Две души Арчи Кремера (СИ) - Страница 9

Доктор Густавссон закатила глаза. Арчи преданно смотрел на него круглыми глазами. Гены. Ну да, что-то знал. Это такие очень маленькие штучки.

Профессор Степанов посмотрел зачем-то на доктора Густавссон, посерьезнел на пару секунд и посмотрел на голографическую модель.

– Дело в том, что вылечить тебя невозможно. Скоррректировать твое самочувствие вполне можно. – Продолжил он. – Твоей мамаше следовало думать десять лет назад, что она делает, прислушаться ко мнениям тех же генетиков и не играть в великодушную суку.

– Профессор Степанов, вы привели нас в свой кабинет, чтобы разыгрывать благородного дона, или все-таки соизволите показать Арчи ваши представления о его будущих возможностях? – прохладно поинтересовалась доктор Густавссон, опустив ладонь на руку Арчи. Тот – удивленно посмотрел на нее и снова на профессора Степанова.

– Всенепременно, милая доктор Катарина, – заухмылялся профессор Степанов. – А скажи-ка мне, дружище, не хочешь ли ты мороженого? У меня есть банальное ванильное, еще банановое и лимонное, и страчателла. Хочешь?

Арчи покосился на доктора Густавссон, пытаясь определить, что она думает о такой щедрости профессора Степанова, но она сидела, скрестив на груди руки, и сверлила взглядом неугомонного профессора, который совершенно не обращал на нее внимания. Он вскочил, как шарик отскочил от пола и вернулся через полминуты со стаканчиком мороженого.

– Держи. С мороженым куда интересней рассматривать эту штуковину. Значит, смотри. Ты, малыш, сам, наверное, в курсе, что твои косточки с трудом выдерживают твой вес. Особенно вот тут, – он похлопал Арчи по колену. – Но если немного помочь им, то все будет просто замечательно. И вот на это рассчитан вот этот каркас. Смотри.

Голомодель внешнего скелета медленно вращалась в паре метров от Арчи; он забыл о мороженом, смотрел на нее, открыв рот, и недоумевал.

– А как в нем ходить? – настороженно спросил он.

– Очень умный вопрос, – похвалил его профессор Степанов, облизал ложку и сунул ее в стакан. – Молодец.

Он взмахнул рукой. Жест был размашистым, артистичным, широким.

– Вуаля, – сказал он, и от шеи экзоскелета отросли несколько проводков. Профессор Степанов зачерпнул мороженого и сунул ложку себе в рот. – На самом деле электродов будет куда больше, это в любом случае всего лишь схематическое представление. Но общее впечатление у тебя должно сложиться. Не так ли, Арчи?

Тот – посмотрел на него встревоженно, словно опасаясь, что это мираж, и, поколебавшись, кивнул.

– Это непростая штуковина, если честно. Смотри. Все эти блины на другом конце провода, они там большие, на самом деле они совсем маленькие, они присоединяются к твоей голове. Вот знаешь, иногда очень хорошо быть лысым, – профессор Степанов провел рукой по голове, задорно улыбнулся, посмотрел на голову Арчи – тоже плешивую. – Эти блины – да вот они, к примеру, начнем мы с крупных, а потом, когда мы познакомим тебя с твоим внешним скелетом, перейдем и на другие, – профессор ухватил со стола пучок совсем тонких проводов и подал Арчи, – они вот так налепливаются на твою голову, и после подготовительной фазы – настройки волн, ритмов, фаз и прочей ерунды, которая тебе пока ничего не скажет, но потом наверняка покажется очень интересной, вот так, ты сможешь управлять этим скелетом усилием мысли. Ты думаешь, к примеру, взять ложку, и твоя рука ее поднимает. Хочешь, покажу? – спросил он.

– Конечно, профессор Ларри, – благоговейно сказал Арчи.

Профессор Степанов вскочил, дотянулся до протеза руки и плюхнулся в кресло.

– Вот! – торжественно сказал он и помахал протезом. – Сейчас я тебе продемонстрирую. Вообще эта штуковина уже научена общаться со мной безо всяких этих проводков, но чтобы ты представлял получше, я, пожалуй, нацеплю их на себя. Потому что, Арчи, ты поначалу будешь выглядеть так же странно.

Арчи с восторгом смотрел на него; он забыл о мороженом, следил за тем, как профессор Степанов налепливает на себя контакты, что-то бурчит себе под нос, затем оттопыривает губу и угрожающе смотрит на руку.

Профессор хитро взглянул на Арчи, подмигнул и спросил:

– Готов?

Арчи кивнул несколько раз – совсем коротко, едва заметно, а глаза его все смотрели на протез, который профессор Степанов присоединил к своей руке – и та увеличилась в длине в полтора раза.

– Что в этой штуке, конечно, неправильно, так это ее вес. Рука длинней становится, и мне ее держать куда тяжелей. Такие манипуляторы – очень, просто очень удобная вещь для разных там ограниченных пространств, но всегда нужно задумываться об опорах. Понимаешь? – обратился он к Арчи.

Тот немного подумал и честно пожал плечами.

– Ну неважно. Доведется тебе и такое испытать. Куда же без этого. – Отмахнулся профессор Степанов. – Итак, мы готовы, а теперь смотри: я начинаю кормить тебя мороженым. Кстати, нравится?

Арчи решительно кивнул и довольно сощурился.

– Вот и хорошо. Итак. Я ничего не делаю, совершенно ничего, – продолжил Степанов. –Но вот тут, – он хлопнул себя по макушке, – нет, скорее, вот тут, – он постучал себя по лбу, – я хочу взять ложку, зачерпнуть в нее мороженого и отправить его тебе в рот.

Манипулятор приблизился к руке Арчи, перевернулся ладонью вверх и пошевелил пальцами. Арчи хихикнул и вложил в него ложку; манипулятор неловко зачерпнул увесистую порцию мороженого, профессор Степанов чертыхнулся и попытался отделить часть, затем провел ложкой по кромке стакана, чтобы отделить случайные капли, и осторожно поднес ложку ко рту Арчи. Мальчик – смотрел с восторгом.

– От-кры-ваем рот, – бодро приказал профессор Степанов, – во-о-т так, и облизываем. Ну как, вкусно?

Арчи активно закивал головой.

– Интересно?

Арчи в восхищении закатил глаза.

– От-лично. – Самодовольно сказал профессор Степанов и злорадно посмотрел на доктора Густавссон. В его лице было что-то такое мальчишеское, казалось: он с трудом сдерживает себя, чтобы не показать ей язык. Доктор Густавссон снисходительно хмыкнула и подняла брови. – Теперь вторая часть, малыш. Я тебе уже говорил, что эта штуковина научена работать со мной без этих проводов. Самое интересное, конечно, что в ней вот здесь расположена туева куча всяких контактов, которые способны распознавать импульсы в конечности. Это, бесспорно, интересно и нужно. Но куда интересней, когда прямо из мозга можно отдать команду без этих посредников. Вот ты, Арчи, ты знаешь, что чтобы от твоей головы и до твоих рук, например, дошла команда, нужно время? Совсем немного, ты даже глазом моргнуть не успеешь, но это время нужно. Иногда это даже секунды, представляешь? Сигнал идет отсюда, – профессор Степанов дотронулся пальцем до лба Арчи, – сюда, – он дотронулся до его руки, – снова обратно, обрабатывается и корректируется, и на все это нужно время. А когда мы пользуемся вот такой штукой, да еще без проводов, то это все происходит за мгновения, потому что импульсы путешествуют со скоростью света. Вот так вот, малыш. Итак. Я удаляю эти провода, – бормотал профессор Степанов. – Вот. Оптический сигнал. – Он торжествующе задрал подбородок. – Эта штуковина следит за мозгом при помощи совсем незаметного луча и считывает, что мозг хочет сделать.

Профессор Степанов снова выпрыгнул из кресла и подтянул к себе куклу, на которую установил руку. Затем замер и наставил на Арчи палец.

– Не забываем о мороженом, молодой человек! – сурово сказал он. – Давай-ка, лопай.

Арчи послушно отправил в рот ложку мороженого, но без какого бы то ни было энтузиазма. Кукла с прикрепленным к ней манипулятором была ему куда интересней.

– Ну что, продолжаем? – спросил профессор. – Итак. Я приказываю руке, исключительно мыслью приказываю, чтобы она сделала то же самое. – Он нахмурился, сложил на груди руки, набычился и уставился на манипулятор – все, что угодно, чтобы как можно более наглядно продемонстрировать работу мысли. – Мы берем ложку, зачерпываем мороженое и отправляем его тебе в рот.

Арчи счастливо глядел на него; мороженое ему приходилось есть, но то, что рассказывал профессор Ларри, было ведь куда интересней. Очень-преочень интересно.