Две розы - Страница 3

– Мы не осилим этого без тебя, Адам! – испуганно воскликнул Трэвис. Голос мальчика дрогнул, из горла вырвался громкий всхлип – мысль о том, что его покровитель и защитник покинет его, ужасала не на шутку. – Ты не можешь нас оставить. Не уходи, пожалуйста, – умолял он, готовый сорваться на крик.

Шум потревожил младенца. Ребенок завозился и захныкал.

Адам, склонившись над корзиной, неуклюже похлопал малыша по животику, но тут же отдернул руку.

– Ребенок промок насквозь, – сказал он.

– В чем это он промок? – не понял Кол и потянулся к бутылке, чтобы посмотреть, не треснуло ли стекло.

– Обдулся, – пояснил Трэвис. – Надо бы снять с него пеленку, босс, а не то у него попка заболит.

Было ясно, что младенец вот-вот проснется. Мальчики с любопытством разглядывали его – ни один из них не мог припомнить, чтобы ему приходилось видеть такое крохотное человеческое существо.

– Гляди-ка, когда он корчит рожи, у него все лицо морщинами собирается, – прошептал Дуглас и фыркнул. – Забавный, верно?

Кол кивнул, потом повернулся к Адаму:

– Пока что ты здесь заводила, Адам. Снимать пеленку придется тебе.

Старший из компании глубоко вздохнул, состроил гримасу и, ухватив младенца под мышки, вынул его из корзины.

Ребенок открыл глаза. В свете факела, который держал Трэвис, мальчики увидели, что они были удивительно яркого голубого цвета.

– Он прямо твой младший брат, Кол. Глаза у него такие же голубые, как у тебя.

Адам держал младенца перед собой на вытянутых руках. На лице у него застыло напряженное выражение, на лбу выступили капельки пота. Он пребывал в явной растерянности и молил Бога, чтобы ребенок не заплакал. Хриплым шепотом он попросил Кола приподнять покрывало и развязать пеленку.

– Почему я? – недовольно спросил Кол.

– Трэвис держит факел, а Дугласу из-за меня не дотянуться, – ответил Адам. – Давай быстрее. Как бы он опять не запищал. Я боюсь его уронить – он легкий, словно воздух.

– До чего занятное дитя, правда? – сказал Трэвис, обращаясь к Дугласу. – Посмотри, как он всех нас изучает. Маленький, а такой серьезный.

– Дуглас, вытри мне лоб, – попросил Адам.

Дуглас взял тряпку и промокнул ему лоб. Адам действовал с такой осторожностью, словно в руках у него очутился динамит. Он был так скован, что на него больно было смотреть. Лишь Трэвис счел поведение вожака смешным и расхохотался.

– Да не взорвется он, босс. Он такой же, как ты, только поменьше.

Кол не обращал внимания на замечания, которыми перебрасывались мальчики. Затаив дыхание, он возился с пеленкой. От прикосновения к мокрой хлопчатобумажной ткани его замутило. Наконец ему удалось развязать тряпку, и она шлепнулась на землю рядом с корзинкой. Ребята на минутку примолкли. Потом Кол вытер пальцы о штанины и протянул руки, чтобы закутать в покрывало толстенькие ножки младенца. Он уже почти проделал это, как вдруг его осенило. Кол посмотрел еще раз, чтобы удостовериться окончательно.

Сидней был девочкой. «Лысой девочкой», – подумал Кол. Дурнота у него тотчас прошла, и он разозлился. На кой черт им нужна ни на что не годная девчонка? Он не собирался иметь с этим младенцем ничего общего. Девчонку следовало забросить назад в помойку.

Малютке, однако, потребовалось меньше минуты, чтобы изменить его мнение. Кол уже собирался выругаться, когда случайно взглянул на младенца. Ребенок смотрел прямо на него. Кол переместился влево, но малышка следила за ним широко раскрытыми, доверчивыми глазами. Он попытался отвернуться, но не смог.

И тут крохотное существо нанесло последний удар – девочка улыбнулась. Кол был сражен наповал. Именно в эту минуту между ним и ребенком возникла некая связь.

Остальные были также сражены наповал.

– Мы должны все сделать как следует, – произнес Кол едва слышным шепотом.

– Что именно? – задал Трэвис вопрос, который вертелся на языке у всех.

– Про то, чтобы стать лучшей бандой в Нью-Йорке, и говорить больше нечего. Мы не можем держать ребенка здесь. Ей нужна семья, а не шайка уличных бродяг, которые будут ее учить всяким штукам.

– Ей? – Адам едва не уронил ребенка. – Ты что же, думаешь, что Сидней – девчонка?

– Я в этом уверен, – заявил Кол, сопроводив свои слова кивком. – Чтобы быть мальчиком, ей кой-чего не хватает.

– Господи, помоги нам, – прошептал Адам.

Кол не решил, что показалось ему смешнее – ужас, написанный на лице Адама, когда он взывал к Богу, или странный звук, который он издал горлом, прохрипев последнюю фразу. Голос его прозвучал так, словно он чем-то подавился.

– Я не хочу, чтобы у нас тут заводились девчонки, – пробормотал Трэвис. – Я их ненавижу всех до единой. Они только и знают, что жаловаться да пускать нюни.

Другие члены компании не обратили на слова Трэвиса никакого внимания. Адам выглядел так, словно внезапно почувствовал себя плохо.

– В чем дело, босс? – спросил Кол.

– Чернокожий не должен держать в руках маленькую девочку, белую, как лилия, – ответил Адам.

Кол фыркнул.

– Я своими глазами видел, как ты спас ее от крыс, – сказал он. – Если бы она была постарше и понимала, что к чему, она бы наверняка это оценила.

– Еще как бы оценила, – кивнув, согласился Дуглас.

– Кроме того, – продолжал Кол, – она не знает, черный ты или белый.

– Ты хочешь сказать, что она слепая? – потрясенно спросил Трэвис.

– Да нет, – пробормотал Кол, старательно демонстрируя Трэвису, самому младшему из четверки, свое отчаяние по поводу его бестолковости. – Она просто еще слишком мала, чтобы что-нибудь знать о ненависти. Столь невинные создания еще не умеют ненавидеть. Этому их учат позднее. В Адаме она сейчас видит просто э-э… брата. А старшие братья защищают своих маленьких сестренок, верно? Это священное правило или нечто в этом роде. Возможно, малютка об этом уже знает.

– Я поклялся своей матери, – снова заговорил Адам, – что убегу как можно дальше на Запад и не остановлюсь, пока не найду безопасное место. Мама сказала мне, что скоро будет война, а когда она кончится и все устроится, ее могут освободить. И тогда она приедет за мной – мне надо только остаться в живых до этого дня. Сын не должен нарушать клятвы, которую он дал своей матери. Мне надо бежать отсюда – ради нее.

– Возьми ребенка с собой, – попросил Кол.

– Меня за такое как пить дать повесят, – ухмыльнулся Адам.

– Черт побери, тебя так и так повесят за то, что ты убил того ублюдка, своего хозяина. Ты что, забыл? – сказал Кол.

– Если, конечно, поймают, – вставил Дуглас. – А ты слишком хитер, чтобы попасться.

– Я уже чувствую себя братом этой крохи, – объявил Кол. Мальчики тут же уставились на него, и ему стало неловко под их взглядами.

– В этом нет ничего странного, – торопливо пояснил он. – Я сильный, а она всего лишь беззащитная малютка, которой нужны братья вроде нас с Адамом, которые приглядывали бы за ней, чтобы она росла хорошей девочкой.

– Хорошей девочкой? А что ты понимаешь в таких делах? – спросил Дуглас с насмешкой и недоверием в голосе.

– Ничего, – согласился Кол. – Зато Адам знает об этом все, правда, Адам? Ты здорово говоришь, а читаешь и пишешь как настоящий джентльмен. Твоя мама научила этому тебя, а теперь ты можешь обучить меня. Я не хочу, чтобы моя маленькая сестренка считала меня неучем. Он мог бы обучить нас всех, – сказал Дуглас, который, как видно, не собирался оставаться в стороне.

– Будь я ее старшим братом, я бы к ней хорошо относился, – пробурчал Трэвис. – Когда я вырасту, стану необыкновенно сильным. Правда, Дуглас?

– Да, – подтвердил Дуглас. – Знаешь, что я думаю?

– Что? – спросил Адам и улыбнулся, потому что в этот миг крошечное существо, которое он держал на руках, подарило ему глупейшую ухмылку. Очевидно, девочке нравилось быть в центре внимания. Похоже, она уже приобрела немалое влияние на всех остальных. По телу Адама разлились тепло и умиротворенность. Легкость, с которой девочка приняла его, помогла избавиться от бремени, что камнем лежало на сердце, когда он вынужден был расстаться со своей матерью. Ребенок появился словно дар небес, и Адам понял, что теперь его долг – заботиться о младенце, оберегать и лелеять его.