Дверь к смерти (сборник) - Страница 4
– Ложись! Бомба!
Вульф, как я уже упоминал, при желании способен передвигаться с поразительной для человека его габаритов прытью. В мгновение ока мы с ним очутились в прихожей, Фриц пулей вылетел следом и даже успел захлопнуть за собой дверь, а взрыв еще не раздался. Не замедляя хода, мы пересекли прихожую и ворвались в кабинет, где притормозили, чтобы перевести дух. Взрыва по-прежнему не было.
– Эта штука все еще шипит, – заметил я и начал подкрадываться к двери.
– Назад, Арчи! – проревел Вульф.
– Тише, – отмахнулся я и, опустившись на четвереньки, выбрался в прихожую.
Там я повел носом по сторонам, втягивая воздух, подполз на один ярд к щели под кухонной дверью и снова принюхался.
Секунду спустя я принял вертикальное положение, отряхнулся, возвратился в кабинет и снисходительно поведал:
– Пустяки. Слезоточивый газ. И шипение прекратилось.
Вульф возмущенно засопел.
– Значит, колбасы не будет, – мрачно промолвил Фриц.
– Окажись в этой картонке настоящая бомба, колбасы было бы предостаточно, – заверил я. – Только не для нас, а из нас. Тем не менее хлопот нам все равно задали. Так что посидите пока здесь и почешите языки.
Я решительно протопал в прихожую, прикрыв за собой дверь, отомкнул парадную дверь и оставил ее раскрытой настежь, подошел к кухонной двери, постоял перед ней, потом, набрав в легкие воздуха, вошел на кухню, пробежал через нее к черному ходу, распахнул дверь, выходящую во двор, и бегом вернулся в прихожую. Там стоял удушливый запах газа, так что я ретировался на крыльцо. Не прошло и минуты, как меня окликнули:
– Арчи!
Я повернулся. Мясистая, немного удлиненная физиономия Вульфа маячила в окне гостиной.
– Да, сэр? – радостно осклабился я.
– Кто принес картонку?
Я не стал выгораживать «Службу доставки Флита».
Посчитав, что сквозняк уже достаточно очистил воздух, я воротился на кухню, где ко мне примкнул Фриц. Мы внимательно изучили внутренность картонки и пришли к выводу, что устройство было довольно нехитрое: металлический цилиндр с клапаном, который приходил в движение, как только кто-то пытался раскрыть картонку. Вблизи картонки еще чувствовался резкий запах газа, и Фриц отнес ее в подвал. Я же прошел в кабинет, где застал Вульфа, который сидел за столом и оживленно беседовал по телефону.
Я плюхнулся на свой стул и промокнул носовым платком слезящиеся глаза.
– Ну что, разоблачили этих лицемеров? – поинтересовался я, когда он положил трубку.
– Я с самого начала был уверен, что Флит здесь ни при чем, – проворчал Вульф.
– Конечно. Позвать полицейского?
– Нет.
Я согласно кивнул.
– Вопрос был чисто риторический. – Я снова протер глаза и высморкался. – Ниро Вульф не обращается в полицию. Ниро Вульф сам вскрывает все посылки с колбасой и оставляет своих врагов в дураках. – Я еще раз высморкался. – Правда, в один прекрасный день Ниро Вульф вскроет не ту картонку, и тогда то, что от него останется…
– Твой вопрос был не риторическим, – грубо оборвал меня Вульф. – Слово «риторический» имеет другой смысл.
– Вот как? Но вопрос-то задал я. И я хотел, чтобы он звучал риторически. Кстати, как вы докажете, что я не знаю значения слова «риторический»? – Я шумно высморкался. – Всякий раз, когда вы задаете мне вопрос, а это, Бог свидетель, случается сплошь и рядом, должен ли я предполагать, что…
Зазвонил телефон. В миллион обязанностей, за которые мне платят жалованье, входят и секретарские функции, так что я снял трубку. И тут случилось кое-что из ряда вон выходящее. Нечего и говорить о том, что этот голос потряс меня. Я вдруг ощутил, что под ложечкой предательски засосало. Шок бывает тем сильнее, чем меньше ты его ожидал, но я никак не могу сказать, что голос, прозвучавший в телефонной трубке, оказался для меня сюрпризом. Напротив, думаю, что мы оба, Вульф и я, сидели и переливали из пустого в порожнее в ожидании, что раздастся именно этот голос.
Все, что он произнес, было:
– Могу я переговорить с мистером Вульфом?
В желудке у меня что-то оборвалось, но я охотнее сгорел бы в геенне огненной, чем обнаружил свою слабость. Я ответил, не слишком, впрочем, учтиво:
– А, приветик. Если это вы, конечно. Кажется, вас когда-то звали Дункан?
– Да. Мне мистера Вульфа, пожалуйста.
– Минутку. – Я прикрыл трубку рукой и сказал Вульфу: – Это он.
– Кто? – рявкнул Вульф.
– Вы уже догадались по выражению моего лица. Мистер Икс. Мистер Зек. Он.
Стиснув зубы, Вульф потянулся к телефону.
– Ниро Вульф слушает.
– Здравствуйте, мистер Вульф.
Я продолжал держать возле уха параллельную трубку, и резкий, холодный и педантичный голос звучал в ней точно так же, как и четыре предыдущих раза за последние три года, когда мне доводилось его слышать[4]. Он отчетливо произнес, чеканя каждое слово:
– Вы узнали меня?
– Да, – отрывисто сказал Вульф. – Что вам угодно?
– Хотел напомнить, что я умею быть великодушным. Сами понимаете, что в картонке могло оказаться нечто посерьезнее безобидного газа, но я решил ограничиться предупреждением. К тому же год назад я говорил, что без вас наш мир во многом утратит свою привлекательность.
– Согласен, – сухо бросил Вульф.
– Несомненно. Кстати, я не забыл, как вы блестяще изобличили убийцу Луиса Рони[5]. Впрочем, тогда наши интересы совпали. Теперь же, когда вы занялись делом миссис Барри Рэкхем, они расходятся, так что я не могу с этим примириться. Из уважения к вам я не хочу, чтобы вы лишились гонорара. Возвратите задаток, откажитесь от дела, и через два месяца, считая с сегодняшнего дня, я вручу вам десять тысяч наличными. В прошлом вы дважды пренебрегли аналогичным предложением с моей стороны, но обстоятельства спасали вас. Больше не советую рисковать. Придется вам понять, что…
Вульф отнял трубку от уха и аккуратно поместил ее на рычажки. Буквально тут же я последовал его примеру, чтобы наш собеседник не заблуждался насчет того, что произошло.
– Дьявольщина, опять началось, – простонал я. – Что за невезение…
– Замолчи, – прорычал Вульф.
Я повиновался. Вульф оперся локтями на ручки кресла, сплел пальцы над самым выпуклым местом необъятного пуза и уставился на уголок бювара. Собственно, сказать-то мне было нечего, кроме того, что наше дело – дрянь, а это было и так ясно.
Однажды Вульф приказал мне раз и навсегда выбросить из головы имя Арнольда Зека. Однако, как бы я ни называл данного субъекта: Зек, или Он, или хотя бы Икс, это не отменяло того факта, что месяцев десять тому назад по его распоряжению пара головорезов, вооруженных автоматом и пулеметом Томпсона, расположившись на крыше дома напротив, открыла огонь по нашей оранжерее. Они перебили стекла и оборудования на добрых десять тысяч долларов и превратили восемь тысяч драгоценных орхидей в сырье для компоста. Это тоже замысливалось как предупреждение.
И вот теперь он хотел, чтобы мы расторгли контракт и не связывались с Барри Рэкхемом. Вероятно, это означало одно: не шевельнув и пальцем, мы нашли ответ на вопрос миссис Рэкхем – откуда у ее мужа карманные деньги. Очевидно, он принимал участие в операциях Арнольда Зека, которые Вульф как-то назвал незаконными, а некоторые – отвратительными. Ничего удивительного, что Зек не хотел, чтобы мы занялись одним из его людей. Все это стало ясно как божий день, но вот беда – мы опять нарвались на Зека, что, по большому счету, было не лучше, чем заполучить цилиндр со слезоточивым газом вместо доброй порции дарстовской колбасы.
– А ведь он точно все разыграл, черт его побери! – пожаловался я. – Прямо как по нотам. Кто-то наблюдал за домом и видел, что я взял сверток, а потом распахнул дверь и вышел подышать на крыльцо. Они поняли, что картонку вскрыли, сообщили Зеку, и он тут же позвонил. Черт возьми, он мог даже…
Я умолк, так как заметил, что разговариваю сам с собой. Вульф меня не слышал. Он сидел в прежней позе, вперив взгляд в уголок бювара. Я захлопнул пасть, сел поудобнее и запасся терпением. Прошло добрых пять минут, прежде чем он заговорил.