Двойная месть - Страница 3

Но Билл не торопился. Самое главное – взять с поличным, пусть покажет, за чем пришел. Иначе этому типу будет нетрудно заявить, что в темноте окном ошибся. Шел к своей кошке – ошибся окошком… Отличная острота. Надо запом…

Стоп! Черный силуэт, мягко соскользнув с подоконника, двинулся по коридору. В руках его что-то звякнуло – еле различимо, но Билл услышал. Злоумышленник остановился у одной из дверей. Кажется, у входа в лабораторию Джеймса Флендера. Дверь почти бесшумно отворилась, и преступник исчез за нею. Что ж, тем лучше, сказал себе охранник, по-кошачьи подбираясь к лаборатории. Там, внутри, мы с тобой разберемся конкретно. Где там выключатель? Ага, помню. Слева от двери, сразу у входа.

Ух ты, какой приятный аромат! Похоже на духи… Запах красивой женщины с серыми глаза… Но откуда им взяться? Тянет из комнаты… Понятно: нарушитель откупорил пробирки с новейшими… этими… как их… феромонтами, что ли? Запишу, что обнаружил запах еще на подходе к объекту. Зачтется.

Дверь осталась приоткрытой, внутри раздался щелчок и негромкий гул.

Биллу не понадобилось и десяти секунд, чтобы поравняться с дверью, ввинтиться в проход и нажать кнопку выключателя.

Брызнувший яркий свет, как вспышка молнии, представил охраннику Исследовательского центра Биллу Четтингему самую неожиданную картину: вместо ожидаемого беспорядка, вскрытых секретных пробирок и распахнутого сейфа он увидел стоявшего перед оживающим компьютером высокого молодого человека в черном костюме и маске ниндзя.

Еще за минуту до этого Четтингем, человек неробкого десятка, был готов даже к тому, что придется рассказывать о своих подвигах лежа под капельницей в больничной палате (могильную плиту все-таки представлять не хотелось). Но увидев, что в ответ на световой шок ниндзя с громким воплем судорожно дернулся и заметался по комнате, охранник вмиг успокоился.

Держа пистолет дулом вверх, никуда не спеша, он грозной молчаливой статуей внимательно наблюдал за суетой, прочно загораживая выход, не оставляя преступнику ни малейшего шанса уйти безнаказанно. Пусть побегает, быстрей устанет. Кажется, этот странный ниндзя безоружен. Но если это только маневр, все-таки придется применить табельное оружие.

Вместо того, чтобы пробежаться по потолку или швырнуть удавку в противника, злоумышленник бросился в кресло перед компьютером и, рыдая, принялся стягивать маску, а затем капюшон, из-под которого высыпалась волна роскошных волос… Остолбеневший страж порядка почесал дулом пистолета мощный затылок, а затем вернул табельное оружие в кобуру.

Еще никогда Билл Четтингем не был так ошарашен. Мало того, что в лаборатории ничего не было испорчено. Мало того, что человек вырядился в маскарадный черный костюм ниндзя, зачем-то залез сюда в неурочный час самым дурацким способом и открыл дверь обычным электронным ключом. После всего этого он еще оказался женщиной.

И не просто женщиной, а весьма и весьма знакомой женщиной. Той самой высокой красавицей со светло-каштановой шевелюрой, большими серыми глазами и чувственными, изящно очерченными губами. Имя припомнилось мгновенно: та самая мисс Памела Кроу сидела сейчас перед стражем порядка, источая потоки слез и аромат божественных, дивных, безумно дорогих французских духов.

– Гм! – только и смог произнести Билл Четтингем, взирая на эту поразительную картину. И, хотя он постарался вложить в свое восклицание всю силу карающего неумолимого закона, но решительно не понимал, что делать. В инструкции ничего не говорилось о том, что преступник может заплакать.

В следующую минуту плачущая преступница протянула две изумительно красивых женских руки, с тонкими запястьями и прекрасным переливающимся маникюром, – протянула не с мольбой об освобождении, а покорно ожидая, когда на нежных запястьях наглухо сомкнутся железные челюсти наручников.

Сами наручники остались в ящике стола, и честно сказать, Биллу Четтингему совсем не хотелось бежать за ними. Не говоря уж о такой скучной бюрократии, как составление протокола и вызов наряда полиции.

Итак, Билл продолжал стоять, изображая грозную силу Фемиды. Между тем преступница устала держать поднятые руки и уставилась на охранника удивленным взором заплаканных глаз. Не переставая всхлипывать, она наконец произнесла:

– Ну? Что будете со мной делать? Давайте уж отправляйте в каталажку!

– Закон разберется, мисс Кроу, – ответил мистер Четтингем тоном, сочетающим суровость и мудрость. – С этим успеется. Я надеюсь, вы не вооружены?

– Вы меня узнали? Я в вашем полном распоряжении, мистер… Забыла, как вас там…

– Четтингем. Билл Четтингем.

– Ну что ж, я в вашем полном распоряжении, мистер Четтингем. Можете делать все, что вам угодно, – Памела Кроу величественно поднялась и развела руки в стороны, позволяя обыскать себя во всех направлениях. Она жертвенно откинула назад гордую голову, ожидая жадного прикосновения грубых полицейских лапищ, но в очередной раз была сбита с толку ответом:

– Да ладно, я вам и так верю. Садитесь.

– Протокол будете писать? – неожиданно по-детски всхлипнув, воскликнула мисс Кроу, возвращаясь на стул. – Отпечатки пальцев снимать будете? Ой, а я только вчера сделала маникюр…

Она озабоченно взглянула на ногти – не попортился ли дорогой лак – и попутно объяснила:

– Перчатки я потеряла. То есть сняла, когда оттягивала эту чертову задвижку.

– Да, о задвижке! – перехватил инициативу Билл Четтингем. – Начнем с начала. Каким образом вы попали в здание? На что вы рассчитывали, надеясь беспрепятственно проникнуть в помещение лаборатории?

– На нашу уборщицу, – поникнув головой, прошептала мисс Кроу, проводя пальцем по ногтю. – Она не умеет как следует закрывать окно, после мойки. Тут сломанная задвижка, и просто так окно не закрыть… Я помню, как она чуть было не вывалилась из него.

– Имя уборщицы? Когда это произошло? – Билл уселся напротив Памелы Кроу, удобно подпер рукой щеку и приготовился к основательному допросу, пытаясь припомнить все приемчики и интонации, которые требовалось использовать при общении с нарушителями закона.

Памела вздохнула и опять всхлипнула.

– Нет, не Джулия. Эта… Давно уже… Хотела, видите ли, станцевать, схватилась за ручку, а она, представляете себе! – отошла, вместе с рамой, и она кувыркнулась… Я пыталась ее починить, но не получилось. Ну вот. А Джулия слабее, чем я, и ей не справиться. А сегодня первое число, а первого числа Джулия моет окно и, конечно, не смогла задвинуть…

– В общем, ясно, – прервал ее Четтингем, хотя половина сказанного прошла мимо его сознания. – Значит, открытое окно. А как вы до него добрались? Как это вам удалось не свалиться с узкого карниза, пока работали с задвижкой?

– Пф-ф-ф! – презрительно фыркнула Памела. – В «Ройял-Джордже» я и не так скакала через изго… То есть я хочу сказать… Я увлекаюсь скалолазанием… – И покраснела так, что отвлекла Билла от непосредственной задачи допроса. Он с трудом заставил себя отвести глаза от нежного женского лица, от смущенно потупленных больших серых глаз с длинными ресницами. Сердито похмыкал, поерзал на стуле, опомнился и продолжил разговор:

– Ну ладно, скалолазание так скалолазание. Допустим. Но что это вам пришло в голову увлекаться ночным скалолазанием по стенам общественного здания? Здания, к которому вы к тому же еще не так давно имели прямое отношение! Что вы здесь забыли, мисс Кроу? И почему нельзя было подождать до утра?

Совсем подавленная, ошарашенная потоком грозных вопросов, Памела закрыла лицо руками и перестала отвечать. До Билла доносились лишь старательно сдерживаемые рыдания. И бравый полицейский опять перестал понимать, что ему делать. Как, черт возьми, эта девица догадалась, что он совершенно не выносит женских слез? Вот Салли – та не догадывается, та сразу переходит в визгливый регистр, и кусаться. А знала бы – давно сплела бы из Билла Четтингема свадебный венок…

Он сердито закашлял и снова заерзал, пытаясь этими незатейливыми звуками вернуть преступницу в чувство и разум. Озабоченно взглянул на часы: до конца смены четыре часа. Что же ему делать? Что делать с глупой девчонкой, так некстати распустившей нюни? Как выйти из этой идиотской ситуации? Чем отвлечь дурочку? Каким-то посторонним вопросом? Чему тебя учили, курсант Четтингем?