Двойня (СИ) - Страница 1

- Кааак? – слышу в трубке удивленный голос Кати в ответ на мои рыдания.

- Не понимаю, не помню... – мямлю, вытирая слезы рукавом белой блузки.

Ещё вчера я радовалась, что похудела на пару килограммов и теперь влезаю в эту блузку, которую давно приглядела в магазине, а сегодня... Сегодня мне наплевать на одежду. Произошло нечто, что перевернет мою жизнь. Жизнь, которая раньше казалась прекрасным, сладким медом. Жизнь, которую я ценила и боготворила. Ведь у меня только начало всё получаться! После того, как я случайно выиграла в конкурсе красоты нашего универа. Шансов на победу было мало, ведь среди участниц была неоднократная призерша Эвелина Липина. Ее боготворили, ей пели романсы под окнами глупые парни-студенты, а более богатые ухажеры забирали из съемных апартаментов на красных крутых авто. Все девчонки нашего универа завидовали ее красоте, преподы ставили оценки только за то, что она им улыбалась, а я... я ненавидела ее. Или всё же завидовала. Не знаю. Но всегда мечтала обогнать. Хоть в чем-нибудь. И вот удача оказалась на моей стороне – Эви, как она заставляла всех именовать ее, заболела. В тот момент, когда сбыл запланирован конкурс.

- Эй, ну-ка, не реви! – пытается поддержать меня подруга, но я лишь сильнее хлюпаю.

- Всё образумится, слышишь? Ты меня слышишь?

Но я уже отключаю телефон. Слышу, конечно. Тебе легко говорить, Кать. Легко. Ведь это я беременна, а не ты. Ты всегда стараешься уговорить меня, что всё будет хорошо, но я знаю, что не будет. Никогда не будет... больше.

Телефон летит в стену. Не разбивается. А жаль. Ведь тут же новая трель заставляет меня взять его в руки.

- Людмила Савельева? – слышу в трубке поставленный женский голос.

Пытаюсь собраться, шмыгаю и каким-то дребезжащим голосом отвечаю:

- Да, я, слушаю.

- Мы вас приглашаем на кастинг в модельное агентство «Розовые лилии» завтра в 12 дня, удобно будет?

Сердце ухает. Как же долго я ждала этого! Я мечтала об этом! Но мне никогда не удавалось. Все заявки либо оставались без ответа, либо в ответе было что-то вроде: «Извините, мы вынуждены Вам отказать в связи с тем, что Ваш рост не соответствует норме». Кто вообще придумал эту гребаную норму? Почему, когда не хватает пары-тройки, ну ладно, 5 сантиметров, почему меня сразу вносят в список негодных? Ведь эти сантиметры так легко наверстать каблуками.

- Да, конечно... – отказаться сейчас означало отказаться навсегда, а я не готова забыть про свою мечту.

Но готова забыть про детей. Даже если навсегда.

Ведь спустя два дня на приеме гинеколог говорит мне о том, что если сейчас сделаю аборт, то больше не смогу никогда родить. Что-то там с маткой не то. И это счастливая случайность, что я смогла забеременеть вообще. Слушаю его речь, находясь в каком-то пограничном состоянии. Вчера я успешно прошла кастинг, меня взяли на съемки в рекламе соков, и я была абсолютно уверена, что дети мне не нужны. Но сегодня... Сегодня слезы опять льются рекой... Я не могу их остановить, и врач убаюкивающим голосом и горячим успокоительным чаем пытается объяснить мне, что надо рожать. Надо. Кому, Боже мой, это надо? Кому? Сквозь пелену сознания слушаю его речи. Я живу в общаге. В другом городе – не там, где обитают мои родители. Заканчиваю последний курс бакалавриата. К лету у меня не останется ни жилья, ни работы, зато появится на руках ребенок.

- Пара... – сквозь мои хлипы говорит гинеколог.

- Пара? – ошарашенно переспрашиваю.

- Да, у вас будет двойня.

Поток слез увеличивается в два раза и захватывает, кажется, всё мое тело, которое безудержно содрогается. Как? Ну как это могло произойти? Я не помню. Обычно я всё всегда помню и никогда не напиваюсь. Но та вечеринка на яхте была особенной.

После того, как я победила в конкурсе красоты, эмоции настолько поглотили моё нутро, что я не помнила совершенно ничего: что говорила в интервью журналистам, что ела и пила на фуршете на яхте после окончания конкурса, как оказалась в постели... Стоп! Кадры, словно Slow Mo, пролетели в голове. Помню его глаза. Зеленые-зеленые, словно блестящая трава по утру. И родинку над верхней губой справа. Я ее нагло разглядывала, а он улыбался. Так обаятельно-обаятельно. Нежно, но в то же время страстно. Эта страсть передалась мне с зажигательным поцелуем. А потом всё закружилось, будто мы были героями шикарного романа, только наоборот – я бедная студентка, а он – богатый мачо. Собственно, кружилось это недолго. На следующее утро я была выставлена из квартиры голой, а моё обтягивающее змеиное платье выброшено мне в лицо с ехидной ухмылкой и словами:

- Ты оказалась очередной куклой. Как и каждая до тебя. Убирайся!

В тот момент я даже пожалела, что выиграла в конкурсе и прикоснулась к миру богатых. Проревев целый вечер в объятьях Катьки, которая с непревзойденным упорством втирала мне, что все мужики – козлы, я успокоилась. И занялась учебой и карьерой. Что, собственно, плохого случилось? Ну переспала впервые в жизни с первым встречным. К тому же миллионером. Я даже не помнила, как его зовут.

Так кому нужны эти дети? Ему? Сыночку наверняка какого-нибудь богатого папика? Который баб меняет, как перчатки? Да не нужны они ему! И мне не нужны! Я никогда не любила детей. Никогда.

- А ты роди и предъяви ему, - брякнула Катька, наворачивая черные локоны на плойку. – Сама не воспитывай. Подбрось ему и записку оставь.

Не успела я возмутиться ее бесчувственности, как она выдвинула новую версию:

- Слушай, нет, это слишком просто. Лучше шантажируй его. Или подай на алименты. Обеспечишь себе безбедное существование.

- Я сама могу заработать! – выпалила я, поражаясь ее кощунству.

- Никто не сомневается, - примирительно сказала подруга. – Но подумай сама, зачем тебе это надо? Зачем работать, если можно существовать за чей-то счет? К тому же, этот счет нехиленький и без обязательств. Понимаешь? Ты ему за эти деньги не должна будешь ничегошеньки. Только он тебе должен за то, что обрюхатил! Пусть и дает бабло на воспитание детей. Ну а что ты качаешь головой? Не права я разве? Вот ты уперлась в свой контракт с агентством. Глупости это всё! Ты пойми, всю жизнь ты моделькой работать не сможешь. Максимум – до двадцати пяти. Понятно, что тебе хочется обещанных золотых гор сейчас. Но, во-первых, неясно, на самом ли деле выплатят такой гонорар, во-вторых, в контракте написано... да-да, ты как всегда не прочитала... что полгода надо всего отработать. Может, за этот срок они подберут тебе образы с животом? Ничего страшного не вижу. Ясно-понятно, что им в целом работать с тобой бессмысленно, но это уже тебя не должно заботить, не твоя проблема это, а их. Ну даже если и разорвут контракт, хрен с ними. Проживешь. Я тебя в наш магазин на подработку устрою. Не моделью, конечно, - она захихикала, - но голодная не останешься, и деток прокормишь. Да и вообще... Подумай о своем здоровье и удаче, которая тебя настигла, - залететь двойней не каждому дано, к тому же если это единственный шанс на роды. А в случае аборта – карма в удвоенном размере прилетит, сразу двоих же убиваешь... Подумай об этом!

Я ушла от нее, хлопнув дверью в полном негодовании. Поражаясь самой себе. Совсем недавно я не хотела детей, почти ненавидела их. Что стало сейчас? Неужели я размякла? Нет, нет, нет. Не размякла! Выключить эмоции надо всего лишь. Но ведь Катька дельные вещи говорит. Почему я должна гробить свою жизнь и здоровье из-за какого-то богатого отморозка? Пусть тоже расплачивается за мои страдания и учится нести ответственность за беспорядочный секс.

С агентством получилось всё наилучшим образом. Первые месяцы, пока не было видно живота, я махала рукой из телевизора, держа в другой стакан сока, в разных интерпретациях рекламы, ездила на показы мод, правда, только в рамках Москвы, но для меня это уже был большой плюс, сопровождала вместе с другими девочками влиятельных людей. Как ни странно, половых связей не предлагали. То ли 90-е давно остались в прошлом, то ли всё, что я читала в прессе и в Инете, было чьими-то несусветными выдумками. Хотя нет, вру... Однажды на моем айфоне высветился незнакомый номер. После ответа доброжелательный голос, на мгновение показавшийся мне смутно знакомым, сообщил: