Двуликий бог. Книга 2 (СИ) - Страница 14

— Как прикажете, госпожа, — Рагна изящно поклонилась, затем приподняла подбородок и нерешительно взглянула на меня. Она была немного бледна, с распущенными тёмно-русыми волосами, в скромном ночном платье. Только тогда я осознала, что на дворе уже стояла ночь, и я, должно быть, выдернула несчастную служанку из постели. — Позвольте спросить, госпожа моя, — я легонько кивнула, и, поколебавшись, девушка продолжала, — могучий Тор не приходит в золотой дворец с добром… Он будет в ярости, не так ли?

— О, ещё в какой! — невесело усмехнувшись, подтвердила я, глядя в ясные светло-серые глаза собеседницы. — Боюсь, между ним и повелителем вышло страшное недопонимание. Но мы — мы с тобой, Рагна — должны разрешить сложившееся злоключение мирно, пусть это и будет очень трудно. Необходимо положить конец распрям между повелителем и богом грома, иначе в пламенный чертог придёт горе. Я полагаюсь на тебя. Будь внимательна, за всеми следи, чтобы ни единого непозволительного взгляда не было брошено на старшего сына Одина. И, если провидение смилостивится над нами, может быть, нам удастся сохранить самое дорогое… — склонив голову, я задумчиво улыбнулась, тепло обняла ладонями округлившийся животик. Рагна ласково улыбнулась, нерешительно протянув руку, опустила смуглые пальцы на мои ладони. — Теперь ступай. Отдохни немного. Кто знает, что нам принесёт новый рассвет… — верная служанка кивнула и ещё раз поклонилась, отступила назад, не оборачиваясь, и вскоре исчезла сначала за дверьми веранды, затем — покоев.

Некоторое время я провела в одиночестве под невесомым покрывалом лунного света. Мысли мои занимал только один вопрос: зачем? Зачем, когда мы были так безмятежно счастливы? Зачем своенравному Локи вновь понадобилось призывать беду в наш чертог? Особенно сейчас, когда мы стали действительно уязвимы… Губы невольно дрогнули от досады и негодования, но вспоминая озорные и живые глаза невозмутимого бога лукавства, я понимала: он не мог иначе. Я снова и снова обдумывала часть его признания вечером того дня, когда и скорбь, и радость одновременно явились к нам, и только сейчас начинала осознавать — Локи не лукавил.

Он действительно не мог изменить свою суть, даже если бы захотел. Любовь к пренебрежению запретами, правилами и нормами, жадная жажда свободы от любых условностей — это и было то, что он всегда ценил превыше всего, то, к чему каверзный ас стремился даже бессознательно. И всё же… Это было так трудно принять. Мой безрассудный импульсивный непредсказуемый Локи. Моя жизнь и моя погибель… Что же он сотворил? Найти ответ я могла только с первыми лучами утреннего солнца. Но до рассвета, вероятно, оставалось ещё довольно много времени. Едва держась на ногах от переживаний и усталости, я вернулась в постель.

Минувшая ночь выдалась очень беспокойной. Несмотря на чудовищную усталость, я почти не спала и всё глядела тоскливым взором на ночные небеса через приоткрытые деревянные двери на веранду. Похищенные волосы Сив жгли мне руки. Сама того не желая, я вновь сделалась соучастницей страшного преступления. Как же так получалось, что Локи снова и снова заставлял меня выбирать между всеми, кого я когда-то любила и уважала, и тем, кому я всем сердцем была предана теперь? Делал ли он это непреднамеренно или каждый раз столь беспощадно испытывал мою любовь? Скольким ещё асам и асиньям я должна была стать врагом, скольких разочаровать и предать, чтобы бог огня насытился, остановился? Отныне я боялась взглянуть в глаза прежней подруги.

Вздохнув, я поднялась с постели, немного прошлась, разминая тело, и выглянула на веранду. Небо светлело. Раннее утро робко выглядывало из-за плеча томной ночи, улыбалось первыми рассеянными лучами солнца, дарило тепло своего дыхания. Я упивалась им, несмотря на слабость и лёгкое головокружение. Не высыпаться в моём положении было непростительным своеволием, но я ничего не могла поделать со своей воспалённой головой, беспорядочными мыслями. Лоб горел, как и в тот миг, когда я только увидела блестящую золотую волну злосчастных волос. Мне нужно было как можно скорее занять дрожащие руки, и я велела стражнику у дверей в покои разбудить и привести ко мне верных служанок. После случившегося с Эйнаром я старалась не испытывать судьбу и не ходить по золотому чертогу в одиночестве.

Когда Локи соизволил проснуться, солнце уже сияло во всю свою силу, заливая покои слепящим светом через отворённые двери и ставни. Верные Аста и Ида помогли мне привести себя в порядок и переодеться, и я чувствовала себя намного лучше, пусть ещё и покачивалась. Я успела снова увидеться с Рагной и дать им с Астой ежедневные утренние поручения. Пламенный дворец просыпался и оживал, всюду под зорким глазом доверенных девушек ладилась работа. К тому моменту, когда излишне весёлый накануне бог огня страдальчески простонал и перевернулся с живота на спину, я уже стояла подле постели, приветствуя сонного и измученного супруга ласковой, немного ироничной улыбкой. Сощурившись, Локи попытался посмотреть на меня, но быстро сдавшись, прикрыл золотистые на солнце глаза ладонью.

Рассмеявшись, я присела рядом на краешек постели, подала буйному мужу кубок холодной родниковой воды. Приподнявшись на локте, бог лукавства без слов принял его из моих рук и мигом осушил с наслаждением измученного долгой дорогой странника, после чего сел в постели, откинув назад густые рыжие волосы и потирая пальцами виски. Я протянула несчастному асу второй кубок, полный отменного целебного мёда. Локи удивился, а затем посмотрел на меня со страстным обожанием и искренним восхищением, опустошил и его. Только после этого мужчина немного пришёл в себя. Склонившись, Ида поднесла повелителю чашу с ледяной водой, чтобы он мог умыться и облегчить свои страдания.

— Благодарю, моя чуткая госпожа, — наконец, с доброй усмешкой приветствовал он меня, привычным жестом зачёсывая непослушные рыжие пряди назад, чтобы они не лезли в лицо, — в девяти мирах тебе не найдётся равной, — ухмыльнулся хитрец, после чего поднялся на ноги и потянулся, его лукавые лисьи глаза сверкнули в моём направлении. Я не сдержала полуулыбки, понимающе склонила голову, всё ещё стараясь не нарушать тишины. — И какая нелёгкая только занесла меня к Ванадис?

— Полагаю, это были твои ноги, — осмелилась предположить я, не сводя влюблённых глаз с мужа. Как он был грациозен и хорош в своей простоте и естественности, как ласково и благодарно смотрели на меня смеющиеся янтарные глаза, как мы могли бы быть счастливы, если бы только не одно маленькое «но». Мои отнюдь не весёлые размышления прервала Ида, которая осмелилась приблизиться к нам и робко поклониться. Локи с неодобрением поглядел на неё — он не любил, чтобы слуги вклинивались в разговор господ.

— Прошу прощения, госпожа, — произнесла она, залившись румянцем при виде полуобнажённого повелителя, успевшего вернуть себе былую безукоризненную форму. Я усмехнулась уголками губ, потому что понимала чувства юной девушки — я сама не могла не любоваться сильным и гармоничным телом бога огня. — Аста у дверей, она спрашивает, пожелаете ли Вы спуститься в столовую залу к утренней трапезе?..

— Сюда неси, — прервал её Локи, заставив скромную девушку смутиться ещё больше. Забавно, в лучшем случае он воспринимал Иду как ребёнка и совершенно не осознавал, какое ощутимое влияние оказывает на неё, в какой трепет приводит бедную служанку. — Пусть поставят стол, мы поедим на веранде.

— Да, повелитель, — пропадающим голосом произнесла девушка и поклонилась, отступила назад, к дверям, передала приказ Асте. Пока моя ловкая спутница приносила на веранду подушки и устраивала всё должным образом, тёплая ладонь мужа едва ощутимо коснулась моей руки. Я обратила на него доверчивый взгляд из-под светлых ресниц.

— Ты бледна сегодня, Сигюн, — заметил он, проводя кончиками пальцев по моей щеке. Внимательные карие глаза обеспокоенно глядели на меня, проникая в самую суть моего естества. — Как ты себя чувствуешь? — бог хитрости обнял меня за плечи, и мы вышли на воздух, где Ида заканчивала последние приготовления, остановились у каменного заграждения.