Две розы - Страница 19

– А почему вы не остались в Штатах? – поинтересовался Трэпис.

– В Штатах? – переспросил Харрисон.

– Монтана не является штатом, – пояснил Дуглас.

– Я и забыл об этом, – сказал Харрисон. – Как вы думаете, она тоже вскоре превратится в один из штатов?

– Это вопрос времени, – ответил Дуглас.

Он хотел углубиться в обсуждение этой темы, но Трэвис прервал его:

– Так почему вы забрались в такую глушь?

Похоже, все начиналось сызнова. Харрисон с трудом подавил улыбку.

– Меня тянуло посмотреть эти края. Кажется, мы повторяемся, Трэвис.

– Пожалуйста, перестаньте к нему приставать, – взмолилась Мэри Роуз. Подперев ладонью подбородок, она улыбнулась Харрисону. – Как вам нравится наш дом? – спросила она.

Отвечая на ее вопрос, Харрисон наблюдал за Адамом. Старший из братьев не произнес ни слова. Харрисон уже было подумал, что его одолевает дремота. Но в ту самую минуту, когда его сестра поставила локоть на стол, он медленно потянулся вперед и дотронулся до ее руки, по-видимому, не желая привлекать всеобщего внимания к оплошности, совершенной Мэри Роуз. Однако он, должно быть, слегка сдавил ей руку, потому что девушка резко выпрямилась и положила руки на колени, улыбнувшись Адаму.

Харрисон сделал вид, что не заметил случившегося. Он передвинул свою чашку на другое место и уселся поудобнее.

– Дом у вас прекрасный, – сказал он.

– Да вы же его еще не рассмотрели, – запротестовал Дуглас.

– Первого этажа с него вполне достаточно, – снова заговорил Кол. – Не вздумайте соваться на второй, Харрисон.

– Там только спальни, – торопливо произнесла Мэри Роуз. Она нахмурилась, глядя на Кола, затем снова посмотрела на гостя.

Харрисон улыбнулся девушке.

– Дом меня поразил, – признался он. – Я не ожидал…

– Вы, наверное, думали, что мы живем, словно варвары? – перебил его Кол.

Харрисон уже выжал из Кола всю информацию и потому решил подначить его, чтобы тот потерял контроль над собой.

– Вы считаете, я сделал такой вывод по той причине, что временами вы по-варварски себя ведете?

Кол рванулся с места, но Мэри Роуз остановила его.

– Он вовсе не хотел тебя оскорбить, – сказала она брату. – Порой ты и впрямь ведешь себя вызывающе. Тебя вполне можно назвать задирой.

– Его так и называют, – заметил Трэвис.

– Не хочу спекулировать на человеческих чувствах, – признался Кол, покачав головой. – Но люди убеждены, что я асоциален, Харрисон. К сожалению, я еще не заработал репутацию задиры. Ноя стараюсь. В любом случае спасибо, Мэри Роуз, – добавил он, обращаясь к сестре.

Выказав брату свое неудовольствие, та снова повернулась к Харрисону:

– В наших краях дурная слава забияки ограждает от всяческих посягательств, а Кол именно этого и добивается. Таким образом, ваша реплика о его варварском поведении сродни похвале. Понимаете?

– Вы хотите сказать, что я сделал ему комплимент? – Харрисон старался скрыть удивление, но по улыбкам братьев догадался, что ему это не удалось.

Не улыбалась только Мэри Роуз.

– Да, так оно и есть, – подтвердила она.

Его так и подмывало запротестовать, но девушке так хотелось, чтобы он помог ей успокоить брата, что Харрисон принял ее игру.

– Ну что же, ладно, – произнес он.

Он с большим трудом выдавил эти слова, но увидев, с каким облегчением вздохнула девушка, Макдональд решил, что ради этого стоило усмирить свою гордыню.

– Так что же вас поразило? – спросил Трэвис. Макдональд не мог вспомнить, о чем они говорили до этого. А всему виной была, разумеется, Мэри Роуз. Она обрадовалась, что он старается не ссориться с Колом, и улыбнулась ему. У Харрисона и в мыслях не было, что девушка флиртует с ним или жеманничает, но ее улыбка заставляла забыть обо всем. Мэри Роуз была чертовски красива и соблазнительна – помимо воли, он то и дело представлял ее в своих объятиях.

– Харрисон! – позвал его Дуглас.

– Что? – отозвался он. – О чем вы меня спросили?

– Я вас ни о чем не спрашивал. Это Трэвис задал вам вопрос.

– Если бы вы перестали пялиться на нашу сестру, вам было бы легче сосредоточиться, – заявил Кол.

– Так чем же все-таки вас поразил наш дом? – снова поинтересовался Трэвис, попросив Кола не изводить гостя.

– Снаружи он выглядит очень скромно, – пояснил Харрисон. – Но внутри…

– Такой же скромный, как и снаружи, – закончил за него Кол.

– Если не присматриваться, – возразил Харрисон. – Но я всегда обращаю внимание на детали.

– И что же? – поинтересовался Кол.

– Меня поразило как раз то, с какой любовью вы относитесь к мелочам, – признался Харрисон, с усилием отводя взгляд от Мэри Роуз. – Украшения у входа произвели на меня большое впечатление, да и лестница сработана весьма оригинально.

– Украшения? – переспросил Трэвис.

– Да, лепнина под потолком, – уточнил Харрисон.

– Я понял, – парировал Трэвис. – Меня удивило, что вы это заметили.

– Откровенно говоря, я не ожидал, что в доме так много комнат. У вас большая гостиная, столовая и еще библиотека, заполненная по самые стропила книгами, которые вы, естественно, купили не здесь.

– Дом проектировал Кол, – похвасталась Мэри Роуз. – А строили все мои братья не один год.

– Но к перилам и отделке стен он нас не подпускал – это его рук дело, – промолвил Трэвис.

– Вы сказали Колу еще один комплимент, Харрисон, – подытожила Мэри Роуз.

В планы Харрисона вовсе не входило признавать за Колом какие-либо заслуги, тем не менее мастерство его действительно было высочайшим.

– А что еще вас удивило? – спросил Дуглас.

Харрисон снова едва не улыбнулся. Похоже, братья ждали от него похвал.

– Я сразу заметил, что в гостиной стоит рояль.

– Еще бы вам его не заметить, – хмыкнул Кол. – Там, кроме него, ничего нет.

– «Стейнвей», – заявил Дуглас. – Мы приобрели его, когда Мэри Роуз достаточно подросла, чтобы научиться на нем играть.

– А кто ее учил? – спросил Харрисон.

– Вместе с роялем здесь появился и учитель, – пояснил Дуглас и с ухмылкой глянул на Трэвиса. – Или что-то в этом роде.

Харрисон не понял, как следует расценивать эту странную фразу, и решил приберечь свое любопытство для более важных тем.

– Сколько вам было лет, когда вы начали брать уроки? – обратился он к Мэри Роуз.

Девушка взглянула на Адама.

– Шесть, – сказал он.

– А мне семь, – заметил Харрисон.

– Вы играете на фортепьяно? – воскликнула Мэри Роуз, которая, казалось, была приятно поражена.

– Да.

– Конечно, – фыркнул Кол. – Он не умеет ни драться, ни стрелять, но на фортепьяно, ясное дело, играет. Ну, если вы хотите здесь выжить, музицирование вам не поможет.

– Он мог бы работать тапером в салуне Билли, – заметил Дуглас.

– Чтобы получить пулю в спину, как последний из них? – возразил Трэвис.

– А почему его застрелили? – спросил Харрисон, забыв о своем решении не задавать лишних вопросов.

– Кому-то не понравилась его игра, – промолвил Кол.

– Ясно, – кивнул Харрисон.

– А зачем вы выучились игре на фортепьяно? – поинтересовался Кол. – Странно как-то.

– Это было всего лишь частью моего образования, – разъяснил Харрисон, нисколько не обиженный вопросом Кола, который, похоже, считал подобное занятие недостойным мужчины.

– Вы получили неправильное образование, – заявил Кол. – Музицируют девочки, а не мальчики. Разве ваш отец никогда не водил вас на задний двор, чтобы научить работать кулаками?

– Нет. А ваш?

Кол уже раскрыл было рот для ответа, но внезапно передумал и, откинувшись на спинку стула, пожал плечами.

– Вы когда-нибудь слышали о Шопене и Моцарте, Кол? – спросил Харрисон. – Они были композиторами. Писали музыку и потом исполняли ее… на фортепьяно.

Кол снова передернул плечами, и Макдональд решил сменить тему.

– Где вы достали этот китайский фарфор?

– У нас шесть чашек, и только четыре одинаковых. Тарелок у нас нет, а чашки я раздобыл в Сент-Луисе, чтобы Мэри Роуз могла устраивать чаепития.