можно считать комплиментом Юстасу.

Она не ответила на его улыбку, лишь немного расслабилась в кресле, глядя на него с угрюмым смирением. Их взгляды скрестились, и Себастьяна внезапно пронзила дрожь с головы до кончиков ног.

В том, что он легко возбуждается, не было ничего нового. Себастьян давно понял, что у него сильно развито мужское начало и некоторые женщины способны вызвать в нем чувственный отклик поразительной силы. По какой-то неведомой причине эта стеснительная заикающаяся особа оказалась одной из них.

Волнующие образы заполнили его сознание... Ему хотелось вдохнуть ее запах, дотронуться кончиками пальцев до нежной кожи, ощутить щекочущее прикосновение ее распущенных волос к своей обнаженной груди. Ему хотелось делать немыслимые вещи с ее губами и собственным ртом.

– Значит, решено, – вымолвил он. – Я принимаю ваше предложение. Разумеется, многое еще нужно обсудить, но у нас в запасе два дня, пока мы будем добираться до Гретна-Грин. – Себастьян поднялся со своего кресла и потянулся, с едва заметной улыбкой отметив, как ее взгляд скользнул по его телу. – Я распоряжусь, чтобы подготовили карету, и велю камердинеру упаковать мои вещи. Думаю, это займет не больше часа. Кстати, если вам взбредет в голову отказаться от нашей сделки после того, как мы двинемся в путь, я вас придушу.

Она одарила его ироничным взглядом:

– Вы бы т-так не нервничали, если бы не пытались увлечь по этому маршруту возражающую жертву на п-прошлой неделе.