Двойной обман или второй шанс (СИ) - Страница 23

- Маша не будет против.

- Ты считаешь, что это будет правильно?

- Чёрт! Ну, должен же быть какой-то выход? Я разведусь и заберу тебя к себе.

- Я буду счастлива. Но, боюсь, это произойдет не скоро.

- Ковалевская, почему ты такая... упрямая?

- Какая есть. Но ведь именно поэтому ты меня любишь.

- Не только поэтому, но об этом мы поговорим в другой раз. - Ей бы такую уверенность! - Я должен познакомиться с сыном. Что он знает обо мне?

- Ничего. Никаких космонавтов и моряков дальнего плаванья. Лёша никогда меня не спрашивал об отце. Возможно, мои родители ему что-то объясняли, но вслух этот вопрос не обсуждался. Ты хочешь, чтобы я ему сказала?

- Нет. Я сам.

- Договорились. - Лена пыталась придумать что-то, чтобы задержаться, но понимала, что этим только отсрочит их разлуку. - Ну что же, всё было чудесно, но мне нужно возвращаться в "Аврору". Мой рейс через три часа.

Они сидели на противоположных концах столика, держались за руки и смотрели друг другу в глаза. Ей снова хотелось плакать. Разлука.

Елена ненавидела это слово.

Глава 10.

Самолёт медленно набирал высоту, но Елена почти не замечала этого. Она видела перед собой две пары удивительных зелёных глаз, укоризненно смотрящих на неё.

Их прощание со стороны могло показаться сдержанным, если бы в последние мгновения перед вылетом Маша вдруг не обхватила Ковалевскую в судорожном объятии. Она прижалась к ней всем своим худеньким тельцем и прошептала:

- Мы будем скучать. Приезжай. Не делай папе больно.

Лена едва не расплакалась.

- Сначала вы приедете ко мне.

Маша отстранилась, чмокнув ее в щеку.

- Обязательно. Никуда ты от нас теперь не денешься.

Зорин долго смотрел ей в глаза, а затем ободряюще улыбнулся.

- Никуда, Ковалевская.

Прощальный поцелуй был одновременно сладким и горьким. Алек нехотя оторвался от ее губ и упрямо произнёс:

- Я прощаюсь ненадолго. Помни, я люблю тебя. Ничто и никто больше не разлучит нас.

Лена лишь кивнула в ответ. Она не была уверена в их совместном будущем. Но существовало нечто, что никто не мог изменить - их общий сын и чувства, которые выдержали испытание временем.

Ковалевская поправила прядь тёмных волос, которые скрывали от неё любимые глаза, и нежно провела по впавшей щеке ладонью.

- Я тоже люблю тебя, Алек.

Родной дом встретил Елену тишиной. Казалось, прошёл месяц, а не четыре дня, с тех пор, как она уехала.

- Алёшка! Я приехала, сынок.

Из своей комнаты показался долговязый светловолосый подросток в наушниках. Он не обнял Лену, проявляя радость - возраст такой, ничего не поделаешь, но коснулся губами ее щеки.

- Привет, ма! Тут какой-то ненормальный прислал тебе по инету десять сообщений. Я не читал.

- Он не ненормальный, а нетерпеливый, - засмеялась Ковалевская.

- Меня бы это не волновало, но он украл мой ник - назвал себя "снежный барс-2". Неслыханная наглость. Я первый это придумал.

- Он не хотел тебя обидеть. К тому же, этот человек старше тебя и может претендовать на первенство.

- Не собираюсь уступать. Это ведь твой знакомый, а для меня он неизвестный дядя.

Елене очень хотелось рассказать сыну обо всём. Если бы не обещание, данное Зорину, она так бы и поступила. Ничего, столько лет молчала, потерпит ещё немного.

Сын взял чемодан и отнёс в ее комнату.

- Ма, еда на плите. Бабушка недавно ушла, обещала позвонить, - деловито сообщил Леша и ушел к себе - самоуверенный, сдержанный, немногословный, совсем как отец.

Ковалевская не могла долго сидеть без дела и после непродолжительного отдыха, отправилась в салон.

В "Мавке" все было по-прежнему. Да и что могло измениться за такой короткий период? Это Елена стала другой и её отношение ко всему происходящему. Из сказки с похищениями и любовными приключениями она возвратилась в действительность, к рутинному и монотонному существованию. Лена вздохнула и прошла внутрь.

- С приездом, Елена Александровна, - её помощница была на посту.

- Добрый день. Были проблемы?

- Нет. Всё спокойно.

Уже две недели продолжалась ее спокойная жизнь - дом, работа, забота о сыне, посиделки с мамой. Единственным исключением было общение с Зориным. Если он не звонил хотя бы дважды в день, Елена начинала беспокоиться. К сожалению, работа не позволила ему приехать так быстро, как он планировал, но Ковалевская ждала его с нетерпением и беспокойством. Невозможно было предугадать, как отреагирует на новости Алексей.

В один из обычных рабочих дней, а в салоне все дни недели были рабочими, Елена разговаривала с постоянной посетительницей. Привычно оглядывая салон внимательным взглядом, Ковалевская заметила красивую загорелую женщину, остановившуюся возле входа. Хотя её лицо почти скрывали затенённые очки, Елена сразу узнала гостью.

Нина выглядела замечательно. Худощавую фигуру облегал модный льняной костюм. Тёмные длинные волосы сверкающей волной падали на плечи. Но её холодная красота вызвала у Лены резкое раздражение, граничащее с ненавистью. Она попрощалась с клиенткой и решительно зашла в свой кабинет. Лена не хотела устраивать сцены и радушный прием - тоже.

Ковалевская переставляла на столе какие-то бумаги, когда прозвучал знакомый, слегка хриплый голос:

- Хорошо устроилась, Ленка.

Елена коротко взглянула на Нину и ответила в таком же тоне:

- Тебе тоже не на что жаловаться, Шланге. О, прошу извинить, госпожа Зорина.

- Знаешь? А ведь сарказм тебе не идёт. Это мой стиль. Было наивно надеяться, что ты ничего не узнаешь.

Елена прекратила переставлять бумаги и посмотрела сопернице в лицо, но сесть не предложила.

- Давай перестанем расшаркиваться и перейдём к причине твоего появления.

- Ты права, - Нина подошла к столу и без приглашения устроилась в мягком кресле, - давай перейдём.

Брюнетка усталым движением сняла очки, и Лена заметила тёмные круги под искусно подведенными глазами. Если бы не эта мелочь, Нину можно было бы принять за беззаботную иностранку.

- Я пришла сюда не для того, чтобы выяснять отношения.

Хотя Ковалевская старалась контролировать эмоции, ей не удалось скрыть удивление.

- Какие отношения? Насколько мне известно, никаких отношений ни со мной, ни с Алеком, ни даже с собственной дочерью у тебя нет.

- Не язви, - Нина молчала очень долго, нервно теребя ручки дорогой сумочки, а затем выпалила. - Я пришла, чтобы... чтобы извиниться. - У Лены от удивления не нашлось подходящих слов. Нина же вытащила из сумочки носовой платок и совсем неинтеллигентно высморкалась. - Вижу, ты удивлена. Мне было очень трудно это сказать. Я так мечтала о нём. Ты понимаешь, о ком я говорю. А он предпочёл тебя. Какая несправедливость! У тебя было всё - красота, ум, обаяние. Ты легко училась и нравилась преподавателям. Я не могла позволить, чтобы Алек тоже достался тебе. Признаюсь, я не ожидала, что у вас зайдёт так далеко, ведь ты всегда была такой правильной и невинной. Я было, даже приуныла. А тут такой подарок судьбы.

- А как же Вадик?

- А что Вадик? Его мамочка не хотела меня в невестки. Я думала, если забеременею от него, то она меня примет. Но у нас никак не получалось. Наверное, у Вадика с этим были проблемы. А потом она нашла ему жену. Короче, с Вадиком я пролетела.

Что можно было сказать на подобные откровения? Лена молчала. Комкая платок в холёных руках, Нина продолжила:

- Я не подозревала, что Зорин будет так страдать. Ты бы видела его несчастное лицо, как он вздрагивал, когда открывалась дверь твоей палаты. Я задыхалась от зависти. Он должен был стать моим. В тот момент, когда он расспрашивал о тебе и ребенке, я придумала... как получить его. Конечно, план был рискованным. Или ты, или Алек могли не поверить мне на слово, могли не написать нужные записки. В тот момент, когда я протянула Зорину карандаш и бумагу, он заколебался и попросил прийти за ответом позже. Но всё получилось. Мне повезло еще раз, когда Алек напился. Я успокаивала его. Правда, он сбежал от меня, но не надолго. Я была уверена, что своего ребёнка он не бросит. Мы поженились. Я потом всё пошло наперекосяк.