Двойной удар Слепого - Страница 1

Если президент кого-то приглашал к себе на встречу, то никакие причины не могли служить оправданием опоздания хотя бы на секунду. Не важно, случались ли дорожные пробки, разражалась ли гроза с молниями и ливнем, начиналось ли землетрясение, шли ли военные действия – все это было пустяками в сравнении с назначенной президентом аудиенцией. Поэтому полковник и выехал заранее. На этот раз за рулем его джипа сидел водитель, а сам полковник с папкой с документами в руках занимал заднее сиденье и сосредоточенно курил сигару. Он не имел ни малейшего представления, о чем зайдет разговор во дворце президента.

Несмотря на то, что полковника и его водителя знали все, белый джип попал во внутренний двор президентского дворца только после многочисленных проверок. Здесь вновь начались проверки. Охранники из гвардии президента останавливали полковника и единственное, чего не делали, так это не обыскивали. Но полковник знал, что перед тем как войти в кабинет к президенту, его все-таки обыщут. Он уже привык к этой неприятной процедуре и, приезжая в президентский дворец, оружие с собой не брал, хотя и возглавлял одну из самых грозных и могущественных служб в государстве.

И вот полковника обыскали – корректно, попросив извинения, и он вошел в приемную президента. Там уже ожидали два генерала, они поднялись с места, и полковник каждому из них пожал руки.

Наконец-то перед полковником распахнулась большая белая дверь президентского кабинета. Президент сидел в кресле за столом, таким огромным, что на нем можно было бы играть в бильярд. На столе сверкали позолотой дорогой письменный прибор и пресс-папье.

По мрачному выражению лица и по тяжелому взгляду президента полковник понял, что разговор предстоит серьезный.

– Садись, – президент едва заметно качнул темноволосой головой и вновь углубился в чтение какой-то бумаги.

Полковник аккуратно отодвинул кресло с золочеными подлокотниками и опустился в него. Президент молчал. Полковник тоже молчал в ожидании, что хозяин заговорит первым. Он имеет право задавать вопросы и делать какие-нибудь уточнения после и только после того, как президент даст на это разрешение.

Сегодня президент был в рубахе защитного цвета с короткими рукавами. На плечах его лежали погоны с большими звездами, на которых поблескивали бриллианты.

Президент нажал кнопку, установленную рядом с селектором, и почти мгновенно в кабинете появился генерал. Президент кивнул, и генерал уселся напротив полковника.

– Я пригласил вас по очень важному делу.

– Да, господин президент, – буквально в один голос сказали генерал и полковник.

– Наше государство находится в очень тяжелой ситуации, – словно перед огромной аудиторией говорил президент, не меняя мрачного выражения лица. – Я не стану вдаваться в подробности, вы и так прекрасно знаете положение вещей. Американцы обложили нас со всех сторон. Вы безусловно помните, что произошло в пустыне. Конечно, мы выстояли и победили в этой тяжелой, кровопролитной войне. Но ни для кого не секрет, какой ценой далась нам победа. Государство сейчас в блокаде, а наши недра богаты нефтью. Ее у нас много, но продать ее мы никому не можем. Мы, конечно, торгуем, но, как вам известно, нелегально.

Так вот, ваша задача, господин генерал и господин полковник, устроить так, чтобы на нашу нефть, которая является основным капиталом страны, возник спрос на мировом рынке и чтобы мы могли продавать нефть в Европу. Сейчас Россия, продажные арабы типа шейхов Кувейта, Норвегия собираются подписать контракт, который учитывает их интересы и совершенно не предусматривает наших. О нас вообще никто не вспоминает в данном контексте. Но наша нефть – это деньги, деньги же – оружие, которое нам необходимо, чтобы выстоять в войне с американцами… – президент замолчал, поднялся из-за стола и, опираясь на него, посмотрел вначале на полковника, затем на генерала. – Денег не жалейте, понадобятся миллионы – значит, платите миллионы. Для этого можно задействовать даже золотой запас государства, но контракт должен быть сорван. Каким образом вы, генерал, и вы, полковник, добьетесь этого результата, меня, как президента, не интересует. Самое главное, чтобы вы поняли: это соглашение мы обязаны похоронить. Единственная просьба и пожелание: мое имя и честь нашего государства не должны быть затронуты. О нас и так слишком много говорят и пишут в средствах массовой информации во всем мире… Вам все понятно?

Президент устало опустился в кресло, но все еще оставался собран, напряжен.

Полковник осмелился заговорить первым.

– Да, нам известно, господин президент, о готовящемся соглашении, вернее, о предательском контракте, который собираются подписать за вашей спиной.

Президент кивнул, звезды на его погонах сверкнули бриллиантами. Полковник хоть и был готов к любому разговору, но подобного поворота событий не ожидал.

Ведь он, владея оперативной обстановкой, прекрасно понимал, насколько все сложно и как не легко выполнить приказ-пожелание президента. Но зато был дан карт-бланш, и для совершения этой операции полковник мог не жалеть денег, он мог запустить руку в бюджет государства, вернее, в тайную казну, которая была ничуть не меньше бюджета.

Генерал, сидящий напротив полковника, как и многие из высокопоставленных чинов, был близким родственником президента. Он в свое время женился на сестре главы государства, но тем не менее не строил иллюзий насчет своей неприкосновенности: если потребуется, президент уничтожит его мгновенно, раздавит, как мелкое насекомое.

О том, что президент не станет считаться ни с кем, даже со своими родными братьями и детьми, в этом государстве знали все, особенно люди, приближенные ко дворцу. А народ…

А народ, как всегда, будет обманут. Вновь проведут тотальную промывку мозгов, вчерашних соратников-героев объявят подлыми предателями и американскими шпионами, а американцев в стране ненавидели все – от малолетних детей до глубоких стариков.

– Как быстро, господин президент, мы должны это сделать? – спросил генерал.

– Чем быстрее, тем лучше. Лишь сорвав контракт, мы можем рассчитывать на то, что нашей нефтью заинтересуются и на нее отыщутся покупатели. Ведь после того, как будет сорван контракт, договориться всем трем сторонам снова будет очень сложно. Они перестанут доверять друг другу, каждая из сторон заподозрит, что это дело рук партнеров. Разделяй, и можешь властвовать! Мои министры уже зондируют почву, ведут тайные переговоры с компаниями, которые согласны купить нефть у нас.

На столе зазвонил телефон. По взгляду президента генерал и полковник догадались, что встреча закончена.

Президент даже не встал из-за стола и не пожал рук своим собеседникам. Он снял трубку.

Генерал и полковник поспешили удалиться.

Разговор был продолжен уже в кабинете генерала, куда они вместе с полковником прибыли через четверть часа. Помощник генерала сразу подал кофе и быстро вышел из кабинета.

– Ну, и какие соображения? – генерал взглянул на полковника исподлобья и принялся перелистывать бумаги, которыми был завален его стол, и в углу каждого листа ставить свою витиеватую подпись.

– Есть у меня одно соображение… Я об этом деле думал уже давно и подал президенту записку о том, что срыв контракта может благоприятно повлиять на торговлю нашей нефтью.

– Об этом, полковник, я поставлен в известность самим президентом. Поэтому вы и были приглашены во дворец.

– Да-да, благодарю вас, генерал.

– Так какие у вас соображения?

– У меня есть люди, которые могли бы нам помочь, правда, их услуги стоят очень дорого. Думаю, они смогут устранить две стороны. С норвежской стороны контракт должен подписывать президент совместного концерна «Российско-норвежский Нефтяной Дом» Валентин Батулин. По агентурным сведениям, на рождественские праздники он собирается поехать на норвежские озера порыбачить, причем, по какой-то непонятной прихоти, инкогнито, по подложным документам и в одиночестве, то есть без охраны. Представляете, как нам это на руку! С восточным участником соглашения, с Аль-Рашидом, тоже, полагаю, особых проблем не возникнет.