Двое их (СИ) - Страница 2

- Кто они, Владыка? - почтительно спросил забрак, падая на колени. Старый ситх задумчиво поджал морщинистые губы.

- Двое их. Мастер и падаван.

- Кто же убил Лорда Тирануса? - поинтересовался Мол. - Учитель? Или ученик?

Трясущийся от ужаса Энакин осторожно отступил, нервно оглядываясь. Их окружала Алая стража и самые влиятельные существа галактики. Мальчик сглотнул, почувствовав на плече твердую руку.

- Простите, господин, - пролепетал Энакин, поднимая испуганные глаза. - Я… Я…

- Тише, молодой, - богатый, чувственный голос с хрустящим высоким корускантским акцентом завораживал. - Не волнуйся. Кто ты?

- Энакин Скайуокер, господин.

- Приятно познакомиться, Энакин, - улыбнулся молодой рыжеволосый мужчина, одетый в богатые одежды сенатора. - Меня зовут Оби-Ван Кеноби.

- Приятно познакомиться, господин! - засиял мальчик.

- Кто же тебя убил, ученик? - задумчиво прошептал Император. За его спиной тонко улыбался сенатор Стьюджона, пожимая ладошку бывшего раба.

========== Часть 2 ==========

Оби-Ван Кеноби, сенатор от сектора Стюжон, уроженец одноименной планеты, лукаво улыбался, проходя по длинным коридорам Сената, украшенным с варварской пышностью.

Он кивал знакомым, многозначительно переглядывался с единомышленниками, с которыми состоял в Лиге Двух Тысяч - радикальном объединении, поддерживающем Императора. Именно так. Не Императора Палпатина, Владыку Сидиуса, а любого, кто носит этот титул. Ультра-радикальное в своих намерениях объединение исключительно преданных Владыкам сенаторов, объединенных общими интересами и волей Кеноби.

Мужчина вошел в кабинет, закрыв дверь, и устало прислонился к стене. Постояв так пару минут, он собрался, и вновь стал тем энергичным сенатором от сектора Стюжон, которого прекрасно знала вся имперская элита.

Серебряный язык. Переговорщик.

Эти прозвища прекрасно отражали его таланты, но только те, что Оби-Ван демонстрировал публике. Про подавляющее большинство его способностей они не имели ни малейшего представления. И это Кеноби устраивало целиком и полностью.

Оби-Ван привычно включился в работу, разбирая бумаги, читая, что-то подписывая, что-то откладывая, что-то выбрасывая в утилизатор, пока его не прервали. В открывшуюся дверь ворвался одетый в черное золотоволосый вихрь, и Кеноби встал, расплываясь в искренней улыбке.

- Энакин! Как приятно тебя видеть!

- Сенатор, - поклонился парень, смущенно реагируя на изливающееся на него дружелюбие. - Простите, я не хотел отвлекать… Вы заняты…

- Ничего, друг мой, - Кеноби властно взглянул на секретаря, шевельнув пальцами, тот понятливо кивнул. Уже через пару минут подали чай, сладости, и отдельно - пирожки с мясной начинкой.

- Угощайся, Энакин, - Оби-Ван изящно разлил чай, пододвинул к гостю тарелку с пирожками. - Молодому и все еще растущему организму надо подкрепиться.

- Благодарю, - попытался элегантно поклониться парень, подражая учителю - Дарту Молу, но все впечатление портил голодный взгляд. Кеноби мягко рассмеялся, жестом призывая неожиданно нагрянувшего апрентиса присоединиться к перекусу. Следующие полчаса прошли в тёплой атмосфере. Энакин подмел пирожки, напился ароматного чая, и развалился в кресле, разомлевший от тишины и сытости.

Кеноби улыбался, слушая жалобы парня на все подряд, а также сплетни и слухи, курсирующие по Академии, опытно отделяя зерна от плевел. Болтливость парня была просто чудом Силы, Оби-Ван иногда такие сведения получал, сопоставив пару обмолвок, что все разведки галактики удавились бы от зависти.

А ему достаточно только слушать, демонстрировать неподдельный интерес и запоминать.

Впрочем, наигранности во всем этом не было. Ни капли.

Мальчишка действительно был интересен. С того момента, как он впервые увидел его вживую: маленького, тощего, запуганного, одетого в тряпье. Раб, поменявший одного хозяина на другого.

Оби-Ван смотрел в его глаза, полные подозрения в том, что все вокруг - просто сон, и уверенности, что этот сон рано или поздно сменится кошмаром, и чувствовал жалкие трепыхания надежды, все еще живущей в глубине души мальчика.

И он просто раздул эти угли, демонстрируя искреннее участие в судьбе бывшего раба.

Он окружил своего маленького друга заботой и лаской - тем более ценной для него из-за гибели матери. Он демонстрировал уважение - в то время как все остальные презирали и насмехались. Он воспринимал мальчика как равного - и Энакин готов был целовать ему сапоги за такое отношение.

Оби-Ван смотрел на растущего на его глазах ребенка, превращающегося из отброса в будущего Владыку, и видел себя на его месте.

Он тоже когда-то был маленьким и беспомощным. И то, что не сирота, ничего не изменило: может его семью и не убили, но Принуждение Разума… Джедаи очень серьезно относились к конспирации.

Сейчас, спустя годы после гибели Квай-Гона, после того, как сам стал Мастером, Оби-Ван видел, что Руусанская Битва, выкосившая и Орден Ситхов, и Орден Джедаев, для последних оказалась поистине роковой. Дарт Бейн, убивший всех ситхов старого образца, совершил поистине невероятное: возродил уничтоженный им же самим Орден, вдохнув новые принципы и цели, навеки вписав этим в историю себя как истинного Сит`ари. Уже через двадцать лет после побоища и взрыва Ментальной бомбы у него было десять учеников, ставших Лордами. Еще через двадцать из учеников его учеников можно было сформировать армию.

А вот джедаям не повезло: у них не нашлось сопоставимого по уровню лидера, который смог бы найти последователей. Лорд Хот погиб, все остальные - тоже, выжила только жалкая горсть вчерашних падаванов и молодых рыцарей. Мастеров можно было пересчитать по пальцам одной руки, и последующие годы охоты на них окончательно втоптали Орден в забвение. Фей Ковен пыталась искать, учить, но жизнь в бегах не способствует развитию философского взгляда на жизнь, она ожесточает, и постепенно Орден усох до нескольких разумных, живущих мыслями о мести.

Называлось, конечно, все это гораздо красивее - восстановлением Баланса, праведным отмщением, но получивший прекраснейшее гуманитарное образование Кеноби видел - они стали радикалами. Может когда-то джедаи и учили мягко и понимающе, может они и были полны сострадания, теперь от этого не осталось и следа, только красивые слова маскировали неприглядную суть. Свет перестал нести жизнь, теперь он только убивал.

Квай-Гон был суровым мастером, обрывающим ненужные привязанности, выкорчевывающим неподобающие чувства и эмоции. Оби-Ван стал идеалом джедая: абсолютно спокойный, отстраненно-доброжелательный, любящий всех - и никого на самом деле.

Может он бы и принял все это как должное, но обучение в лучших учебных заведениях для имперской элиты, возможность побеседовать с голокроном Арки Джета, изучение истории дало возможность сравнить и увидеть разницу. Не сразу, очень далеко не сразу… Но дало.

И сейчас, общаясь с Энакином, которого он когда-то давно видел в видениях, ощущая с каждой встречей формирующиеся Узы Силы, Кеноби понимал, что план, намеченный когда-то магистром Фей Ковен, и тщательно исполняемый ее падаваном, магистром Йодой, нежизнеспособен.

Джедаи не смогут победить и восстановить Баланс Силы в своем понимании. Даже если все ситхи неожиданно вымрут, даже если останутся только джедаи, что будет дальше? Что произойдет с Империей? Она вот так вот просто снова станет Республикой? Сенатор Кеноби обоснованно сомневался. Название, может и изменится, а суть и методы останутся прежними. Йода этого понимать не хочет - он живет только для того, чтобы увидеть исполнение тысячелетнего плана: появится Избранный Силы и наступит благодать. Квай-Гон тоже этого понимать не хотел: он жил здесь и сейчас, и видения падавана его не интересовали. Он не понимал талант Оби-Вана, не мог и не хотел научить его развивать, и Кеноби пришлось действовать на свой страх и риск, пользуясь подсказками из рукописей.

Что-то получалось, что-то не очень… Часто Оби-Ван понимал, что же он увидел, только после того, как видение исполнялось.