Две розы - Страница 7

Поначалу эти отряды были неплохим решением проблемы, но спустя некоторое время они сильно превысили собственные полномочия. Некоторые их участники приобрели неприятную привычку вещать всякого, кто им чем-либо не понравился. Их суд вершился быстро и далеко не всегда справедливо; зачастую слухов или чьих-то домыслов оказывалось достаточно, чтобы человека повесили на ветке ближайшего дерева. Даже значок шерифа не спасал от подобного произвола. Те из промышлявших грабежом настоящих бандитов, кто благодаря хитрости и умению вовремя скрыться избежал линчевания, покинули большие города вроде Хаммонда и поселились в Блю-Белл и его окрестностях. Посему городок вполне заслуженно пользовался весьма дурной репутацией.

Мэри Роуз никогда не отпускали в Блю-Белл одну. Поскольку Адам безвылазно находился на ранчо, ее сопровождали Трэвис, Дуглас или Кол, а когда никто из них не мог оторваться от дел, Мэри Роуз оставалась дома.

Экипаж достиг гребня холма, отделявшего прямую дорогу в город от ранчо Клэйборнов, и Кол придержал лошадей. Обычно Мэри Роуз просила его ненадолго задержаться, когда они доезжали до последнего поворота, за которым начинался спуск в долину. Как всегда, он предугадал ее желание.

– Постой минутку, – сказала она. – Я так давно здесь не была.

Кол с готовностью натянул вожжи и стал терпеливо ждать традиционного вопроса, который она должна была задать через минуту-другую – но для начала ей нужно было непременно растрогаться до слез.

– Ты чувствуешь это сейчас так, как я?

– Ты неизменно спрашиваешь меня об одном и том же каждый раз, когда я везу тебя домой, – улыбнулся Кол. – Да, я это чувствую.

Отсюда, с холма, прекрасно просматривалось их ранчо у подножия гор. Несмотря на то, что девушка прекрасно помнила эту картину, каждый раз при виде такой красоты волнение переполняло ее душу. Адам считал, что у нее отсутствует смирение перед могуществом Бога-творца. Мэри Роуз не была в этом уверена, но торжество жизни, которое она ощущала в этом великолепном пейзаже, действительно потрясало. Ей хотелось, чтобы братья разделили ее восхищение чудесной связью между Демиургом и природой. Окружающее никогда не бывало одинаковым и в то же время оставалось стабильным и незыблемым.

– Она такая же живая и красивая, как и всегда, Мэри Роуз.

– Почему вы с Адамом говорите о Монтане, как о подружке?

– Потому что она ведет себя, как ветреница, – ответил Кол. – Она непостоянна и тщеславна и никогда не покорится ни одному мужчине. Она единственная женщина, которую я люблю.

– Ты любишь меня.

– Но ты же моя сестра!

Девушка засмеялась, и ее смех эхом заметался среди сосен. Кол снова взял в руки вожжи и пустил экипаж вниз по пологому склону – они уже и так порядочно задержались.

– В таком случае можно сказать, что она приняла нас в свои объятия, – сказала Мэри Роуз. – Интересно, мои розы уже цветут?

– Пора бы уже знать, что эти цветы вовсе не розы. – И без тебя знаю, но они похожи на розы.

– Нет.

– Нет.

Вот между ними уже и возникла перебранка. Мэри Роуз удовлетворенно вздохнула: как же она рада снова увидеть родное ранчо! Дом, обшитый досками клиновидной формы, был, пожалуй, не слишком роскошным, но ей он казался великолепным. Вдоль трех его стен шла галерея, или веранда, как называл ее Адам. Летом члены семьи Клэйборнов любили посумерничать там, прислушиваясь к звукам ночи.

Старшего брата Мэри Роуз во дворе не увидела.

– Я готова поспорить, что Адам сидит над своими книжками, – сказала она.

– Почему ты так думаешь?

– День слишком хороший, чтобы торчать в доме просто так. Мне не терпится его увидеть. Поторопись, Кол.

Девушке хотелось поскорее воссоединиться с братьями. Для каждого из них она припасла подарки – для Адама целая коробка книг, которые он ценил превыше всех сокровищ; для Кола рисовальная бумага и новые ручки, которые понадобятся ему для проектирования новой пристройки к ранчо; лекарства и скребницы для лошадей предназначались Дугласу; для Трэвиса – новый журнал для занесения туда наиболее значительных событий семейной хроники Клэйборнов; и наконец, несколько каталогов, семена, которые Мэри Роуз собиралась под присмотром Адама посадить за домом, шоколадки и фланелевые рубашки для братьев.

Встреча была радостной для всех. Братья и сестра проговорили до глубокой ночи. Прежде чем рассказать остальным о визите адвоката, приезжавшего в школу к Мэри Роуз, Кол дождался, когда девушка ушла спать. Никто из братьев не верил в совпадения, и потому были обсуждены все возможные причины, по которым незнакомец мог интересоваться семьей Клэйборн. В юношеском возрасте Дуглас и Кол совершили кое-какие противозаконные поступки, но они считали, что с тех пор утекло немало воды и их преступления забыты. Гораздо больше всех встревожило, что приезд юриста мог как-то быть связан с Адамом.

Ни для кого не секрет, что такое преступление, как убийство, никогда не забывают. Адам лишил жизни одного человека, чтобы спасти двух других, но для сыновей убитого это не имело значения. Смерть отца вовек никому не прощают – за нее мстят. Примерно с час братья шепотом обсуждали сложившуюся ситуацию, после чего Адам заявил, что глупо беспокоиться без причины и строить какие-либо догадки. Если угроза и впрямь существует, им придется выяснить ее природу и источник.

– А потом что? – спросил Кол.

– Мы приложим все силы, чтобы защитить друг друга, – ответил Адам.

– Мы не дадим тебя повесить, Адам, – заверил Трэвис.

– Давайте не переживать раньше времени, – подвел итог Адам. – Будем держаться настороже и ждать.

Месяц прошел мирно и безмятежно, и Трэвис с Дугласом уже начали подумывать, что за расспросами незнакомца-юриста ничего особенного не последует.

Но беда все-таки пришла. Она явилась к ним в обличье человека по имени Харрисон Стэнфорд Макдональд. Этот враг вторгся в жизнь Клэйборнов, чтобы разлучить их.

Харрисон Стэнфорд Макдональд собирал информацию о Клэйборнах, не задавая ни единого вопроса. Он был в городе чужаком и понимал, что к нему будут относиться подозрительно. Ему доводилось слышать о небольших поселениях Запада, в которых царили дикие нравы и беззаконие; кроме того, он прочел о них все, что ему удалось раздобыть. Из своих исследований он сделал вывод, что приезжие в таких городках делятся на две группы: тех, на кого не обращают внимания и оставляют в покое, потому что они не лезут в чужие дела, но в то же время имеют устрашающую внешность, и тех, кого убивают, поскольку они проявляют чрезмерное любопытство.

Кодекс чести, действующий в этих краях, изрядно озадачил Харрисона. Правила поведения показались ему едва ли не самыми отсталыми, о каких ему когда-либо приходилось слышать. Люди здесь прежде всего заботились, чтобы защитить себя от чужаков, но когда возникала вражда между соседями, все остальное отступало на задний план. Убивать друг друга тут считалось в порядке вещей – разумеется, при наличии хоть какого-то более или менее благовидного предлога.

По пути в Блю-Белл Харрисон долго думал, как ему выведать нужные сведения, и в конце концов выработал достаточно разумный, по его мнению, план. Он решил попытаться обернуть предубеждение местных жителей в отношении незнакомцев в свою пользу.

Прибыв в Блю-Белл около десяти часов утра, он приложил все усилия, чтобы выглядеть, как самый отъявленный головорез, который когда-либо появлялся в городе. Он бросал откровенно подозрительные, вызывающие взгляды на всех, кто осмеливался хотя бы посмотреть в его сторону. Надвинув на лоб новую черную шляпу и подняв воротник длиннополого плаща, он с жесткой улыбкой по-хозяйски расхаживал по широкой грязной тропе, которая называлась здесь главной улицей. Он пыжился казаться этаким сорвиголовой, который убьет любого, кто станет ему поперек дороги, и понял, что делает это не без успеха, заметив, как напугал какую-то женщину с маленьким ребенком. Харрисон подавил ухмылку, понимая, что ему ничего не удастся разузнать про Клэйборнов, прояви он малейшие признаки дружелюбия к кому бы то ни было, и посему продолжал разыгрывать из себя злодея. Горожанам он понравился.