Две сосны - Страница 2

– Ах, как это весело! – закричали в один голос Сильвестр и Сильвия.

И чем дальше они бежали, тем теплее светило солнце, тем ярче зеленели трава и деревья.

– Мне светит солнце! – закричал Сильвестр, вбегая в дом.

– Ну, солнце всем светит, – сказала мать.

– Я могу растопить снег! – закричала Сильвия.

– Это всякий сумеет, – сказала мать и засмеялась.

Но прошло немного времени, и она заметила что‑то неладное. На дворе уже совсем стемнело, наступил вечер, а в избушке у них всё еще как будто светило солнце. И так было до тех пор, пока Сильвестру не захотелось спать и глаза у него не закрылись.

А Сильвия никак не могла угомониться. Она болтала без умолку, и в доме вдруг так потянуло весенним теплым воздухом, что даже веник в углу начал зеленеть, а петух – совсем не ко времени – принялся петь на своем насесте. И он пел до тех пор, пока Сильвии не надоело болтать и она не заснула крепким сном.

– Послушай, отец, – сказала лесничиха мужу, когда тот вернулся домой, – боюсь я, не околдовал ли кто наших детей. Что‑то чудное делается у нас в доме!

– Вздор! – сказал лесник. – Ну, какие теперь колдуны! Это когда наши прадедушки и прабабушки жили, колдуны водились на свете. А теперь их и в помине нет! Вот лучше ты послушай, что я тебе скажу. Завтра король и королева собственными персонами прибудут в наш город. Они ездят по всей стране и осматривают свои владения. Как ты думаешь, не отправиться ли и нам с детьми в город встречать короля с королевой?

– Что ж, я не прочь, – сказала лесничиха, – ведь не каждый день в наши места приезжают король и королева – собственными персонами.

На другой день, рано утром, старик заложил сани, и все тронулись в путь. По дороге только и было разговора, что про короля и королеву, и никто не заметил, что всё время ярко светило солнце (хотя небо было обложено низкими кучами) и что деревья по обеим сторонам дороги покрывались почками и зеленели (хотя мороз был такой, что вороны и те замерзали на лету).

В городе, на самой большой площади, перед ратушей, было людно, как в ярмарочный день, – народ съехался со в: ех соседних деревень, со всех хуторов. Но лица у всех были испуганные, и все с опаской посматривали на большую дорогу. Говорили, что король и королева очень недовольны: куда бы они ни приехали – всюду снег, всюду холодно. Королева чуть не отморозила пальчик на ноге и поэтому теперь всё время топает ногами.

И вот на дороге показались королевские сани. Сверху до низу они были разукрашены золотом, и даже упряжь и попоны на лошадях были раззолочены.

Сани быстро приближались и, наконец, въехали на самую площадь. Тут король приказал кучеру остановиться, чтобы переменить лошадей.

Король сидел, сердито нахмурив брови, и ни на кого не глядел, а королева сейчас же принялась топать ногами.

Народ на площади так и замер от страха.

И вдруг король поднял голову, посмотрел по сторонам – туда, сюда – и превесело рассмеялся, совсем так, как смеются все люди.

– Посмотрите‑ка, ваше величество, – обратился он к королеве, – как приветливо светит солнце. Право, здесь не так уж плохо.

– Это вам кажется, ваше величество, потому что вы изволили хорошо позавтракать, – сказала королева. – Впрочем, я тоже нахожу, что здесь не так уж плохо. – И она слегка улыбнулась.

– Нет, положительно, это прелестное место! Взгляните, как ярко освещает солнце вон те две сосны, что виднеются вдалеке.

– Да, да, очень мило, – согласилась королева и на минуту перестала топать ногами. – Вообще здесь совсем неплохой климат. Посмотрите‑ка, по календарю – январь, а деревья и кусты покрываются зелеными листьями, как в мае. Даже старая изгородь цветет. Это уж совсем невероятно!

Но ничего невероятного в этом не было. Просто Сильвестр и Сильвия взобрались на изгородь, чтобы лучше разглядеть короля и королеву. Сильвестр вертелся во все стороны, – поэтому солнце так и сияло вокруг, а Сильвия болтала, ни на минуту не закрывая рта – поэтому даже засохшие жерди в старой изгороди дали свежие ростки и покрылись листвой.

– Что это за дети сидят там на изгороди? – сказала королева, взглянув на Сильвестра и Сильвию. – Пусть они подойдут ко мне.

Сильвия и Сильвестр очень обрадовались, что могут совсем близко рассмотреть короля и королеву. Они мигом соскочили с изгороди и подбежали к королевским саням.

– Послушайте, – сказала им королева, – вы мне очень нравитесь, потому что, когда я смотрю на вас, мне делается весело. А я люблю, чтобы меня веселили. Хотите жить в моем дворце? Я одену вас в бархат и золото, вы будете есть на хрустальных тарелках и пить из серебряных стаканов. Ну что, согласны?

– Простите, ваше величество, – сказала Сильвия, – но нам неплохо живется и в нашей хижине.

– И потом мы не можем оставить наших великанов, – сказал Сильвестр.

– А нельзя ли их взять во дворец? – милостиво сказала королева. Она была в отличном расположении духа и нисколько не сердилась, что ей возражают.

– Нет, это невозможно, – ответили Сильвестр и Сильвий. – Они живут в лесу. И они очень старые. Одному великану триста семьдесят лет, а другому триста восемьдесят восемь.

– Чего только не выдумают дети! – воскликнули в один голос король и королева и при этом так дружно рассмеялись, словно они были не король и королева, а самые обыкновенные люди.

– Ну, хорошо, – сказала королева, – тогда я велю построить тут дворец, и вы будете каждый день приходить ко мне в гости. Ваше величество, – обратилась она к королю, – прикажите распрягать коней, мы остаемся здесь.

Сказано – сделано. Каменщики и плотники сейчас же принялись строить дворец. В знак своей милости королева приказала раздать всем по мятному прянику, а Сильвия и Сильвестр получили, кроме того, огромный крендель, который испек сам королевский булочник. Крендель этот был такой большой, что с трудом поместился на санях.

На обратном пути лесничиха шепнула мужу:

– Слушай, старик, а ведь я правду говорила!

– Это ты про что? – спросил лесник.

– Да ведь околдовал кто‑то наших детей. Неужто ты сам не видишь? Куда они ни повернутся, на что ни взглянут, – солнце так сразу и засветит. Да посуди сам, где это видано, чтобы зимой цвели деревья и чтобы королева так милостиво разговаривала с деревенскими детьми? Уж я знаю, что тут колдовство замешано. Боюсь, как бы не вышло беды.

– Пустое ты говоришь, – сказал лесник. – Ну, что за беда, если на наших детей всем весело смотреть? Вот, если бы они всех до слёз доводили, – это, и верно; была бы беда!

А Сильвестр и Сильвия нисколько не удивились, что король и королева так милостиво разговаривали, потому что они никогда раньше не имели дела с королями. А то, что в пасмурный день светило солнце и посреди зимы всё цвело, тоже ничуть не удивило их – уж если сосны‑великаны обещали, что так будет, значит, так и должно быть.

На другой день, не успели Сильвия и Сильвестр проснуться, как за ними пришли королевские слуги. Королева опять была очень сердита. Она приказала разбить около дворца сад и сейчас же посадить цветы, но, конечно, цветы сразу померзли.

Королева топала на всех ногами и, в конце концов, сказала, что если через полчаса не покажется солнце и всё не расцветёт, она уедет отсюда, а всех жителей накажет.

Но в это время пришли Сильвестр и Сильвия. Сразу заблестело солнце, зазеленели деревья, и королева снова сменила гнев на милость. Но всё‑таки она решила прогнать своего придворного садовника и на его место назначила Сильвестра и Сильвию. И верно, они справлялись со своим делом лучше всякого самого учёного садовника. Никто не умел ухаживать за цветами так хорошо, как они. Ни в одном королевстве, ни у одного короля не было такого красивого сада!

Да и немудрено! Ведь ни один – даже самый могущественный – король не может заставить солнце взойти хоть на минуту раньше положенного срока. А Сильвестру и Сильвии солнце светило всегда, когда они хотели. Поэтому в саду у них всё цвело и зеленело так, что любо было смотреть!