Двое из прошлого (СИ) - Страница 3

— Мы по тебе так скучали! — И кидается мужчине на шею.

Заливисто смеясь, Даниил крутит миниатюрную Жанну в объятиях, но довольно быстро отпускает. Не удержавшись, я хмыкаю, что не прячется от внимательного Соколова.

— Твои? — кивает он на детей, обращаясь к Жанне.

Вот зараза — значит, с самого начала все понял! Просто издевался.

— Собственные! — Девушка выставляет в воздух указательный палец. — И на подходе еще один.

— Поздравляю! — кричит Соколов.

Следом, покачивая бедрами, подходит Геворг с мартини в одной руке и канапешкой в другой.

— Я бы пожал тебе руку, брат, но обе заняты, — улыбается он Даниилу своей ослепительной улыбкой.

Муж Жанны — огромный, я бы даже сказала, пугающе огромный армянин, и я впервые вижу, чтобы рядом с ним находился кто-то, кто бы не выглядел карликом.

Сама не знаю, почему не ухожу. Но что-то держит меня у этой компании, заставляя прислушиваться к разговору.

— Ты та-ак возмужал! — Жанна хлопает в ладоши. — Нет, не пойми неправильно, ты и в школе был душкой. Но сейчас просто полный пакет! Скажи, много времени проводишь в качалке?

— Предпочитаю бассейн, — отвечает Даниил и снова смотрит прямо на меня.

Черта с два ты заставишь меня покраснеть! Грязный, противный…

— Маша тоже любит плавать. Правда, Маша?

Это, наверное, напоминание об обидной кличке «Моржиха». Но, как можно догадаться, звали меня так отнюдь не за любовь к воде.

Я в ответ только скриплю зубами.

— Пойду поздороваюсь с Настей. — Даниил касается Жанниной спины и растворяется в толпе.

— Вот урод! — не выдерживаю я.

— Так, — настораживается Жанна, — дай мне сюда детей, а то покалечишь.

Маленькая Анни уже тянет руки к матери, так что я безропотно подчиняюсь.

— На, выпей лучше. — Подруга вручает мне полупустой бокал с пузырьками, который я поставила на стол, чтобы взять закуски.

— Жанна, ты слышала?! — возмущаюсь я. — Про бассейн — это он специально! Вот маленький…

— А как по мне, вполне себе хороший мужик, — встревает Геворг, похлопывая сына по кудрявой макушке.

— Вот! Мой муж плохого не скажет.

— Он вообще ни о ком никогда ничего плохого не скажет, — бормочу я. Жаннин муж даже в навозной мухе найдет тысячу достоинств.

Мой взгляд снова безошибочно находит гостя, которого лучше бы глаза мои не видели. На этот раз он в противоположном конце шатра обнимается с невестой и обменивается с ней какими-то восторженными репликами.

Моя жизнь стала кошмаром в тот самый день, когда Даниил Соколов перевелся в нашу школу. Новички в старших классах — редкость, поэтому своим появлением Соколов привлек пристальное внимание сразу всей параллели и учителей. Его обожали. С ним хотели дружить. Мальчишки хотели быть в его команде по волейболу на физре. Девчонки мечтали, чтобы он пригласил их на свидание.

Я же мечтала, чтобы он оставил меня в покое.

Но нет. В какой-то момент я стала для этого урода мишенью, целью номер один. Злые слова, жестокие шутки — это одно, но именно из-за него мы расстались с Ильей, и это я не могла ему простить. Мы были созданы друг для друга, а он… Илья так и сказал: «Соколов заставил меня отказаться от тебя. Спрашивай с него».

И я пошла в атаку. Подкараулила мерзавца после школы, повалила в снег всем своим большим телом и принялась молотить по чем попало. Придурок же только смеялся. Видел, как слезы катятся по моим щекам, и наслаждался моей болью.

Но я не плохая подруга. Я не стану портить Насте свадьбу только потому, что Соколов когда-то испортил жизнь мне. Если он рассчитывает на еще одно шоу, то не дождется: я изменилась не только внешне.

— Боже, Маша, давай лучше обратно бокал, — суетится вокруг Жанна. — Ты сейчас его так сильно сожмешь, что он лопнет!

— Посуда бьется к счастью, любовь моя, — комментирует ее муж.

— Сходи лучше потанцуй, — говорит Жанна, все-таки вырвав шампанское из моих рук.

В тот самый момент, когда я ступаю на танцпол, музыка сменяется, и я оказываюсь в ворохе мгновенно образовавшихся парочек. Один из друзей жениха — имя я, к сожалению, не запомнила — находит меня глазами, и мы как двое одиночек соединяемся в неловком танце.

— Костя, — представляется мужчина, наверняка догадавшись, что я не помню, как его зовут. — А вы Мария?

— Маша, — поправляю его я. — И можно на ты. Спасибо что спас меня, Костя. А то снова кажется, будто я на школьном выпускном и никто меня не пригласил.

За смешком я стараюсь скрыть нервозность.

— Ты такая красивая, Маша. — Костя чуть сильнее сжимает руки у меня на талии. — Не верю, что совсем никто не пригласил тебя. Думаю, ты льстишь себе. К такой девушке, как ты, должна выстраиваться очередь из кавалеров.

— О нет, — я снова не удерживаюсь от смешка, — в школе я была совсем другой. Не такой… привлекательной. У меня были скобки и косички, и вообще полный набор… — С моих губ едва не срывается «неудачницы», но я вовремя останавливаю себя.

— Думаю, ты понравилась бы мне и такой, — улыбается мой партнер.

Мне нравится этот момент обыденности. Обычный парень — светловолосый, в очках и кремовой рубашке — и обычная я. Мы просто танцуем как нормальные люди. Может, в нем нет ничего особенного, но подруги правы: мне пора перестать оценивать мужчин будто породистых жеребцов. Мне вполне хватит кого-то среднего, удобного.

— О, ну это ты словами-то не разбрасывайся, приятель, — раздается над ухом знакомый голос.

Я как будто переношусь в прошлое, где не испытывала ничего, кроме унижения. Уши горят, руки дрожат.

Держи себя в руках, Маша. Ты обещала Насте не начинать драки.

— Чего надо? — иду в атаку я.

— Танец с милой дамой, — пожимает плечами Соколов.

Он такой спокойный и безмятежный, будто и не было того года ада, в котором я жила из-за него. Мука в портфеле, порванные тетради в туалете… Я смотрю на него, и мне снова семнадцать.

Я извиняюсь перед Костей и зыркаю глазами в сторону. Даниил послушно следует за мной. Когда я убеждаюсь, что на нас никто не обращает внимания, то издаю настоящий звериный рык.

— Ты… — Я тычу пальцем ему в грудь. — Если ты думаешь, что сможешь напугать меня, то не надейся. Я другая и теперь могу постоять за себя. А ты как был, так и остался… хулиганьем!

Серьезно, я это сказала? Хулиганьем?

Я жду, что Даниил начнет смеяться, что снова одарит меня одной из этих своих надменных улыбочек. Но вместо этого он спокойно говорит:

— Маша, кажется, нам надо кое-что прояснить.

— Нам. Не. Надо. Ничего. Прояснять! — кричу я, но, к счастью, музыка перекрывает мой крик, и никто не обращает на нас внимания.

Удивительно, но я вижу в его глазах почти разочарование, и что-то колет у меня в груди в ответ. Мне так и хочется спросить, почему в школе он относился ко всем хорошо, а меня ненавидел? Чем я ему так не угодила? Была полная? Училась лучше, чем он? Что, что ему во мне не нравилось?

Сколько бы я себе ни говорила, что переросла это чувство обиды, но сегодняшний вечер показывает, что это не так.

Меня всю трясет, и я чувствую, что вот-вот заплачу.

Соколов делает шаг назад, затем выставляет перед собой ладони.

— Ладно-ладно, прости, я погорячился.

Мне хочется зашвырнуть это его прости на Эйфелеву башню.

— Да пошел ты.

Я разворачиваюсь на каблуках и вылетаю из шатра, ни с кем не попрощавшись. Такси, мне нужно вызвать чертово такси. Я выуживаю телефон из крохотного клатча, где помещаются еще только ключ от квартиры и помада. Жаль, что туда не влезли носовые платочки.

Надеюсь, Царек не обидится на меня за то, что я не осталась до конца. Но лучше уж так, чем устроить скандал у подруги на свадьбе.

Разблокировав смартфон, я обнаруживаю, что зарядки осталось всего шесть процентов. Немного, но хватит, чтобы заказать машину. Мы находимся где-то в сельской местности, и я понятия не имею, как отсюда выбираться.